Небесная ошибка

контакт с тобой, и нам нужно поговорить, ведь ты сам говорил, что хочешь быть

друзьями, а сейчас дуешься, как мальчик.

– Нади, сейчас я не желаю ничего, кроме как лечь в постель, — зло ответил он и

продолжил свой путь.

Ну, хорошо, — моё "я" было в ярости.

Я тут распинаюсь перед ним, а он фыркает. Ну как знаешь, а я буду

наслаждаться.

Удобно устроившись на подушке, я взяла бокал и отпила восхитительный

напиток, затянувшись кальяном. Вот это Рай.

Зачем я это делаю? Чтобы соблазнить его? Бред. Нет, конечно, чтобы открыть

его, помочь, как и просила его мама.

В голове вновь проносились слова о его детстве. Меня охватило незнакомое

чувство, от которого внутри всё сжалось в комок. Я допила бокал, и, взяв

кувшин, налила ещё.

Таг вышел из ванной и остановился, наблюдая за мной.

– Не передумал? – игриво спросила я его.

Этот напиток вкупе с кальяном меня делали кем-то другим. Девушкой, которая

не знает что такое страх, не думает о последствиях, которая наслаждается

происходящим.

– Что ты хочешь, Нади? – устало спросил он и подошёл к одной из подушек, и

опустился.

Тебя, — ответило моё "я".

– Поговорить, — перебила я свой внутренний монолог.

– О чём? — недовольно произнёс он и взял свой бокал.

– Например, расскажи мне, что в Аду происходит? Там огонь, крики и стоны? –

задала я первый вопрос, который пришёл в голову.

– Это только в нижнем Аду, а в верхнем что-то похожее на наш мир, —

рассказал он.

– А почему отец заставляет тебя жениться?

– Потому что сын Люцифера, Ксафан, женат и его половинка беременна. Это

нарушает численность между нашими семьями, и это может привести к тому,

что зло станет на ступень выше. Всегда должно быть равновесие между нашими

мирами. Для того, чтобы человек на земле имел выбор: сделать добро или нет.

Иначе люди начнут создавать ужас и сеять переполох: войны, убийства и тому

подобное. Это всегда происходит, когда чаша весов склоняется в сторону Ада.

– А кто следит за этими весами?

– Весы находятся в посёлке Писцов, они отслеживают это, — Таг допил напиток

и поставил бокал.

– Будешь? — я повертела в руках трубку кальяна.

– Нет, спасибо, — улыбнулся он.

– Я не курила его до прибытия сюда. Только сигареты, — призналась я.

– Так ты плохая девочка, — поддел меня он, но это было сказано не как упрёк, а

как дружеский выпад.

– Пару раз курила сигареты, хотя Брюс предпочитал травку, — ответила я и

отпила из бокала.

– Это твой парень, который ездит на мотоцикле и выглядит как бомж? –

усмехнулся он.

– Бывший парень. В день, когда Глосс оставила записку, мы расстались. И он

называет себя свободным, — засмеялась я.

– И почему он стал бывшим?

– Потому что надоел, — я цокнула языком и допила свой напиток.

– Ещё? — спросил Таг, указывая глазами на кувшин.

– Если можно, — улыбнулась я.

Он поднялся и обновил мне бокал. Его аромат ударил в нос, и я потянула им,

прикрыв глаза. Удивительно, что может сделать один только запах Тага со

мной. Даже не его голая гладкая грудь и великолепный плоский живот, который

находился рядом, аж хотелось дотронуться до него, а всего лишь его

благоухание сводили с ума.

– Брюс был твоим первым парнем? – из дурмана меня вывел его голос, и я

открыла глаза.

– Да.

– А тебе никогда не хотелось найти того, кто был бы из твоего круга?

– Брюс - состоятельный парень, просто его облик — это самовыражение, как и

мой, — ответила я.

– И ты его любила? – нахмурившись, спросил парень.

– Нет, — засмеялась я, — ни о какой любви не могло быть и речи, мы просто

развлекались и встречались. А ты любил?

– Я? — удивился он. — Нет, любовь — проклятье, а не дар, как все считают.

– Бред, — помотала я головой, — любовь – это водяная лилия, которая

священна. Она требует для себя почву и пространство, солнце и заботу. Она

глубоко пускает корни, а если сорвать её, то она завянет…

– Так ты романтик, — усмехнулся Таг.

Чёрт, что я несу? О какой лилии говорю, откуда вообще это взялось?

– Это амброзия и кальян, — соврала я.

– То есть, ты ищешь свою лилию?

– Нет, я не ищу. Я наоборот буду сопротивляться, потому что когда

привязываешься к ней, то потом, когда тебя бросают, это режет больнее ножа,

— вздохнула я.

– Ты кого-то так сильно любила и тебя обидели?

– Можно сказать и так, — медленно ответила я, — но с годами пройдёт,

надеюсь.

– Это был парень? – Таг придвинулся ближе к столу.

– Нет, — покачала я головой.

– Так ты лесбиянка?! — воскликнул он.

– Господи, Таг, — засмеялась я, — нет. Я не лесбиянка, я предпочитаю мужчин.

– Всех, кроме меня, — уточнил он и прищурил глаза.

– Возможно, — протянула я.

– Почему? — также спросил он.

– А зачем это надо? – ухмыльнулась я. — Когда всё закончится, мы вернёмся