Небеса Перна
Шрифт:
— Ты — Тай, верно? Всадница Зарант’ы? — спросил он, надеясь, что ничего не перепутал и все запомнил правильно.
«Ты всегда все запоминаешь правильно», — заметил Голант’.
Тай прошла Запечатление неожиданно для всех. Это случилось почти пять Оборотов назад в Заливе Монако. Он не мог вспомнить, откуда она пришла на юг: через Посадочную площадку прошло множество народа с тех пор, как в 2538 году общего счисления там был обнаружен Игипс. Она была немногим старше двадцати пяти; возможно, подумал он, девушка была среди тех, кто работал на Посадочной площадке в те удивительные пять Оборотов Игипса?.. Ведь, кроме всего прочего, Игипс явно демонстрировал особую приязнь к зеленым драконам и их всадникам…
Ф’лессан шагнул вперед и протянул
— А я Ф’лессан, всадник Голант’а, из Бендена.
— Да, — откликнулась девушка, бросив на него короткий взгляд.
Внешние уголки ее глаз были непривычно приподняты вверх, хотя она и не выглядела раскосой. Цвет ее глаз Ф’лессан разглядеть не успел.
Девушка почему-то покраснела.
— Я знаю. — Кажется, прежде чем продолжить, ей пришлось перевести дыхание. — Зарант’а только что сказала мне, что Голант’ попросил у нее прощения за то, что прервал ее дремоту.
Она снова бросила на Ф’лессана короткий, почти покаянный взгляд и в смущении сжала запястье левой руки пальцами правой, да так, что костяшки даже побелели.
Ф’лессан улыбнулся самой располагающей и милой из своих улыбок.
— Голант’ очень деликатен по природе своей. — Он слегка поклонился и покосился на раскрытый том на столе: — Я не хочу мешать твоим занятиям. Я буду вон там.
Он указал на дальний стол в правом углу зала.
Конечно, он вполне мог бы поработать и в отдельном кабинете, а не в главном зале и не нарушать одиночества девушки. Поиски трех документов, в которых, как он предполагал, вернее всего можно отыскать нужную ему информацию, почти не заняли у него времени; собрав их, он перешел в кабинет и присел за небольшой стол. Из узкого окна были видны восточные горы и узкая полоска моря. Он уселся за стол, положил рядом принесенный с собой листок бумаги и принялся перелистывать покрытые тонким слоем пластика страницы записей контрольно-метеорологической башни. Он искал одно имя: Стев Ким-мер, зарегистрированный в записях колонии как пайщик рудника на острове Битким, в настоящее время известном как Иста-холд. Он надеялся найти какую-либо связь между Киммером и Кенджо Фусаюки, которому некогда принадлежал Хонсю.
Тщательно и аккуратно приводя в порядок и расчищая древнее обиталище, он обнаружил в нескольких местах вырезанные или нацарапанные инициалы «СК»: на металлическом рабочем столе в ангаре, где стоял древний летательный аппарат, и на нескольких ящиках и шкафах. Больше никто из обитателей не оставил нигде своих инициалов и не пометил ни одного предмета. Единственным человеком с инициалами СК, не зарегистрированным в списках тех, кто отправился на север во время Второго Переселения (когда колонисты, спасавшиеся от атак Нитей, обосновались в Форте), был Стев Киммер. В ходе предыдущих исследований обнаружилось, что этот человек пропал вместе с летательным аппаратом после того, как Тэд Табберман нелегально послал на Землю просьбу о помощи. Больше Киммера никто не видел. Об утрате транспортного средства сожалели; об исчезновении Киммера — нет.
