Не вздумай влюбиться

– Нет, – мотнула, наконец, головой.

Не глядя на парня, резко вынула наушник и раскрыла ладонь. Устройство жгло руку четким напоминанием, кто она и кто он.

– Потому что я глухая. Потому что боюсь крови настолько, что даже не могу толком сдать анализы. А про операцию я вообще молчу, – выпалила Рози, надеясь, что Родион ее поймет. А говорить было сложно. И не потому, что она практически не слышала себя. А потому... Потому что было больно.

Рози прикрыла глаза. Готова была поклясться, что Родион что-то говорил. Чувствовала, как кожу шевелит дыхание молодого человека. А было страшно открыть глаза.

Но пришлось. Тяжелые веки сами собой распахнулись, когда ладони коснулось горячее дыхание. Рози видела, как Родион склонился над ее ладонью. Чувствовала, как его губы нежно касаются ее пальцев в легком, но волнующем поцелуе.

Девушка не шевелилась. И даже не смогла разобрать, что именно говорил Родион. Он был рядом, убивал ее своей нежностью и напором, а она – расплакалась.

Родиону хотелось орать в голос. Значит, дело не в нем? Это же все меняет! Это же просто отлично!

Да что уж скрывать, Родя в своих мыслях уже выстроил план, как будет потихоньку завоевывать девчонку. Как будет приглашать ее на свидания, на прогулки, будет дарить цветы, подарки, и что там еще любят девчонки? Словом, планировал стать образцово-показательным кавалером. А оказывается...

И его слегка накрыло. Ну как, слегка. Основательно так. Он просто уже не мог оторвать своих рук от ее ладоней, плеч, спины. Обнимал хрупкое и податливое тело, отчаянно проклиная непогоду тесное пространство салона, чертову одежду.

И в какой-то момент все же замер. Рози прижималась к нему идеальной грудью, затянутой в простой лифчик без кружев и рисунков. А Родиона расплющило, придавило к креслу так, что не мог и вздохнуть. Идеальная грудь сводила с ума. Идеальная фигурка убивала наповал. А идеальная девушка вгоняла в его сердце тонны раскаленной лавы.

И вдруг, словно ведро ледяной воды за шиворот, в окно кто-то постучал. И почему-то Родя предположил, что там, за стеклом – отец.

Рози беззвучно всхлипнула, попыталась вернуться в свое кресло. Родя помог с одеждой, но прежде, чем позволить девушке слезть с его колен, обхватил ее лицо ладонями и заставил взглянуть на него.

– Ты моя. Поняла? – требовательно проговорил Родион, не без удовольствия отмечая, что взгляд у девочки – осоловевший, подернут дымкой желания, а нежные губы припухли от его, Родиона, поцелуев. – Повтори!

– Ты моя. Поняла. Повтори, – выдохнула Рози.

– Да, блин! Не то повтори! – рассмеялся Родион, а потом на выдохну прижался лбом к девичьему лбу. – Просто знай, что ты моя, Рози.

Розалия закивала. Говорить было сложно. А еще было невероятно стыдно за то, что она забылась настолько, что сама переползла к парню на колени. И ведь никогда и никому не позволяла такого. Вернее, вообще ни с кем не целовалась. И дело не в том, что у нее три старших брата. А в том, что до Родиона не встретила она человека, в котором хотела бы настолько глубоко и сильно утонуть.

И пока Рози куталась в свой пуховик, Родион вышел из машины. Сквозь хлопья снега, налипшего на стекло, девушка почти ничего не видела. Но спустя пару минут дверь со стороны водителя распахнулась, и Родя вернулся за руль.

Рози украдкой выдохнула. Кажется, все в порядке. Однако почти сразу же открылась и дверь со стороны пассажира. Седовласый, суровый, жесткий, но весьма привлекательный мужчина заглянул в салон.

Рози всем телом вжалась в кресло, понимая, что ее рассматривает сам Константин Адамиди. И это пугало до чертиков. Рози слышала, что этот человек мог заставить исчезнуть любого, абсолютно бесследно. А уж ее, никому не нужную и неизвестную Розалию Чарушину он раздавит одним ногтем, без особых усилий.

Когда отец Родиона вдруг навел на нее, Розалию, камеру в своем мобильном и сделал фото, Рози окончательно поверила в то, что ее сейчас если не уничтожат, то закажут киллеру. Хотя, она слишком мелкая личность, чтобы тратить на нее целого киллера.

– Па! Да завязывай уже пугать мне девушку, – проворчал Родион и, перехватив ледяную ладонь Рози, переплел их пальцы.

– Это я для отчета перед матушкой, – невозмутимо ответил Адамиди, – Велел сидеть ей в машине. А она ж изведет меня расспросами.

– Ладно, давай еще один снимок, – милостиво разрешил Родион и крепче обнял Рози, чтобы снимок получился общим.

Розалия даже не думала отстраняться. Объятия Роди ей казались единственно безопасными во всем мире.

– Трассу замело, – на прощанье произнес Константин Адамиди и, Рози обалдела, когда поняла, что мужчина подмигнул ей.

– Понял. Еду за вами, – кивнул Родион, а когда отец захлопнул дверь, взглянул на Розалию, – Придется вернуться. Метель. Лучше пересидеть у моих предков. Ты как? Нет, можем, конечно, попытаться пробиться. Но я бы не рисковал замерзнуть в сугробе, когда можно выпить чаю в приятной компании. Со мной, разумеется.

Рози, конечно же, на нервной почве, негромко рассмеялась. Да, было страшно столкнуться лицом к лицу с Адамиди. Но с Родионом Рози никого и ничего не боялась.

* * *

– Красивенькая, – одобрительно кивала Элеонора Адамиди, внимательно изучая снимок на экране телефона мужа.

Костя усмехнулся. Да, это ж их с Элей сын! Конечно, он мог найти себе только вот такую девушку. Интересную и необычную.

За то время, пока чета Адамиди добиралась домой, глава семейства уже получил всю необходимую информацию из проверенных источников. Включая сведения о семье девушки Розалии Чарушиной. И даже то, какой диагноз ей поставили врачи.

С этим Адамиди справятся, раз уж Родя настроен весьма серьезно.

А Кости хватило одного взгляда на сына, чтобы понять: да, серьезнее некуда. И сам сын это подтвердил, произнеся всего лишь одну фразу, доверяя отцу все, что лежало на сердце:

– Она моя, пап. Та самая.

Костя тогда кивнул, обнял сына. Все знали, какая роль отведена «проклятью» Адамиди.

«Проклятье» – это любимая женщина, без которой Адамиди не в состоянии существовать, жить, дышать. «Проклятье» – это та единственная, которая делает мужчину сильнее, могущественнее, которая способна заставить Адамиди горы свернуть и бросить мир к ногам любимой.

«Проклятье» Адамиди – это дар небес, любовь, зависимость, одержимость, иу каждого Адамиди она своя.

Эпилог-бонус 2. Спустя несколько лет...

Дмитрий Алексеевич Самойлов с самого детства увлекался автомобилями. Эта страсть, можно сказать, решила его судьбу. И, закончив школу, вопреки желаниям родителей не поступил в какой-нибудь престижный вуз, а устроился в один из автосервисов Клима Дусмадиса. В идеале парень хотел бы работать в команде самого Клима, ведь лучше Дусмадиса в этой сфере никого не было. Однако пока парнишка Самойлов набирался опыта, его не брали в команду его мечты, не взирая на личные связи и дружбу семьями. Но время шло, и, спустя несколько лет прилежной работы, Димкину кандидатуру одобрили.