Не замужем. И очень опасна

— Она во второй городской, слышишь, во второй! — кричала мне вслед тетя Маша.

Я слышала, я все слышала. Я неслась сломя голову по улице, пока не сообразила, что проще взять такси, так я доберусь до Ритки гораздо быстрее. Усевшись в облезлый «москвичонок», я подскакивала и ерзала, сожалея, что нет с собой сотового, батарейка которого давным-давно села, а зарядить ее не было времени.

В квартиру я влетела как полоумная, отпихнув Артура, который открыл дверь, и заорала благим матом:

— Ритка,, она жива!!! Ритка, ты слышишь, твоя мама жива!!! Она в больнице, у нее инфаркт.

Ритка, которая в этот момент подносила ко рту чашку с чаем, дернулась, и чашка опрокинулась прямо ей на коленки. Она заорала, но скорее на нервах, так как всегда пила едва теплый чай. Все засуетились, закричали, засыпали меня вопросами. Даже Артур разнервничался не на шутку.

— Понимаешь, я же знал, что она мертва. Мне же об этом Тигран сказал, поэтому я тебя туда пускать не хотел. А он, наверное, пересрался... простите, — кивок в сторону Ритки почему-то, — когда она замертво свалилась, и даже не проверил как следует. Боже, какой ужас! Какой прокол!

Валерка успокаивал Ритку, а она металась по квартире, хватая то одежду, то заколку для волос, рыдала и приговаривала: «Ой, мамочка, ой, потерпи, я сейчас приеду». Я бегала за ней, размахивала руками и несла какой-то бред. Как всегда, первым в себя пришел Артур и принялся командовать, чем довольно скоро привел в чувство сначала меня (терпеть не могу, когда мною командуют), а затем остальных. И тогда мы смогли отбыть в больницу.

Глава 17

Прошло две недели. Большую часть времени Ритка проводила в больнице у матери, я же навещала тетю Люду раз в два дня. Просто по горло была занята ремонтом в своей квартире. Но на этот раз я наняла бригаду из трех человек и к помойке даже близко не подходила. Впрочем, руководящая роль отнимала все силы. Говорят, ремонт нельзя закончить, его можно только прекратить. Абсолютно согласна. Отделочных материалов было перепорчено немало, денег истрачено и того больше, но квартира мало напоминала воплощение моей мечты. И я поспешила как можно скорее расстаться с фантазиями об идеальном жилье. Расплатилась с рабочими и вздохнула облегченно. Еще неделька-другая, и я отправилась бы в психушку, ибо так за мои деньги надо мной еще никто не издевался, как этот мастеровой люд!

Но вот уже три дня мы с Риткой живем в Кореновске. Подруга согласилась на уговоры матери уехать из Краснодара только после консультации со всеми лечащими врачами. Состояние тети Люды стабилизировалось. Пока у нее парализована левая сторона тела, но угрозы для жизни нет. И местные эскулапы порекомендовали клинику в Москве, где ее окончательно поднимут на ноги. Как только тетя Люда смогла изъясняться с дочерью, то потребовала, чтобы та отправлялась в Кореновск. Еще бы, дом столько без присмотра! Конечно, тетя Люда понимала, что там есть Коля, но все равно волновалась.

И, между прочим, не без оснований. Как только она будет в состоянии снова принимать удары судьбы, мы с Риткой сообщим ей прискорбную весть. Коля, сраженный вероломством Маргариты, бросившей его в неведении, после краткосрочного романа обзавелся местной невестой. Нынче соседи полным ходом готовятся к свадьбе. Во дворе натянули брезентовый тент, выставили два ряда столов, носятся туда-сюда в предпраздничной суете. Коля ходит гоголем и в сторону Риткиного дома даже не смотрит. А хладнокровная Ритка даже и не думает расстраиваться по такому пустячному поводу, как утрата кавалера.

— Вот бы еще и Варелик нашел себе невесту, — легкомысленно вздохнула Ритка, узнав о женитьбе Самосвалова.

Я же только посмеивалась ее неугомонности. В этот раз я решила составить подружке компанию в деревенской ссылке, так как пришла пора достать на свет божий часть нашего капитала. Прежде всего надо было расплатиться с Артуром. Съезжая с его квартиры, мы весьма плодотворно пообщались по поводу оплаты его детективных услуг. Этот тип, прослушав Риткино заявление о нарушенных им договоренностях, только хмыкнул. Я гордо отвернулась в сторону, когда он сказал, что мы девчонки прикольные, только жадные, а жадность, как известно, до добра не доводит.

— Это звучит как угроза, дорогой, будь осторожнее на поворотах, — вскипела Ритка. — Это наши деньги. И мы никому не позволим на них покуситься!

