Не знаю, к чему это приведет, но это мне нравится

– Прости…- прошептала она и поставила чашку с чаем на стол.

Я перевёл взгляд с её шеи и посмотрел ей в глаза.

– За что?

– За то, что позволила себя укусить. Я не должна была этого делать. Я могла бы ударить его…

Я её прервал.

– Ты в этом не виновата,- твёрдо сказал я.

– Конечно,- согласилась она, потому что поняла, что со мной спорить бесполезно. Роза посмотрела на меня. И я могу поклясться, что ещё чуть-чуть и из её глаз потекут невольные слезы.- Ты и в правду мог его убить?

Я не ожидал такого вопроса, но решил отвечать честно.

– Да.

Роза перестала дышать.

– Только из-за укуса?- шёпотом спросила она.

– Роза, никто, Слышишь? никто не смеет так с тобой обращаться. И он ещё мало получил. Если бы не ты, то, скорее всего, сегодня всех жителей Бийска потрясла новость об убийстве Марка Берти.

– Боже, и ты был готов сделать это только ради меня?- не веря моим словам, спросила она.

Я притянул Розу к себе, запустил свою руку в её волосы и наклонился над её лицом и прошептал, чуть ли не касаясь её губ.

– Роза, я бы за тебя сделал все что угодно.

Я почувствовал, как она затаила дыхание и посмотрела на меня с такой надеждой в глазах, словно она боялась, что сейчас все это может оказаться сном.

– Нет, это не сон,- прошептал я.

Она нежно улыбнулась. И эту улыбку я расценил, как согласие. Её согласие на мой поцелуй.

Дверь в кухню открылась и зашла мама.

– Ребята, я сейчас буду гото…- она посмотрела на нас с Розой и не договорила.

Роза сразу же отпрянула от меня и взяла чашку с чаем. Я тоже отступил на шаг. Ох, как это было близко. Если бы мы поцеловались, то это все изменило.

– Так что ты будешь готовить?- спросил я маму будничным тоном, как будто такая ситуация для меня была нормальна. Внешне я был спокоен, а вот внутренне… Внутри у меня все перевернулось, живот сделал тройное сальто, а почки по быстрому станцевали балет «Щелкунчик».

– Обед. Поможете?

Роза нервно улыбнулась.

– С удовольствием.

Роза явно неудобно себя чувствовала. Я её не винил. К ней тут так хорошо относятся, а сейчас моя мама прервала наш поцелуй, которого и не было, который мог быть совершиться на кухне, а как нам всем известно, кухня – священное место для хозяйки. Надо найти время сказать, что у моей семьи широкие взгляды.

За обедом все было как обычно. Роза сидела передо мной, разговаривала с Викой. Вроде все нормально, но если её взгляд перемещался на меня, что было довольно часто, то она заворожено смотрела и не могла оторваться, но её часто отвлекала Вика, и все члены семьи, кроме мамы и бабушки, не замечали наши украдкие переглядывания.

– Роза давай я тебе дам что-нибудь из своей одежды?- спросила Вика у Розы, когда мы все у селись в гостиной.

Роза оглядела себя.

– Оу, а я и забыла, что в платье и футболке… Но если тебе не будет трудно, то я согласна.

Вика рассмеялась и встала с кресла.

– Мне никогда не сложно! Пошли.

Роза тоже поднялась с кресла, и моя сестра схватила её за руку и повела прочь из гостиной.

– Это как делиться одеждой с сестрой,- продолжала Вика.

С сестрой? Вика признала сейчас Розу сестрой. Это не удивительно, но меня это очень сильно порадовало. А вот Роза резко остановилась. Вика обеспокоено посмотрела на неё.

– Роза? Что случилось?

Я встал и подошёл к девушкам. У Розы было такое же выражение лица, которое было, когда она в голове у Лиссы. Вика хотела её потормошить, но я её остановил.

– Стоп. Не надо.

– Почему?- спросила она меня.

– Она с Лиссой.

Все заинтересованно посмотрели на Розу. И тут я увидел, как её лицо чуть-чуть изменилось. Может, это было не видно моей семье, но я понял, что что-то случилось. Я осторожно положил свою руку на её плечо и позвал. Никакой реакции. Теперь я ей потряс.

– Роза!- чуть ли не крикнул я.

Роза очнулась и резко вскинула руку.

– Не мешай!- сказала она и опять погрузилась в сознание Лиссы.

На её лице начала проявляться маска ужаса и негодования. Как я хотел её вытащить от туда, из головы Лиссы, но не стал.

Зазвонил Розин телефон. Я подошёл к креслу и посмотрел, кто звонит. Лисса. Я решил ответить.

– Алло.

Из трубки послышался заплаканный голос.

– Роза?

– Нет, это Дмитрий.

– Дмитрий? А где Роза?

– Я не знаю, что случилось, но Роза сейчас в твоём сознании и ….

Я не смог договорить, потому что Лисса начала плакать.

– Роза, мне… мне так жаль… Я сама только что узнала и … и…

Лисса разъединила нас. Я посмотрел на Розу. Её лицо выражало отчаяние и боль.

– Роза!

Она открыла глаза. Глаза полные боли.

– Роза, что случилось?- мягко спросил я.

Заикаясь от слёз она ответила.

– Мейсон… Мейсон… он умер…

========== Глава 20. ==========

POV Роза.

Мой мир на мгновение разрушился. Все, о чем я так переживала, сбылось. Я хотела закрыться от всех и забыться в своем горе.

– Роза, что случилось?

Этот голос отвлёк меня от моих размышлений. Я посмотрела на Дмитрия. Он так обеспокоен моим состоянием, что я просто не смогла молчать. Дмитрий все равно узнает, да и сейчас скрывать это не было нужды. Слёзы, которые я пыталась загнать обратно, предательски потекли из моих глаз.

– Мейсон… Мейсон… он умер…

Дмитрий мгновенно оказался около меня и обнял. Меня никто никогда так не обнимал. Дмитрий сильно прижал меня к своей груди, но в тоже время это было так нежно… Я вцепилась в его рубашку и разрыдалась. То, что происходило вокруг меня, я не воспринимала. Вокруг суетились, что-то говорили, пытались узнать, что со мной, но они не получали ответы. Дмитрий поглаживал, мои волосы и говорил… говорил нежные слова на русском. Я этого языка не знала, но это меня успокаивало. Дмитрий усадил меня на диван, продолжая говорить, говорить и говорить. Я уткнулась ему в плечо и плакала.

Через какое-то время я успокоилась и просто смотрела на свои руки. Дмитрий всё еще прижимал меня к себе, словно это как-то вытягивало из меня боль. И это и в правду помогало.

– А я ему говорила…- прошептала я.

Дмитрий перестал говорить на русском.

– Что говорила?- так же тихо спросил он меня.

Я всхлипнула.

– Что это опасно… охота.

– Расскажи мне, что случилось.

Ему я просто не могла отказать, но когда я открыла рот чтобы все рассказать, на меня опять навалилась пустота и осознание того, что Мейсона больше нет. Дмитрий сжал мои руки своей одной.