В ходе своего «расследования» Ф’лессан обнаружил весьма любопытный факт: Ита Фусаюки осталась жить в Хонсю и отказалась от всех предложений перебраться на север вместе со своими детьми. Другие колонисты — те, кто жил на острове Йерне и в мелких холдах вроде Дорадо, — оставались на юге так долго, как только могли; однако постепенно все перебрались на север — за исключением, возможно, тех, кто жил в Хонсю. В ранних архивах Форт-холда не было никаких
упоминаний ни о Хонсю, ни о Фусаюки.Вырезанные инициалы С и К были очень отчетливыми. Ф’лессану требовалось найти другие образцы почерка Стева Киммера, чтобы убедиться в том, что он не ошибся. Конечно, это не имело особого значения ни для кого — за исключением самого Ф’лессана. С необычайной для себя горячностью Ф’лессан хотел со всей возможной тщательностью и полнотой восстановить историю Хонсю: кто здесь жил, куда они ушли, когда и почему.
Хонсю также являлся великолепным примером самодостаточного колонистского поселения. Здесь явно жило довольно много людей, а рассчитан холд был на еще большее количество обитателей: здесь был целый этаж, предназначенный под спальни, который, впрочем, так никогда и не был обставлен. И вот в один прекрасный день все жители холда Хонсю поспешно (если брать в расчет такие детали, как незадвинутые ящики в мастерской — а ведь там явно всегда царил совершенный порядок) покинули свой дом. Их было по крайней мере двенадцать человек. Судя по остаткам ткани, они не взяли с собой даже одежды: она так и осталась лежать на полках или висеть в шкафах. Тот факт, что вся утварь в обширной кухне сохранилась, говорил о том, что, куда бы ни ушли обитатели Хонсю, домашние принадлежности им не понадобились. В хранилище обнаружились канистры со следами высохшего топлива на дне: если какое-то количество топлива и было оттуда взято, то явно не много. Ф’лессан нашел также и другие предметы, необходимые людям для нормальной жизни, такие, как заржавевшие иглы, булавки и ножницы; однако человеческих костей не обнаружилось, из чего можно было сделать вывод, что население холда не вымерло от внезапной эпидемии.
Хотя все прочие входы в Хонсю были закрыты, ворота в пещеру для домашних животных остались открытыми. Их даже подперли, так чтобы они случайно не закрылись. Следовательно, жители холда отпустили на волю свой скот, но дали животным возможность при необходимости укрыться в пещере.
Ф’лессан переворачивал страницу за страницей, просматривая отчеты о прибытии и убытии с Посадочной площадки, аккуратно зарегистрированные дежурными офицерами Башни. Здесь он снова наткнулся на упоминание об исчезновении Киммера с крайне необходимым воздушным транспортным судном.
«С. К. принимал участие в отправке послания Таббермана. Замечен направляющимся на северо-запад. Подозреваю, что ни его, ни судна мы больше не увидим. 3.0.»
Ф’лессан уже пытался найти какие-нибудь заметки, написанные рукой Киммера: например, тех времен, когда он работал на острове Битким. Однако никаких записей о горных работах на острове, сделанных его рукой или рукой Аврил Битры, Ф’лессан не обнаружил, несмотря на то, что цех горняков до сих пор добывал в глине на месте первых разработок изредка попадавшиеся там прекрасные драгоценные камни.
Закрыв последний отчет, Ф’лессан тяжело вздохнул от разочарования и тут же покосился через плечо на девушку, боясь, что помешал ей, нарушив тишину. Он заметил, что стол перед Тай был завален книгами, и невольно задумался. Возможно, ей повезло больше, чем ему. Склонив голову и прищурившись, он сумел прочитать надпись на корешке одной из книг: «Том 35 — ЙОКО 13. 20–28/». Последние четыре цифры, обозначавшие Оборот, были исправлены красным маркером на «2520»; четкий почерк, которым было сделано это исправление, отличал работу мастера Эсселина.
Засунув бумажку со срисованными инициалами в поясной карман, Ф’лессан поднялся, стремительно и в то же время почти беззвучно, стараясь не шуметь, задвинул стул. Собрав те тома, с которыми он работал, молодой человек поставил их на нужную полку; помедлил несколько мгновений, засунув кулаки за пояс и разглядывая ряды томов, ни один из которых не сумел помочь ему разрешить вставшую перед ним загадку. Почему вообще ему было так хотелось узнать, кем именно был этот «С. К.»? Кому до этого дело?.. Однако ему по какой-то непонятной для него самого причине это было вовсе не безразлично.