Не злите Узумаки!
Шрифт:
– Нет, Кушина, ты не понимаешь! Меня называют мастером печатей, но до такой работы мне очень далеко. Думаю, что в Узушио меня бы побили камнями за мои попытки повторить их разработки.
– Джирайя передал браслет обратно Наруто, который довольно долго сверлил тяжелым ревнивым взглядом свой браслет в руках отшельника. Типа "отдай мою игрушку". В итоге мальчишки нацепили свои подарки на руки и в ожидании чудес замерли. Ну-ну. Про активацию чакрой я благоразумно промолчала.
– Ну, меня неплохо учили дома, Джирайя-сан. Мастером я, конечно, не стала, но большинство распространенных печатей знаю. – О-па, похоже,
– Знаешь что, давай ты меня подучишь?
– Я даже сначала не поняла, о чем это саннин говорит. А, о печатях. Хм. С одной стороны, это означает, что отшельник пробудет с нами еще какое-то время, и Гааре не надо будет искать другого учителя. С другой, что у меня будут проблемы с населением встречных городов из-за его специфического поведения. Ну, не попробуешь, не узнаешь. Вдрызг разругаться я всегда успею.
– Хорошо, но я хочу ответную услугу. Вы будете продолжать обучать Гаару стихии Земли, ну и Наруто, чему сможете.
– Ах, если бы я знала, к чему это приведет! Но я надеялась на появившееся свободное время. Просто дети это, конечно, хорошо, но и себя забывать не стоит. Я хотела хоть немного отдохнуть. Засранка, да?
– По рукам!
– Саннин радостно улыбнулся и хлопнул очередную мензурку саке.
– Ну и хорошо.
– Я с удовольствием потянулась. Пора бы и на боковую.
В Казуки мы задержались еще на пару дней по настоянию отшельника. Тот запасался впечатлениями для следующей книги и боялся, что мы не захотим впредь выходить к городам. Ну, это он зря. Я решила, что нас такой толпой вряд ли будут искать, и саннин не самый слабый соратник. Поэтому теперь пойдем по дорогам.
Каждый день после обеда я занималась с Джирайей пару часов, пока мальчишки медитировали и учились под руководством биджу и Минато. Обучение мы начали с барьерных печатей. Кто сказал такую глупость, что с возрастом учиться сложнее? Отшельник схватывал на лету. Некоторые вещи, конечно, сразу не получались. Бывает. Но ученье и труд все перетрут. Как говорится, если выдрал полхвоста жар-птицы, прикажут все на место повтыкать.*
Зато вечерами я была предоставлена себе. Джирайя уводил мальчишек учиться в свой номер. Я в тихую экспроприировала плащик саннина, пока тот не видел и был занят. В плаще было два прорезных кармана. Повезло, что материал плаща выдержал наложение печатей и мог их держать без ограничений. Все-таки плащи отшельников не из простой ткани сделаны. Промучившись часа три, я все-таки создала два пространственных кармана. Достаточно больших, чтобы тот здоровенный свиток, что Джирайя все время таскал на себе, вошел в один из них без напряга. Гуд. Вот и материальная благодарность за свое спасение. По завершении сеанса колдовства над плащом, я завалилась в номер к Джирайе. Подарок отдать. Хм. Ни отшельника, ни детей не было видно. Видимо, куда-то ушли на тренировки. Повесив плащ на стул, вернулась к себе. Теперь можно и покемарить чуток.
Проснулась я к вечеру. За окном еще не стемнело, но небо уже окрасилось в яркие закатные цвета. Хорошо. Заглянув к саннину, убедилась, что
он с мальчишками еще не вернулся. Подумав, решила завалиться искупаться в горячие источники. А что, я заслужила! Собрала чистые шмотки на смену, полотенце и потопала по улице к купальням. Дорогу мне спрашивать было не нужно, при вселении в гостиницу нам все подробно объяснили. Так, что-то я входа не вижу. Не тот поворот, что ли? А! Вон дамы идут, видимо, с купален. Значит мне туда. А это что такое, интересненько?Из какого-то куста у забора купален торчал подозрительно знакомый белый нечесаный хвост. Я даже зависла от такого открытия. Это вот то, что я подумала, да? Это он тут учит детей? Блин, щас кто-то узнает, как велик мой гнев. Разгоняю чакру по телу и, схватив торчащий хвост, буквально вырываю из куста отшельника, как репку из земли. Джирайя удивленно хлопал на меня глазками, держа в охапке мальчишек. Я. Его. Счас. Убью.
– Все, кранты тебе, извращенец! ТЫ ЧЕМУ ДЕТЕЙ УЧИШЬ?
– Выхватив мелких из рук этого морального урода, я опустила их на землю, задвинув за свою спину.
– Кушина...
– отшельник пытался спасти ситуацию, состроив невинную рожу.
– Ты, придурок, понимаешь хоть, что им всего пять лет? Не мог их мне оставить, если уж невмоготу так было?
– Он что, реально не сечет ситуацию?
– Ну, я подумал, что ты хочешь отдохнуть. А на дядю с племянниками женщины смотрят более благосклонно...
– Пытаешься подгадать момент и сбежать? Ну-ну. Из меня поперла такая ки, что мелкие сделали шаг назад.
– Благосклонно значит? ДА?
– Тут Джирайя не выдержал моего праведного гнева и рванул. Сначала на забор, оттуда на крышу. Врешь, не уйдешь. Подхватив мальчишек подмышки, рванула за ним.
Сейчас я объясню ему политику партии и план на пятилетку. Говнюк, притворялся нормальным! Зигзагами мы носились по крышам Казуки как бешеные блохи. Орать матом на саннина я не могла по причине присутствия мелких. Но я отыграюсь. Я припомню все финты бабушки Цунаде, и жизнь ему медом не покажется.
Пробегая раз в четвертый мимо нашей гостиницы, закинула малышей на балкон номера и рванула дальше. Все! Вот теперь пришел тебе мелкий северный зверек. Я! Добрый, белый и пушистый! Песец - он такой! Теперь догнать мужчину проблем не составило, как и отвесить ему пенделя, усиленного чакрой. Хорошо пошел! Далеко! К дождю! Саннин, несколько раз кувырнувшись, слетел на землю, где и затих. Мертвым, что ли, притворился? Спускаюсь, подхожу ближе, демонстративно почесывая кулак.
– Джирайя, скажи мне, почему я не должна тебя прикопать прямо тут?
– Ну, Кушина, девочка, я был не прав, признаю.
– Покряхтывая для вида, отшельник поднялся.
– Я тебе не девочка!
– И прямой в челюсть. Пущай полетает.
– Кушина, пожалуйста...
– Подхожу к снова поднявшемуся отшельнику, готовясь пробить еще пару раз.
– Я сейчас тебе, извращенцу, зубы вырву без наркоза через задницу!
– шиплю ему в лицо. А вот если бы я не пошла сегодня в купальни и не увидела это все? Он бы так детей и водил туда, гаденыш?