(не) Желанный муж для госпожи

Что там говорят? "Сгорел сарай, гори и хата!" Ну, раз уж начала, раз как-то не задалось у нас с букетиками и прогулками под луной... Я наклонилась над столом, потом наклонилась сильнее... и лизнула теплую кожу вдоль позвоночника. Марк ожидал чего угодно, но явно не этого, поэтому изумлённо дернулся. Я прыснула от смеха, и снова отследила языком дорожку позвоночника, чувствуя чуть солоноватый вкус. А потом, развлекаясь, подула на мокрую кожу. Мужчина замер, и это было неожиданно забавно: сильный, уверенный - а я уже отвыкла видеть здесь таких - и притих, словно боясь сделать лишнее движение.

– Живой еще?
– легонько дунула ему в ухо. Он издал какой-то звук, который можно было принять за подтверждение.

Ну, либо мы ещё не раз вот так продолжим, либо этот - последний. В любом случае, стесняться уже нечего.

Чуть оттянула пояс брюк и просунула ладонь. Погладила поясницу, ещё раз, а потом спустилась ниже, на ягодицы. Добавила вторую ладонь, и с удовольствием стала изучать и гладить ягодицы. Ну, а что, мужчинам дозволено щипать девушек за попу, а тем - нет? Хотя, справедливости ради, моя сегодняшняя жертва не то, что в жизни ни одну женщину так не ущипнул, он даже не думал об этом! Но достаточно и того, что он тут ходил и соблазнял меня своим идеально вылепленным задом. Думать надо, кого дразнишь!

Кажется, другая часть мужской анатомии от моих действий, странных, и, можно сказать, страшных для обычного мужчины, почему-то начала оживать. Нетрудно было догадаться, когда Марк старался сохранить это в секрете, меняя положение тела, но этим только выдал себя. А меня эти игры завели сильнее, чем самые продуманные прелюдии.

Когда я его отпустила, Марк медленно поднялся, и в его глазах было выражение, которого я до этого не видела. Смесь удивления, страха, уважения, и над всем этим - возбуждение. Интересно, я все испортила, поторопившись, или наоборот?

Он опустил голову, потом поднял взгляд, как будто желая что-то спросить, но опасаясь. Потом решился:

– Можно?
– глядя все так же, с некоторой опаской, и уточнил.
– Продолжить?

Может, он думал, что я так изысканно поиздеваюсь: оставлю его в таком возбуждённом состоянии и велю уйти. Но я сама чувствовала все возрастающее возбуждение внизу живота, и то, что трусики давно уже промокли. Ох, опасно играть в такие игры, если сама возбуждаешься не меньше!

– Все можно!
– разрешила я, и мужчина, взглядом ещё раз спросив разрешения, поднял меня и усадил на этот самый стол, одновременно приподнимая юбку и снимая трусики. А потом неожиданно опустился на колени, и губами прильнул к низу моего живота. Спускаясь вниз, языком попробовал вкус моего возбуждения, и стал умело подводить к разрядке. Чуть-чуть не закончив, прервавшись и заставив меня судорожно вздохнуть от разочарования и возмущения, быстро стянул брюки, и закончил уже по-настоящему, дождавшись моего оргазма, но сам успев выйти и кончить уже на пол.

"Ах, да, где же были наши средства предохранения!
– вспомнила я.
– Как хорошо, когда твой партнер ответственный, и об этом помнит. А ещё их либо так хорошо учат на этих курсах угадывать желания женщины, или он от природы такой талантливый", - думала, вцепившись в его плечи и приходя в себя, снова перебирая при этом его волосы. Похоже, у меня новый фетиш появился.

Глава 13

Глава 13

Ремир

Редко бывает, чтобы какой-то человек сразу так бесил. Без видимых причин, вроде бы, просто так.

Наглый и самодовольный парень, при этом бесцветный, как мышь, ходил теперь с уверенным видом по дому. Неужели здесь мало своих мужчин? Она же обещала выкупить моих друзей! Впрочем, неужели жизнь не научила меня не доверять хозяйкам? Да, я понимаю, что вначале сам глупо себя повел, и ничего не могу ей предложить... Но ведь она обещала! И в итоге здесь этот помощник!

Уверенный, имеющий возможность сделать выбор - быть здесь, или в другом месте. Парни в гареме передавали слухи, и я знал, что он пришел именно зарабатывать. Так какой Темной богини он не выбрал другой дом! Чем здесь лучше?

Вообще, когда я осмотрелся, то в этом доме оказалось совсем не плохо жить. И местные мужчины нормальные, никто не пытался издеваться или задирать. Они сами от меня вначале шарахались, потому что не знали, чего ожидать. Кажется, кто-то их просветил на мой счёт, но слегка недопонял сам. Я - не сумасшедший, иначе точно бы покончил с собой, попытавшись кого-то еще прихватить. Но это случилось бы раньше, у предыдущей хозяйки. А на самом деле, жить я хотел, а потом и нашел себе оправдание - делаю это ещё и ради соотечественников.

Когда попал сюда, то главным чувством был страх, хотя я очень старался этого не показать: ни новой хозяйке, ни местным мужчинам. Прекрасно знал, что им только покажи свою слабость - и никогда не поднимешься выше в гаремной иерархии.

Хотя здесь, вроде бы, не было такой борьбы за выживание, как у нас. Либо я этого не видел, меня парни не цепляли, выясняли между собой. Но, в любом случае, Старший, Мэтт, был нормальным, перед хозяйками подставляться не хотел, и драк старался не допускать. Да, похоже, он чего-то такого нарассказывал обо мне, но результат меня устраивал.

Потом парни осторожно стали общаться, спрашивать, как я жил у своей предыдущей хозяйки - об этом мне не особо хотелось рассказывать - и о том, как жил на родине. Слушая рассказы, удивлялись и ужасались. Удивлялись тому, что у нас свободы для мужчин больше, но при этом ужасались, что кого-то могли покалечить или даже убить!

А я именно в бою чувствовал себя нужным, полезным, хотя и закончилось все печально. Если бы здесь мне дали себя проявить охранником или телохранителем... Хотя кто возьмёт телохранителем непроверенного человека! На слово мне вряд ли поверят. Да и нет здесь таких мест, где нужна охрана.

Вот в этом и было самое худшее: я чувствовал себя бесполезным, ненужным. Как показать свои лучшие стороны женщине, если нет никакой возможности их проявить?

Наверное, для меня это уже стало вопросом принципа: показать, что я не бесполезная игрушка! Была такая возможность, но я ее бездарно упустил. Теперь перебрал в голове все способы, все свои способности: танцевать не умел, петь - тем более. Что ещё может понравиться женщине? Кажется, что-то госпожа Иллария хотела от меня получить, но я ее тогда разочаровал. Если бы все можно было вернуть обратно...

Но о том, что ей нужен просто помощник в работе, я и подумать не мог. Хотя... здесь-то от меня ещё меньше толку. Но меньше ненавидеть от этого нового парня не стал. Он теперь жил здесь, в отдельной комнате, но на особом положении. Он ведь сам распоряжался своей жизнью! Всего-то надо было родиться в правильном месте и получить профессию. Но смотреть на всех с таким презрением только потому, что ему повезло - плохая мысль, очень плохая мысль.

Я понимал, конечно, что и меня такие чувства не красят, и старался чем-то занять себя и отвлечься.