Неангелы

– С ними ты так себя не ведешь, не так ли? Мне тоже нужно стать Наследником Ассоциации, чтобы Арина Дмитриева позволила прикоснуться к себе? – его холодная усмешка, так не похожая на привычную теплую улыбку Комарова. Откуда она взялась? Когда он научился быть таким? Кто его научил?

– Ты бредишь. Отпусти меня, завтра поговорим на трезвую голову, - я дрожала всем телом. Было ясно, что не отпустит. Мой голос, звучавший так яростно минуту назад, сейчас больше походил на писк. Я обратила внимание на его глаза и тонна слов, взывающих к его благоразумию, так и не слетела с моих губ. Они потемнели. Что он задумал? Что он делает?

– Что же в тебе такого… - шепнул он одними губами, наклоняясь ко мне. Я попыталась отвернуться, но не успела. Он поймал мои губы своими. Целовал с напором, жадно и даже властно. Я не оставляла попыток вырваться, но меня тут же прижали к стене. Ай, голова. Боль в затылке, никаких путей к отступлению и, о ужас, подкашивающиеся колени. Губы предательски поддаются и приоткрываются, пуская его внутрь. Он не останавливается и не удивляется, я едва успеваю схватить ртом воздух, прежде чем его губы снова находят мои.

Поцелуй не идет ни в какое сравнение с поцелуем Кирилла, но тело реагирует на него. Я ловлю себя на мысли, что невольно отвечают Комарову.

Звон стекла. Грохот. Кто-то отрывает от меня Колю, как плюшевую игрушку и отбрасывает в сторону. Я медленно сползаю вниз по стене и съеживаюсь в комок. По щекам тихо текут слезы, ловлю ртом воздух и не могу надышаться. Слышу, как кричит Комар, кто-то бежит по коридору и с грохотом распахивает дверь. Все это где-то далеко. Словно мне зажали уши двумя огромными подушками, и я слышу происходящее сквозь них.

– Кир, стой! – Клим вбежал в комнату и хотел оттащить мертвой хваткой вцепившегося в курсанта Наставника. Безуспешно. К ним даже не подойти.

– Я его предупреждал, - хрипло произнес Кирилл. Этот голос больше похож на звериный рык, чем на человеческую речь. В унисон ему хрипит прижатый к полу Комар.

В комнату вошел еще кто-то. Неспешно. Сквозь пелену слез я увидела Киру. Ее длинная тень зависла над замершими на полу ребятами.

– Отпусти его, это приказ Ассоциации, - холодно произнесла моя мать. И не скажешь, что в комнате едва не произошло изнасилование ее дочери. Но, возможно, в конце это уже не было похоже на принуждение. Я отогнала эту шальную мысль. Как я могла? Как могла так подвести Наставника? Нарвалась на неприятности и, о ужас, отвечала на поцелуй Комара. Это поразило меня больше всего. Все нужно закончить. Прекратить. Кирилл не должен стать убийцей из-за моей глупости. Он не заслуживает этого.

– Прекратите, пожалуйста, - мой голос звучал тихо, но этого хватило. Тот, кто должен был услышать – услышал. Кирилл снял блок и выпустил Колю из своей церберской хватки.

Мне же оставалось только надеяться, что Кира воспримет этот жест как подчинение приказу Ассоциации. Так и случилось.

– Вот и отлично. Наставник, следуйте за мной. Мы разберем ваше поведение в служебном порядке.

– Нет, - Кирилл холодно и небрежно бросил эту фразу моей матери. В дверном проеме зашептались. Да, мало кто осмеливался на людях так вести себя с правой рукой Главы. – Пока она не придет в себя, я останусь здесь. Хоть Совет зови. Клим, помоги Арине попасть в её комнату и жди меня там.

Ворошилов со мной не церемонился и действовал по древнему принципу всех мужчин: «схватил и уволок». Я же, закрыв глаза, чтобы не встречаться с растерянными взглядами однокурсников, держалась за его шею и сожалела о двух вещах: о том, что пошла разбираться с Комаровым и о том, что Кирилл не может отнести меня сам.

