Не... спаситель мира?!

Экран мигнул — заставка экстренных новостей провисела буквально секунду, сменившись новостной студией одного из госканалов.

— Сограждане! И не только! Все, кто меня слышит! — диктор не могла взять себя в руки — настолько её потрясло узнанное. — Сегодня, буквально считанные минуты назад… Нашими и иностранными уважаемыми учеными… В первый раз в истории… Был закрыт портал в другой мир!!!

Фоном ей шла нарезка записей с тех самых камер на временных вышках: вот полотнище портала спокойно висит, потом как-то конвульсивно перекашивается — и пропадает, словно его никогда и не было.

Победа.

Мать его, победа…

…По-моему, я себя еще никогда настолько опустошенным не чувствовал.

— Напьемся? — предложил Оборотень, демонстрируя найденную в баре своего номера бутылку саке.

Глава 40 без правок

Напиться толком не получилось. Ни у кого. Можно, конечно, винить специфический вкус «рисового вина», недостаток градуса и все такое прочее — но на самом деле просто не хотелось. Чего хотелось — так завернуться в теплый плед перед камином с чашечкой чая или глинтвейна и часами следить за игрой пламени. Тяжелейший груз ответственности перед всем миром, который мы так незаметно на себя взвалили, рухнул с наших плечей, оставив тягучую усталость. Что ж, самое время отдохнуть — вряд ли нас быстро вернут на опорник. Опять же надо тихо-мирно в кое-каких наших делах разобраться…

Ага, щас! Отдохнули. Аж десять раз. Нет, из гостиницы действительно не выселили — вот только прямо на следующее утро перед каждым из нас сгрузили примерно по три кубических метра бумаги, которую ну вот край требовалось заполнить. И ладно бы только привести документацию международного миротворческого отряда в уставной порядок (отдельно по японским правилам, отдельно по правилам делопроизводства ООН!), так ведь каждое представленное государство вывалило примерно миллион запросов конкретно к своим гражданам в составе отряда!

Самое обидное, что нам с Михаилом досталась самая большая бумажная волна: остальные-то не являлись сотрудниками какого-нибудь научно-исследовательского института. Во всяком случае, пока — Хоук через пару дней едва не завалило валом писем с предложениями как от государственных контор в США, так и от самых известных частных. И как узнали-то только? Наша роль, как я и предполагал, осталась в тени, ни один журналист к нам в номера не ломился. Во всяком случае — пока.

А вот Оборотень мимо признания научным сообществом пролетел — потому что после школы не супергеройствовать надо было, а получать высшее образование. Из японских научных кругов к Зэте и Мелисси тоже как-то предложений не поступало — но тут, скорее, сказался их нечеловеческий статус. На словах-то в стране Восходящего солнца граждане и граждане-гости пользовались равными правами и имели равные обязанности, но вот как только дело доходило до правительства, высокой науки или там государственной медицины — почему-то на местах всегда оказывались не просто люди, а чистокровные японцы…

Кроме научных и организационных отчетов родное государство потребовало рассказа и про добытые биопротекторы — как только вся тема с возможностью выйти за порталы сдвинулась с мертвой точки, возможность хотя бы частично защитить электронику тоже резко понадобилась. Листы с опросами на эту тему были самыми обычными, и буквы тоже — но написаны таким слогом, что можно было бы смело красить в камуфляжный, все равно о заказчике данных догадался бы и дурак.

* * *

«Отдыхали» мы в таком ключе чуть больше недели — и под конец едва уже не выли и на в шутку начали обсуждать побег. Нет, ну серьезно: в родных государствах не пришлось бы разводить стопятьсот тонн писанины — максимум, поставить подпись (электронную!) под стенограммой. Но запретную зону никто не отменял, и нас никто отзывать не спешил — последнее, скорее всего, объяснялось все той же перестраховкой. Вот и приходилось всем причастным лицам приобщаться к счастливо забытому пару десятилетий назад процессу конвертации информации на бумагу и обратно. Ну, хоть не мы одни «развлекаемся»…

Разумеется, никакие личные вопросы мы даже не пытались решить — это в первый день мы в гостинице куковали в полном одиночестве, а уже со следующего дня заселились всякие секретари, референты, секретари секретарей — и, наверняка, среди них всякие шпионы и разведчики. Надо же как-то контролировать, чтобы мы в угаре не ту бумажку не в ту стопку отложили. И чтобы миротворцы от миротворения не отлынивали — о, это у соседей по отелю получалось идеально! Раз по пять в день от каждого слышал: «простите, а вот это еще не готово?». Ну и друг за другом им как-то надо же было присматривать.

