Небесное Сердце

Но свободная и разгульная жизнь кончалась для обитателей Фарэи уже на высокой орбите, за пределами которой дежурили патрули Федерации.

И вот, серый челнок плавно опустился на узкую площадку, стараясь не задеть крыльями ближайшие дома. Место встречи было выбрано не случайно - как можно неудобнее и теснее. Густонаселенный район, много свидетелей, невозможность быстро улететь.

– Вы правда уверены, что нам стоит туда идти, Ваше Величество?
– спросил старший офицер совершенно не по уставу. Интуиции капитана уже привыкли доверять и полагаться на неё не меньше, чем на точный расчёт.

– Да, я уверен, - ответил Лаккомо и, поднявшись с кресла, направился к люку.

Фарэйский воздух ударил в лицо сухим горячим ветром. Пахнуло песком и пылью, разлитым машинным маслом, разогретым камнем и железом. Донеслась вонь забытой на углу тухлятины. Но потом, словно дождавшись, когда гости притерпятся к непривычному амбре, пришел иной запах. Присущий только и единственно Фарэе, живущий в каждой песчинке, в каждом камне и кирпиче, в каждой старой монетке запах дикарской свободы и разгула. Больше ни одна планета в Галактике не пахла так.

И именно это привлекало Лаккомо. Несмотря на королевскую щепетильность и чистоплотность, ради одного-единственного глотка воздуха свободы Золотой Журавль готов был терпеть вонь, источаемую Усул-Хаем и его обитателями. Правда, недолго.

Телохранитель первым вошел через черный ход в маленькую придорожную забегаловку, хозяина которой попросили закрыть заведение на несколько часов ради деловой встречи. За окнами, как ни в чем не бывало, мелькали прохожие, сам хозяин протирал бокалы за стойкой. Столы из потертого пластика, блеклые стены обклеены голографиями сомнительных красоток в нарядах, которые ничего не скрывали, кафельный пол - вот и весь интерьер. На кирпичной стене позади бармена однообразно мигала неоновая реклама.

Лаккомо, почти неотличимый от своей охраны, вошёл в зал в числе последних. Глава банды падальщиков, называвший себя Фаллахом, уже ждал гостей, семеро его бойцов предусмотрительно заняли удобные позиции. Медно-красные лица, настороженные чёрные глаза - эти хищники умели подстерегать добычу.

При виде торийцев круглое лицо главаря растеклось в широкой доброжелательной улыбке. Он благодушно указал на стул перед собой. Его люди с показной небрежностью рассмотрели телохранителей, но не помешали пройти вглубь зала.

– Сколько лет прошло!
– раскинул руки коренастый фарэец.
– А я уж было решил, что контракт тю-тю, стал подумывать о поисках нового дохода. С прошлого раза денежки-то уже кончились, корабль на полпути к свалке, половину деталей на замену, народ голодать начал... И вот же, расколи меня разлом, опять ты, как снег на голову. Я сразу понял, что вот оно, моё спасение!

Фаллах мог бы ещё долго шуметь и распинаться, но севший напротив вице-король жестом остановил его:

– Я рад. У меня мало времени на беседы, Фаллах. Ты принес, что я просил?

Тот вмиг посерьезнел лицом и отмахнулся широкой, с грубыми пальцами ладонью.

– Погоди, не так быстро! Мы ещё не договорились о цене. Хочешь выпить?

– Нет.

– А я хочу, - заключил Фаллах и цыкнул хозяину позади себя. Тот немедленно засуетился и поспешил к столику с кружкой золотистого лиата в руке. Пожилой бармен приволакивал левую ногу, и шапка пены опасно колыхалась, грозя выплеснуться на пол. Под острыми взглядами бойцов с обеих сторон он молча поставил перед Фаллахом кружку и удалился. Воздух в забегаловке чуть ли не сыпал искрами от напряжения.

Капитан терпеливо дождался, пока главарь сделает несколько больших и жадных глотков, со смаком облизнет пену с усов и водрузит ополовиненную кружку обратно на столешницу.

– Так что тебя не устраивает в изначальной цене?
– как ни в чём не бывало, равнодушно спросил ториец.

– То, что я в глаза не видел твоё железо и знать не знаю, на что подписываюсь, - возмущенно повысил голос Фаллах. Его орлы не двинулись с места, но явственно приготовились атаковать. Лица телохранителей ничего не выражали.

– Раньше тебя это не сильно смущало.

– То было раньше, а сейчас ты не представляешь, как центровые затянули гайки!
– фарэец фривольно откинулся на спинку стула.
– Любая основательная проверка, малейшая нестыковка, и все поиски бросают сюда. А что если я выпишу тебе техпаспорт на робота, на которого ты приляпаешь детонатор, и он взорвет к Чёрной Матери половину города? А потом будет комиссия, спецслужбы, все они завалятся ко мне и обвинят в мировом терроризме. А ты знаешь, что я на такие дела не подписываюсь.

– Не пытайся меня заболтать, - спокойно ответил вице-король.
– Ты прекрасно заметаешь следы своей работы, и ни один досмотр пока не указал им на тебя.

– Всё может быть, дружище, - пожал плечами Фаллах и улыбнулся.
– Но это очень большой риск. Я не хочу выполнять свою работу заочно.

– Ты получишь хорошую сумму, на которую купишь себе новый корабль и при желании отремонтируешь старый, - сдержанный и равнодушный голос даже не дрогнул.

– Подозрительный ты человек...
– фарэец подался вперед, пытаясь угрожающе нависнуть над собеседником.
– А что если мне настучать об этом центровым?

– И лишить себя стабильного заработка и будущих контрактов?
– впервые прищурился капитан.
– С каких это пор «падальщики» стали пренебрегать валютой и взялись за честность?

– Ну почему же сразу пренебрегать?
– примирительно поднял ладони Фаллах и обнял ими влажную кружку. Попытайся он спрятать или опустить руки, добром для него это бы не кончилось.
– Я же сказал, что нам лишь надо договориться о цене.

Вице-король молчал, ожидая продолжения. Интуиция подала неприятный звоночек, и спина закаменела от напряжения. Главное не делать резких движений и не измениться в лице. Фарэйцы - и те перестали дышать. Главарь меж тем совсем навис над столом и тихо заговорил, дохнув на собеседника запахом браги и вчерашнего ужина:

– Знаешь, сколько федералы назначили за твою голову? Да не удивляйся ты так! Будто я не знаю, с кем говорю.

Спрятанные под карими линзами фиолетовые глаза даже не моргнули. Сил сдержаться хватило, но пульс мгновенно участился, родная тень теплым комочком шевельнулась в груди и разлилась по помещению, охватив вниманием каждого, чтобы не пропустить ни взгляда, ни жеста...

– Полагаю, - заговорил ториец очень медленно и осторожно, - они назначили меньше, чем могу заплатить я.

Фаллах делано улыбнулся, обнажив серые зубы, и плавно отклонился обратно на спинку. Шаткий стул жалобно скрипнул.