***

Клим опустил меня на край кровати и укоризненно поцокал языком. Кажется, хотел что-то сказать, но сдержался. Потом передумал и все-таки спросил.

– Вот скажи, на кой тебя понесло ночью в комнату этого несчастного?
– он уселся на мой компьютерный стул и несколько раз прокрутился вокруг своей оси. Я молчала и хлюпала носом. Его жизнерадостность сейчас раздражала и мешала сосредоточиться на моих и без того слишком спутанных мыслях.

– Долго ты будешь со мной нянчиться? – отвечать на вопросы мне хотелось меньше всего. А раз молчать Клим все равно не умеет, буду задавать свои.

– Пока Командир не придет, - ему явно было скучно сидеть со мной и, к своей чести, он этого не скрывал . Вот выбить дверь - это дело, а сидеть в четырех стенах с заплаканной лохматой девахой. Увольте.

Я с надеждой посмотрела на дверь, но ответом мне был лишь шум шагов, доносившихся с первого этажа. Интересно, что там происходит? Как там Кирилл? Что теперь будет с Колей и как это воспримут Лера и Маша? Что скажут остальные?

– Как вы вообще здесь оказались? - остальные вопросы задавать вслух не имело смысла. Пришлось устраивать допрос Климу. Ладно, просто невыносимо было сидеть в тишине и переживать. Уж лучше допрос с пристрастием.

– Все по-разному. Я шел мимо и столкнулся с Кирой на входе. Услышал звон стекла и сделал гениальный вывод о том, что мой Командир опять вляпался в неприятности. Как видишь, не ошибся, - Ворошилов вытянул ноги, задев ботинком мой ковер. Будь я в своем обычном состоянии, непременно закатила бы истерику из серии «осторожнее! Грязная обувь по ковру, караул!», но сегодня мне было не до грязных отпечатков ботинок.

– Шел мимо?
– я понимающе хмыкнула. – Может, честно скажешь, что шел проведать Жанну?

– Разболтала, да? – парень смущенно почесал затылок и улыбнулся. – Ты права. Как только ты убежала, она набрала мой номер. Потому что умница, а не как некоторые, - его намек был настолько прозрачен, что я готова была запустить в этого сердцееда подушкой.

Но дверь открылась, и в комнату вошел Кирилл вместе с судорожно пульсирующей вокруг него материей. Меня затрясло. Сразу от всего. Хотелось поговорить, обнять, узнать все ли в порядке. Я вскочила на ноги, не смогла выбрать, что же сделать в первую очередь, и снова села.

– Клим, спасибо. Иди вниз, отвлеки Киру. Мне нужно несколько минут.

– Так быстро управишься? – хмыкнул Ворошилов и, характерно присвистнув, покинул комнату. – Пока, Арина! Не скучай!

Стоило двери за Климом закрыться, я вновь начала плакать. Нет, ну продержалась же целых двадцать минут. Но когда Наставник оказывается рядом, я словно становлюсь слабее. Не могу держать себя в руках, делаю глупости. Хотя, сегодня я натворила бед и без его участия.

– Прости, я не должна была туда идти, - спрятать лицо в ладонях и не видеть его укоризненный взгляд. Он ведь именно так на меня сейчас смотрит. Надеюсь, хоть не почувствовал первые признаки моей капитуляции под артобстрелом из комариных поцелуев.

Он молчал. Я продолжала убиваться:

– Мне так стыдно. У тебя и так плохой день, а тут еще я.

Он молчал. Скрипнула дверца шкафа.

– Комаров оскорбил Жанну. Это так мерзко, я не смогла сдержаться….

Мне на плечи опустилось махровое полотенце.

– Успокойся и прими душ. Смой с себя это.

Я испуганно подняла глаза.

– Нет. Ты сейчас уйдешь, так ведь? Отправишь меня в душ и уйдешь, - схватила его за пуговку на рукаве пиджака. Большего сейчас не могла себе позволить. Мы в Лагере и я провинилась. Очень провинилась, даже больше, чем он может себе представить.