Нет, в четырех стенах нас никто не запер. Но погулять не то, чтобы не тянуло — просто нахождение в закрытой зоне рядом с пунктом быстрого реагирования любую попытку размять ноги превращало в бесконечное предъявление удостоверения миротворца: патрули стояли буквально на каждом шагу. Представляю, как немногочисленных местных жителей заштатного туристического местечка местного значения всё это бесило. Но сделать ни они, ни мы ничего не могли. Надо ли говорить, как наша шестерка обрадовалась новому появлению Подвижного с Йоном в гостинице?

— Затворничество кончилось! — с ходу заверил нас Архип Яковлевич. — Завтра утром снова на опорный пункт в горах! Там рядом вместо вашей временной базы разворачивают большую постоянную, пункт постоянной дислокации отрядов портальных разведчиков. Примерно месяц вам там жить и работать в одиночестве, только с обслуживающим персоналом. Потом приедут международные добровольцы — их уже спешно набирают из числа одаренных с нужными силами, навыками и знаниями. Еще месяц дается на первоначальные тренировки, слаживание и передачу опыта — и все. Большая церемония с вручением заслуженных наград и полная свобода выбора, чем заниматься дальше.

— Вы можете вернуться на Родину к прерванным занятиям, стать одним из командиров отрядов разведчиков с перспективой роста до командующего ППД или даже начать карьеру в непосредственно в ООН, — дополнил калифорнийский политик, в последнее время явно сильно выросший в статусе, раз уж решает международные вопросы. — Своим я рекомендую подумать именно о командирской должности: понятно какие и откуда набранные одаренные прибудут из США. Это будут суперы, желающие реального применения своих сил, реально желающие защитить родной мир. Неплохо бы, если бы их не только обучил, но и дальше направлял человек с соответствующим опытом — Хоук, Оборотень, подумайте об этом. Мисс Мелисса, к вам это предложение тоже в первую очередь относится. Мисс Зэту я бы тоже пригласил, но, как я понимаю, пока с уязвимостью к портальным эффектам даже у вас не все гладко?

Синта неохотно кивнула.

— Научная стезя так же для вас открыта, — продолжил за политиком академик. — В выборе своих коллег я ничуть не сомневаюсь, остальным же тоже советую подумать. Правда, всем, кроме госпожи Ястреб придется, м-м-м… немного подучится. Что, кстати, вполне можно сделать заочно-удаленно, не отвлекаясь от обязанностей, допустим, командира отряда разведчиков. Отличная возможность продолжить карьеру в знакомом и хорошо изученном деле на новом уровне. Опять же, получив дополнительные знания вам куда проще станет общаться с учеными со всего мира, от которых разведчикам будет исходить не менее половины запросов, а то и более.

— Эх, только встретились, сработались вместе — а через месяц нас опять разметает кого куда… — кажется, эта мысль посетила одновременно всех, но озвучил её Вульфи.

— Конечно же нет, — быстро переглянувшись с Йоном, улыбнулся профессор. — Вы, похоже, так и не поняли, какой камень своей смелой инициативой столкнули с горы. Идите сюда и сами смотрите!

Следом за Филом и Архипом Яковлевичем мы маленькой нестройной толпой высыпали во двор гостиницы… и натурально раскрыли рты! Не один, не два — четыре огромных даже на фоне горного массива туши ядерных дирижаблей-электростанций медленно и величаво маневрировали на небольшой высоте, явно заходя на места долговременных стоянок.