Небеса в огне

— Что вы себе позволяете?!

— Позволяю себе привлечь ваше внимание. Местари Ильеррская, — его голос напоминал порывы ураганного ветра. Сильного, ледяного, пронизывающего, набирающего мощь бури, от которой не скрыться никому.

— Вы его достаточно привлекли вчера, — с трудом сдерживаясь, ответила я. — Что вам еще нужно?!

— Всего лишь сказать, что вы всегда можете на меня рассчитывать, — он едва скользнул взглядом по моим нэри, обратившись к ним колючим сухим приказом: —Забудьте.

Девушки замерли, словно замороженные порывом убийственно ледяного ветра. Этот ледяной ветер коснулся даже меня, продирая до костей, выстужая изнутри незнакомой, непривычной мощью. Иссиня-белое пламя в глазах, затопившее разделенную вертикальными зрачками радужку, отозвалось во мне одним коротким взглядом. Мгновение, за которое я успела почувствовать себя застывшей, долго не продлилось: мощь ледяного огня схлынула, глаза дракона снова стали человеческими.

— Свободны, — произнес он, а затем направился к дверям, через которые мы вошли.

Уверенный сильный шаг и удар захлопнувшихся дверей поглотил общий вздох девушек. Судя по их взглядам, растерянным и изумленным, они не понимали, что произошло. Больше того, они не помнили самого факта приказа, а Флангеррманскому для этого даже не пришлось особо усердствовать.

— Кто он такой? — спросила Фархи.

— Янгеррд Флангеррманский.

Она ахнула, а Лирхэн указала в сторону закрывшихся дверей.

— Местари Ильеррская! Кажется, местар обронил…

Я бросила взгляд туда, куда указывала нэри, и увидела поблескивающую в лучах солнца льдинку, сплавленную с порвавшейся (совершенно случайно, разумеется) цепочкой. Медальон Флангеррманского.

— Надо ему вернуть, — нэри шагнула было в сторону «оброненного» медальона, но я покачала головой.

— Нет, — перехватив изумленный взгляд девушек, добавила: — Нас ждут в обеденной зале.

Напоминание сработало: на второй план тут же отошли и странная встреча, и оставшийся на полу медальон. К счастью. Поднять его значило принять предложение ледяного, которое я принимать не собиралась. Я не собиралась больше с ним встречаться и разговаривать тоже, сколь бы велико ни было желание еще раз прикоснуться к этой обжигающей северной мощи, от которой веяло опасным словом «свобода».

Слишком опасным, как и обладатель ледяного огня.

Дорога до столовой не заняла много времени, и все это время девушки шептались о мужчине, которого помнили весьма смутно. Что касается меня, я старалась не думать о том, какая сила сокрыта в этом драконе. Сила, ничуть не уступающая Даармархскому, пусть и находящаяся на другом полюсе, противоположная ей.

Сложиться во что-то более осознанное эти мысли не успели, поскольку в обеденную залу мы вошли последними. Все претендентки и нэри уже собрались за столом, и стоило слугам распахнуть перед нами двери, как их взгляды вонзились в нас. Вонзились, плавясь о цвет моего платья, потекли по лифу и юбке раскаленными огненными каплями изумления, недоверия, потрясения.

Исключение составляли разве что Эсмира и Джеавир.

Если в глазах первой тлело опасное пламя, то вторая девушка мне улыбнулась. Открыто, не таясь.

— Прошу к столу, местари Ильеррская. Нэри Лирхэн. Нэри Фархи, — Мэррис поднялась, приветствуя нас.

Именно она сидела во главе стола, как и положено распорядительнице.

Судя по всему, рассаживала претенденток тоже Мэррис, поскольку мне досталось место рядом с Джеавир, чему я сейчас была искренне рада. Она, пожалуй, была единственной, кто смотрел на меня совершенно спокойно и, я бы даже сказала, дружелюбно. Ее нэри тоже, они улыбнулись Лирхэн и Фархи, когда те присоединились к ним, и между девушками тут же завязалась беседа. Короткая, поскольку распорядительница подняла руку:

— Теперь, когда мы все собрались, — Мэррис обвела взглядом собравшихся, — хочу еще раз отметить, что все вы вчера держались более чем достойно.

— О да, — донесся до меня ядовитый шепот медноволосой Ольхарии. — Особенно некоторые.

— Местари Ларгер, — негромкий голос Мэррис звенел как сталь. — Потрудитесь объяснить, что вы имеете в виду.

— Легко, — рыжая передернула плечами, и ткань ее платья игривой волной прокатилась от спины к шлейфу. — Я не понимаю, с какой стати я должна сидеть за одним столом с бывшей наложницей.

— Вы всегда можете его покинуть.

Ольхария вздрогнула, обернулась ко мне, и ее хорошенькое лицо исказилось от злобы.

— Да кто ты вообще такая… — начала было она, но Мэррис пресекла это решительным:

— Вы слышали, что сказала местари Ильеррская, — обычно спокойный взгляд бывшей распорядительницы гарема, а ныне отбора, сейчас полыхал яростью. — Если вас что-то не устраивает, местари Ларгер, вы можете обедать в одиночестве или с теми, кто по-вашему мнению вас достоин.

Иртханесса вскочила, нэри следом за ней.

— И вы будете все это терпеть?! — выкрикнула она. — Будете терпеть, что наравне с вами одна из тех, кто ублажал вашего возможного будущего мужа, а руководит вами та, кто назначал ей ночи для посещений?!

— Покиньте зал, местари Ларгер, — в голосе Мэррис звенела сталь. — Немедленно.

— С удовольствием! — прошипела Ольхария. — Но учтите, что я этого просто так не оставлю!

Она вылетела из зала, отшатнувшись от слуги, который открывал ей дверь, так брезгливо, словно он был заразным. Перепуганные нэри поспешили за ней, стараясь держать лицо и поджав губы в поддержку своей местари. Стоило дверям сомкнуться с глухим щелчком, как Мэррис снова повернулась к нам. Лицо ее оставалось спокойным, хотя в глазах по-прежнему полыхали искры ярости. Глядя на нее сейчас, сложно было сказать, в ком из нас больше огня — во мне, в любой из сидящих за этим столом или в этой женщине, которая каждый день выходит сражаться с драконами.

Окинув взглядом собравшихся и удостоверившись, что никто не собирается присоединиться к Ольхарии, Мэррис кивнула ставшим невольными свидетелями некрасивой сцены слугам и медленно опустилась за стол.

— Начиная с сегодняшнего дня, — произнесла она, пока наши бокалы и тарелки наполняли винами и едой, — мы будем собираться здесь каждый день во время обедов и ужинов. Отсутствие допускается по уважительной причине, либо для тех из вас, у кого проходит свидание с местаром, о котором мы поговорим после завершения трапезы. Исключения составляют лишь дни, когда будут назначены общие пиры, на которых вы будете присутствовать наравне с остальными.

— Эссари Мэррис, — спросила одна из девушек, миловидная, с волосами цвета золота в лучах солнца. — Скажите, когда станет известно о следующем испытании?

— Я расскажу о нем после того, как закончатся свидания с местаром.

— А сколько времени будет дано на подготовку? — полюбопытствовала сидевшая рядом с ней иртханесса, удивительно светлокожая жгучая брюнетка.

— Об этом вы узнаете в тот же день.

Ноздри Эсмиры шевельнулись, выдавая ее раздражение. Короткая вспышка которого тут же погасла: даже сидя за общим столом иртханесса однозначно выделяла себя изо всех собравшихся. Разве что была гораздо умнее Ольхарии, чтобы заявлять об этом во всеуслышание.