Не жизнь без тебя

Она увидела Алёнку в новых джинсах и коротенькой курточке.

– Я уже помыла посуду, - сказала она, заглядывая Кристине в глаза, безошибочным чутьём определяя, что Кристине не хочется делать то, что она просит, и заранее извиняется за это.

– Ты молодец. Что бы я без тебя делала?!

– Завела бы другого ребенка, - серьезно заявила Алёнка.

– Ну, может, ещё и заведу.

Кристина прикрыла глаза и увидела, как здесь, в саду, прячась за соснами, кроме Алёнки, которая бегают мальчик и девочка.

Кристина тряхнула головой. Вот придёт же в голову. С одной бы пока справиться.

– Приведу себя в порядок, - Кристина поспешила в дом, быстро схватила косметичку, провела коричневым карандашом по верхнему веку, накрасила ресницы и наложила блеск на губы. Макияж никогда не занимал много времени, иногда она красилась в пробках. Там, в бардачке, рядом с сидением, присутствовал весь необходимый арсенал косметики, расчёска и заколки. А раньше, когда она ночевала у Серёжки – как давно же это было! – в багажнике всегда лежали туфли на каблуках и запасное немнущееся платье. Теперь место платья занял черный кардиган, выручающий в плохую погоду.

Кристина натянула джинсы, бархатные ботиночки без каблуков и белую футболку. Выглянула в окно: Аленка задумчиво бродила по саду: дотронулась до сосны ладошкой, наклонилась и понюхала фиолетовый флокс.

Кристина схватила сумку, ключи от машины и бросила прощальный взгляд на гостиную, проверяя всё ли в порядке. Ей пришло в голову мысль, что дом теперь стал другим, более тёплым, и дому, так же, как и Кристине, уставшей от одиночества, это нравилось.

Кристина заперла дверь, Алёнка, забравшись на клумбу, по-хозяйски вырывая сорняки.

– Маме нравились эти флоксы, - сказала она, когда к ней подошла Кристина. – Можно я сорву букет для неё?

– Конечно, принесу тебе ножницы, - Кристина подошла к незапертому сараю и взяла садовые ножницы, чтобы отнести их Аленке.

– Эти флоксы нам дала тетя Саша. Ты её знаешь? – спросила девочка, отряхивая грязные ладошки.

– Нет, кто это? – нахмурилась Кристина.

– Наша соседка, вон там, - Аленка махнула направо, на соседний участок. – Мама не любила сажать, поэтому сажала я, а мама сидела на скамеечке и смотрела. У неё голова часто болела.

Кристина смутно помнила невзрачную женщину, которую она иногда видела, но как-то уж так повелось, что она не общалась с соседями, они все казались ей избалованными московскими выскочками, которые приезжали пожарить шашлыки, эксплуатируя летний сезон.

Молодец, мама, подумала Кристина. Сажать не любила, готовить, видимо, тоже, зато дочка всему научилась.

– Сама срежешь или тебе помочь? – спросила Кристина.

– Сама, - Алёнка протянула руку за ножницами.

– В следующий раз скажи, когда соберешься полоть, я выдам тебе перчатки, - сказала Кристина.

– Ну вот, флоксам уже легче, - сказала Аленка, выбираясь на дорожку, в одной руке у неё был букет, в другой ножницы.

– Кто у вас занимался садом? – спросила Кристина, не сводя глаз с фиолетовых флоксов, которыми так часто любовалась, не зная их историю.

– Бабушка и папа.

– Бабушка жива? – с опасением спросила Кристина.

– Нет, бабуля умерла, когда мне было шесть.

Кристина вздохнула и повела Алёнку в дом вымыть руки.

В парикмахерской к ним подскочили сразу две тётки в передниках, и Кристина, показав на Алёнку, сказала, что её нужно перекрасить в блондинку. У тёток, несмотря на возможность заработка – парикмахерская была пустая, - глаза полезли на лоб. Одна из них, выждав паузу, возмутилась:

– Да вы что, мамаша, зачем девочке волосы портить?! Сама-то ведь не красишься.

Кристина оглядела пустой зал на восемь кресел и громко сказала:

– Кто-нибудь из вас без лишних вопросов возьмётся за работу или мне идти в другую парикмахерскую? – Другие тётки, сидевшие без дела, устремились к Кристине и Алёнке.

Самая бойкая из них, с короткой стрижкой, на ходу схватила раскладушки с палитрами цветов и сунула Алёнке.

– Выбирайте цвет, я всё сделаю.

– Нет уж, моя очередь! – возмутилась та, что подошла первой.

– Ну а что ты клювом щелкаешь?!

– Я не щёлкаю, - Парикмахерша схватила Алёнку за руку и потащила в свое кресло.
– Пойдём, милочка.

Алёнка с видом важной клиентки уселась в кресло.

– Мамаша, вы будете цвет выбирать?

Кристина посмотрела с опаской на Алёнку, ожидая комментария, что она не мамаша, но та сидела молча, высунув кончик языка, и рассматривала оттенки волос на палитре.

Кристина подошла ближе, но Алёнка уже ткнула пальцем в золотистый оттенок.

– Вот этот хочу, - заявила Алёнка.

Парикмахерша посмотрела на Кристину, и та согласно кивнула головой. Оттенок ей был безразличен, было жалко Алёнкиных волос, и она терпеть не могла блондинок.

Парикмахерша, выдав Кристине счёт, от которого та поморщилась, принялась за дело, а Кристина уселась в кресло для посетителей и открыла электронную книгу, которую всегда носила в сумке, читая, как только появлялся перерыв.

Наверно, пока Алёнку красили, не было ни одного ленивого, кто прошел бы мимо, не посмотрев на неё. Одна бабуля с фиолетовыми волосами, склонив голову, спросила:

– Да как же это мама тебе разрешила такое безобразие?! Наверно, ты сама, без спросу пришла? – Она посмотрела на парикмахершу, которая стояла рядом. – Вы зачем ребёнку волосы испортили?

– Вы проходите, бабуль, к своему мастеру. Они сами разберутся.

Старушка всплеснула маленькими морщинистыми ручками:

– Да что же это деется-то, а? Ну ладно, собак красят, так они собаки, а тут девочка! И в какой же это цвет, милая, тебя красят? – спросила бабулька, наклоняясь к Аленке.