Небеса не для нас
Шрифт:
В институте я собираюсь жить в общежитии.
— Зато сегодня я взяла билеты на Шри-Ланку, на зимних каникулах поедем. И еще оформила тебе новую кредитку.
На моем лице сама собой возникла улыбка.
— Ты же вроде хотела на Бали?
— На Шри-Ланке океан чище и в это время года спокойнее, и без отливов этих сумасшедших. Да и солнце не такое ядреное, зима все-таки, и так обгорим! И больше не жалуйся на школу, деньги не растут на деревьях! Вот сама начнешь зарабатывать, поймешь.
Моя улыбка тут же увяла.
Вы считаете меня избалованной? Да, в одной из школ детишки именно так обо мне и думали. А я считаю, что адский ад
Проглотив обиду, я взялась за свой лосось в белом соусе - мне хватило бы и простого борща. Ладно, не буду жаловаться на школу, раз маму это так расстраивает. Разве обязана она довольствоваться плохо приготовленным борщом вместо всех этих деликатесов? Никто из нас и кастрюлей-то пользоваться не умеет. Мама действительно хочет, чтобы я была счастлива, но разве обязана она ради этого отказываться от собственных удовольствий и развлечений?
Как-то эти мысли мне не помогали. Ладно, буду учиться давать обидчикам отпор, играть теми картами, которые мне раздает судьба, и все такое. Что нас не убивает, то делает сильнее… наверное.
Вздохнув, я с ужасом подумала о завтрашнем дне и о Макаре Власове, который почему-то никак не хотел идти у меня из головы. Что еще приготовит мне судьба-злодейка?
Наверное, мне лучше этого не знать.
Глава 4. Поездка
И конечно, сразу по возвращении в класс следующим утром, я тут же стала мишенью для насмешек и подколок. Учительница еще где-то ходила, до звонка оставалось десять минут. Школа, казалось, еще до конца не проснулась — сегодня мы пришли к первому уроку.
— Что, Абрамова, не воспользовалась моим советом? — хитро улыбнулась гиалуроновая блондинка, Анжела. — Проскользнула тихо, как мышь? — на слове «мышь» она сделала особый акцент, и с трудом сдержала при этом смех. — Увы, так тебя еще не скоро заметят.
— Ну, не знаю, нам с Макаром было неплохо все видно, — засмеялся вчерашний парень.
Взглянув на Власова, я увидела, что и он рассмеялся, более того, в его смехе мне послышалось что-то особенно язвительное. Может быть, мне это только показалось? Или дело в том, что он так и не смог мне простить того случая с подслушиванием?
— Может, хватит? — снова вмешался Витя, он не повышал голоса, и все же в нем слышалось что-то такое, что заставляло прислушаться к нему.
— Ты влюбился что ли, Александров? — хмыкнула Анжела.
— Мне не нужно влюбляться, чтобы понять, что цепляться к новеньким… унижать девушек, — он перевел взгляд на Власова с соседом по парте, — это последнее дело.
Может, в этом классе Витя пользовался авторитетом, или он просто сумел испортить им удовольствие от моей травли, но и девчонки, и парни очень быстро от меня отстали.
Когда остальные отошли от нас чуть дальше, я горячо поблагодарила его за заступничество.
— Был рад помочь! Этот класс, как стая гиен, готовых наброситься на слабого.
Мне не понравилось, что он назвал меня слабой, да я и не уверена была, что дело именно в этом классе, но я постаралась пропустить эту фразу мимо ушей. Все равно, он сам мне уже очень нравился, и придираться к его словам я не собиралась.
— Ева, ты едешь в субботу во Владимир? — спросила меня Даша на следующей перемене.
Я
покачала головой:— Наверное, нет, я же денег никаких не сдавала.
— Это поездка от школы на два дня, она уже включена в стоимость обучения.
— О, тогда точно поеду!
Именно с Владимира и Суздаля началось возведение каменных храмов на Руси, архитектура того периода имеет романские и византийские корни, и именно она в итоге и легла в основу традиционной «русской» архитектуры. Будет здорово посмотреть на эти памятники старины, о которых я столько читала!
— А я не смогу, — вздохнул Витя.
Я знала, почему он не сможет поехать. Его мама болела раком, папа часто дежурил по ночам, а сиделка уходила в восемь, и я всем сердцем ему сочувствовала.
— Очень жаль! С тобой было бы намного веселее, — я улыбнулась ему.
— Может, в следующий раз, мы все время куда-нибудь ездим со школой, — он улыбнулся мне в ответ.
Мне, правда, было жаль его, а так же мне было жаль себя. Витя был бесценным другом, особенно для такой социофобки, как я - настолько легким в общении, веселым и положительным, что в его обществе мне было не только комфортно, но и по-настоящему хорошо. Да уж, два дня в окружении едва знакомых людей, в компании Даши, потворствующей популярным девочкам - я почти пожалела, что согласилась поехать.
Я постаралась подавить подбирающееся к сердцу беспокойство. Хочешь научиться ходить на сломанной ноге - дождись, пока заживет, и разрабатывай ее. Витя не позволил им увидеть во мне жертву и легкую добычу, но теперь я должна научиться справляться с трудностями сама.
Как бы мне не было страшно и некомфортно.
Благодаря Вите и только благодаря ему, из клоуна и всеобщего посмешища я превратилась в обычную тихоню, до которой никому не было особого дела. С ужасом я думала о том дне, когда нас должны были рассадить. Конечно, я могла присоединиться к Даше и ее подруге, Насте, с которыми я общалась во время физкультуры, но если честно, их компания нравилась мне значительно меньше Витиной. Да и кто в этом случае будет защищать меня от злобных одноклассников?
Так прошло два дня, за время которых не произошло ничего из ряда вон выходящего. Я записалась в секцию по волейболу и в театральный кружок (да-да, Витя сумел меня уговорить), вторую половину дня посвящала подготовке к ЕГЭ и внутренним испытаниям в вузах.
Я продолжала любоваться издалека Макаром Власовым, но если честно, симпатии он у меня не вызывал ни малейшей, наоборот, когда я вспоминала те наши непродолжительные разговоры, мне хотелось ударить его чем-нибудь потяжелее. Чем больше проходило времени, тем сильнее он бесил меня. Меня все в нем раздражало - и это равнодушие в глазах со стальным отливом, и спокойное высокомерие в улыбке на красиво очерченных губах, и то, что на уроках он страдал фигней… и то, что он перестал обращать на меня какое-либо внимание.
Да, за это время он ни разу на меня не взглянул, тем сильнее было мое удивление, когда на третий день рядом со мной остановился серебряный Порше хищной формы, двухдверный, спортивный, его окно опустилось и оттуда выглянул Власов:
— Эй, Ева, тебя подвезти?
От удивления я так и замерла на тротуаре, мои глаза округлились, а в голове все перемешалось. Макар молча дождался момента, когда я возьму себя в руки, но на его лице мне почудилось какое-то насмешливое выражение.
— Нет, спасибо, не стоит, — наконец, смогла выдавить я.