Не все то золото

Другой же, наоборот, был высоким, но тщедушным. И в чем там душа держалась? Его можно детям как пособие по анатомии показывать в школах.

После моего вопроса оба повторили Зинкину историю, правда, не очень охотно рассказывал некоторые подробности, типа: где были, что делали. Но, в общем, все сходилось.

Обидно… Как было бы здорово сейчас прямо поймать преступника и посадить за решетку. Нас с Дрюней дали бы по медали и выплатили премию в размере… Опять прерывают на самом интересном месте.

На этот раз Руслан.

— Так что с машиной делать будем, ребята? — спросил он, когда вся честная компания покинула нас и пошла оплакивать Олега.

Дрюня слез с капота, подошел и похлопал Руслана по плечу. Улыбнувшись, он сказал:

— Будем на ней ездить. Она мне понравилась.

— Она ж угнанная, сами же сказали, что проверяли через ГАИ, — Руслан недоумевающе всматривался в рожу Дрюни, но ничего там не высмотрел.

— Это все «липа» была, специально для тебя. Машина «чистая». Проблем никаких не будет. Так что спи спокойно, дорогой товарищ, — Дрюня салютовал на прощание и мы пошли к машине.

— Надо же, а? На что потратили два дня? — оказавшись в салоне, произнес Дрюня. — В то время, как его друга убивают, он дрыхнет себе спокойно!

Дрюня еще возмущался минут десять и я полностью его поддерживала.

— Слушай, Оль, а неплохо бы так подкачаться как этот «горилла»? — спросил Дрюня и потрогал свои мышцы. — Давай пойдем в какой-нибудь тренажерный зал, а? Заниматься будем…

— Ага, давай. Я Полине скажу, она нас запишет…

— Не-е. Полине не надо. Она наставления всякие читать будет. Не надо. Мы в другой пойдем. Мало ли их у нас?

На том и порешили.

Глава четвертая Полина

Вот ведь Ольга с Мурашовым чего удумали — машину покупать! Никогда не видела Дрюшу, что-либо покупающего. Кроме бутылки, разумеется. А тут такая покупка. Н-да… Что-то с Мурашовым случилось. Может, жена по голове слишком сильно сковородкой въехала? Может, он с кровати ночью рухнул? Или… точно! Дрюша влюбился. Ага! В мою Ольгу, наверное. Вот и преподносит ей сюрпризы — машину, например, купил. А чего мелочиться?! Так сказать, свадебный подарок. Недаром же она его мужем кличет. Не сегодня-завтра станем с Мурашовым родней. Вот это да… Тогда я уж точно свой полтинник, который Дрюша выпросил года два назад, никогда уже не увижу. Докатились…

— Что это ты там бормочешь, Полина? — недовольно проворчал с дивана Жора. Хватит забивать голову проблемами. Иди лучше ко мне.

Овсянников простер ко мне руки и широко ухмыльнулся. Так кот облизывается, глядя на сметану, а Жора — на меня.

Горячо любимый бывший муж уже второй день оставался у меня, и мне это уже начинало надоедать. Первый раз я испекла пирог, дабы задобрить его, так как он оказал мне услугу. На следующий день, то есть сегодня, Жора притопал с тортом, бутылкой шампанского для себя и пакетом сока для меня. Пришлось его впустить. Кстати сказать, спиртных напитков я не пью — у меня на них аллергия, — но об этом знает ограниченное число людей. В копаниях я обычно мотивирую свой отказ от выпивки своими моральными принципами и убеждениями.

Так вот, Овсянников покорил меня своей чуткостью. Теперь он, допивая шампанское, косился на меня своими хитрыми глазками.

Мы с Жорой абсолютно разные по характеру и жизненным идеалам, но в одном наша точка зрения совпадает — мы идеально подходим друг другу в сексуальном плане. И все. Поэтому я точно знала, чего от меня хочет Жора, когда смотрит таким вот взглядом.

Жора допил свое шампанское, я — свой сок, и мы удалились в спальню. Все бы хорошо, но Жорины благие намерения прервал телефонный звонок. Жора был ближе к телефону и схватил трубку. Сказав, что скоро будет, он швырнул трубку на рычаг и стал торопливо натягивать брюки и одновременно искать свою рубашку. Выглядело это несколько комично. Не выдержав, я рассмеялась.

— Жора, ты опять оставил свой пост? — сквозь смех спросила я. — Как же так? Государство ставит тебя на это место, дабы ты управлялся с преступностью. А ты бросаешь своих любимых подопечных и сбегаешь ко мне. А как же долг, Жора?

— Ладно тебе, Поля… Ты же знаешь, как я тебя люблю.

Жора посмотрел на меня проникновенным взглядом. — Все для тебя…

— Ага, — поверила я. — А теперь что там стряслось?

— Я привыкла к частым отлучкам Жоры.

— Дежурный говорит, там какая-то девчонка пришла, показания дать хочет по делу Бирюкова.

— Да ты что? — удивилась я и тут же решительно заявила:

— Я еду с тобой!

Овсянников пожал плечами и ничего не ответил. Он уже знал, что если я чего захочу, меня не переубедишь. К тому же в данном случае я имею право присутствовать — в конце концов, это дело напрямую касается меня.

Жора, наконец отыскав рубашку, надел ее, и теперь застегивал пуговицы. Но оставались еще носки. Пока он будет их искать, я приму душ и поеду с ним, заодно подвезу. А то он на нашем транспорте час будет добираться. Я объявила ему об этом и ушла в ванную.

Через пять минут мы уже мчались по улицам Тарасова к месту работы моего бывшего супруга. Мне тоже стало интересно послушать показания. И что-то подсказывало мне, что не зря я прокатаю бензин.

Доехали мы быстро. Припапковав машину на обочине, проскакали по ступенькам и очутились перед дверью Жориного кабинета.

— Ты проходи, я сейчас, — сказал мне Жора, отпирая кабинет.

Я прошла внутрь и села на стул, вытянув ноги. Вскоре вернулся Жора, ведя перед собой совсем еще сопливую девчонку. Она показалась мне знакомой. Присмотревшись повнимательнее, я узнала Катьку, соседку Ираиды Сергеевны. Лицо у нее было зареванным и совсем убитым.

— Присаживайтесь, — указал Жора ей на стул рядом со мной, а сам сел за свой стол.

Катька, шмыгнув носом, присела на краешек стула, не переставая вытирать слезы уже насквозь мокрым носовым платком. Почти тут же дверь открылась, и в кабинет вошел молодой парень в милицейской форме. Он присел за стол, стоящий в углу, достал бумаги и приготовился стенографировать.

Я встала и, пройдя к окну, села на подоконник, отвернувшись к форточке, чтобы Катька меня не узнала. Хотя ей, похоже, было совершенно не до меня.

— Итак, — начал Жора, приняв официальный вид. — Вы Сергеева Екатерина Анатольевна, тысяча девятьсот семьдесят восьмого года рождения, проживаете по адресу… — он продиктовал Катькин адрес.

Та молча закивала головой.

— Вы пришли сюда для того, чтобы дать показания по делу о смерти Олега Бирюкова, — спокойно продолжал Жора.

— Да, — робко ответила Катька. — Вернее, это даже не показания, а признание. Я хотела сказать… Ведь это я убила Олега… — едва слышно прошептала она и, уронив голову на руки, разрыдалась.