— Ну что ты, как такой, как я, могу угрожать таким, как вы? — медовым голосом пропел он.

— Никак не надо, — согласилась Ритка и многозначительно на меня посмотрела.

В общем, они пришли к консенсусу, доведя сумму до ста тысяч. Артур торговался как на базаре и упал в моих глазах ниже плинтуса. Что это за мужик, который готов за копейку удавиться? Но Артура это не могло расстроить — более того, он, кажется, получал удовольствие, подзуживая Ритку и играя у меня на нервах! Нет, в благородные рыцари его не взяли бы ни при каких условиях. С его ухватками ему прямой путь на большую дорогу, и не в том смысле, что большому кораблю большое плавание, а в смысле, что он в темном углу у малыша чупа-чупс отберет, если захочет сладенького.

А вот Валерка гордо отверг предложенное ему вознаграждение, хвастливо заявив, что у него денег будет поболее, чем у проворовавшихся дамочек. Правда, его рейтинг в Риткиных глазах от этого не повысился. Знамо дело, ему же никто не открыл истинную сумму наших сокровищ. Впрочем, Варелик оказался последним романтиком — он каждый день с завидным упрямством являлся к Ритке, таскал корзины с цветами, твердил, что готов ради нее на все и требовал, чтобы она приказала ему доказать свою любовь.

— Ну что ты хочешь, чтобы я для тебя сделал? — заглядывал он ей в лицо.

— Ничего не надо, — отвечала та неизменно. — Ты уже и так сделал сверх меры.

— Рита, ты пойми, мне, кроме тебя, никто не нужен! — пылко восклицал он.

На это подруга только зубами скрипела. Послать надоедливого ухажера мешало чувство самосохранения — ведь Варелик парень простой, но откровенно обижать его не стоило. Она считала его примитивным человекообразным, которому свойственны сильные чувства, и, если выбить из его головы чувство любви, ему на смену вполне может прийти чувство оскорбленного достоинства со всеми вытекающими отсюда последствиями. Приходилось терпеть его каждодневные визиты, в надежде, что в конце концов ему надоест к ней таскаться без особого толка. Впрочем, он иногда приносил полезные сведения. Оказывается, в бандитской среде ходят всякие кривотолки о бойне в «Куртизанке» (так называется притон, приютивший у себя Тиграна со товарищи). Хозяева говорят, что Тигран привез с собой каких-то людей, для того чтобы побеседовать с ними без свидетелей. И якобы им на выручку приехала бригада, которая перестреляла группу Тиграна. Причем одного обнаружили только через сутки в подвале с перерезанным горлом.

— Вот как? — заинтересовалась Ритка.

— Прикинь! — ликовал Варелик. — Это работа Артура. Я тебе говорю. Иначе кто бы стал парню горло перерезать? Уж не я, во всяком случае. А он тогда вернулся за машиной. Там был кипиш из-за перестрелки, вот он под шумок в подвал и спустился...

Мы склонны были с ним согласиться. Действительно, вряд ли парень решил собственноручно отправить себя к праотцам. И я хорошо помню, что Валерка просто сбросил его вниз и захлопнул люк, перерезать горло у него не было времени. Соответственно это постарался Артур, убирая ненужного свидетеля. Не спорю, действия его были нам на руку, но на душе от этого становилось как-то неспокойно. Сознавать, что твой бывший любовник — хладнокровный убийца, было весьма неприятно для мой психики. Хотя, если честно, сознавать то, что он уже бывший, не менее неприятно. Несмотря на то что он подлец, мерзавец и в этой истории вообще герой отрицательный, я не могла без дрожи в коленках вспоминать некоторые моменты нашего с ним общения. Обычно эти воспоминания настигали меня при отходе ко сну, днем же я была непрошибаемая, как броня советских танков.

Кстати, Артур и не думал поставлять нам милицейские сводки о ходе следствия. Но, наверно, все складывалось для нас безопасно, иначе умалчивать что-то ему было невыгодно — как ни крути, а мы шли в одной связке. Ни в прессе, ни по телевизору ничего интересного о той памятной ночи мы также не нашли. Я даже купила ту газетку, которая обещала своим читателям раскрыть тайну гибели мадам Остаповой, но тут писаки обманули, продолжения никто не напечатал.

Бесспорно, меня раздражало упорное молчание Артура, тоже мне человек-загадка. Даже теперь, когда мы уединились в Кореновске, я продолжала вести с ним бесконечные дебаты — мысленно, конечно. Моя подавленность забавляла Ритку, и она не уставала меня подкалывать по этому поводу: