Небесные девушки

— Извините меня. Она попала в автокатастрофу. Я спросила шепотом:

— Она пострадала?

— Она пострадала, да, некоторые повреждения. Вы ее родственница?

— Нет…

— Есть ли здесь кто-либо из ее родственников, с кем бы мы могли связаться?

— Я не знаю, она об этом никогда не упоминала. Пожалуйста, она серьезно пострадала?

— Она находится в том состоянии, какого и следовало ожидать… Мисс Томпсон, как вы думаете, вы сумеете приехать в госпиталь?

— Сейчас? Да, конечно. Сейчас же. Я уже выхожу. Скажите мне, пожалуйста, где находится госпиталь?

Она объяснила мне, а затем добавила без всякого нажима:

— Приходите к запасному входу и спросите миссис Мак-Куин.

— Вы миссис Мак-Куин?

— Да. Я ночной руководитель.

— Пожалуйста, миссис Мак-Куин, пожалуйста, она пострадала очень сильно?

— Приходите как можно скорее. До свидания. Она повесила трубку.

Я положила трубку и постаралась восстановить дыхание. Это было неправда, это была часть какого-то ужасного сна. Я подняла трубку снова и нажимала на кнопки до тех пор, пока не ответила телефонистка. Я сказала:

— Номер тысяча двести восемь. Очень срочно. Слава Богу, он был там. Он ответил после второго гудка.

Я сказала:

— Рой, это Кэрол. Произошло что-то ужасное. Речь идёт об автокатастрофе, моя соседка по номеру Альма в госпитале, они позвонили мне, чтобы сказать, что она ранена. Я должна отправиться туда немедленно.

Его голос, подобно голосу миссис Мак-Куин, был лишен выражения:

— В каком она госпитале?

— В Главном окружном госпитале.

— Кто тебе звонил? Кто-либо из докторов?

— Нет, миссис Мак-Куин, ночной руководитель из отдела аварий. Дорогой, извини, что я беспокою тебя.

— Это моя работа, — ответил он.-Все в порядке. Встречаемся прямо перед отелем, как можно скорее. Я там буду.

Я надела синие брюки и узорную рубашку, поискала вокруг в бешенстве, пока не нашла свой серый кашемировый свитер. В две секунды расчесала волосы и подкрасила в три секунды рот; затем я вытащила свою белую из свиной кожи сумку, упаковала ночную черную рубашку Альмы, поскольку помнила очень хорошо, что госпитальные рубахи могут вызвать у нее зуд. Я прихватила ее туалетные принадлежности, маленькую бутылочку духов и упаковку с салфетками для лица.

Дрожа, я стояла перед отелем пару минут, пока подъехал Рой. У него был сверкающий красный спортивный автомобиль, который оказался для меня сюрпризом и с новой стороны раскрывал личность владельца машины. Рой был одет официально, в темно-синий легкий костюм и темно-синий галстук.

Когда мы выезжали по подъездной дорожке, я спросила:

— Ты знаешь, где находится этот госпиталь?

— Да. Я говорил с миссис Мак-Куин.

— Она тебе сказала… — Я не могла закончить свой вопрос.

Он ответил резко:

— Мы все узнаем, когда приедем туда. Миссис Мак-Куин не жаждала дать какую-нибудь особую информацию.

— А что с парнем, с которым была Альма, Сонни Ки?

— Он погиб.

— О, Боже мой.

Я съежилась на сиденье. Над головой со свистом шумели верхушки пальм, и все перед нами было золотисто-зеленым в свете фонарей.

Рой сказал:

— Ты знаешь этого пария?

— Я не знала его. Я видела его лишь однажды.

— Напомни мне его имя.

— Сонни Ки.

Через мгновение Рой произнес:

— Знакомое имя.

— Он был боксером, Рой. Он раньше был боксером.

— Да. Теперь я догадался, почему мне знакомо это имя. Как Альма познакомилась с ним?

— Она встретила его в отеле. Рой фыркнул.

Я сказала:

— Рой, я сделала все возможное. Последнее, что я ей сказала, прежде чем она ушла сегодня вечером: будь осторожна. Я предупреждала ее относительно него.

— Почему?

— У него был плохой характер. Я предупреждала ее. Она рассмеялась мне в ответ. Рой резко сказал:

— Откуда тебе было известно о его плохом характере? Вообще обо всем этом?

— Понимаешь, Нат Брангуин рассказал, мне, — ты знаешь, этот игрок, тот, с которым мне запретили общаться.

— Что тебе рассказал Брангуин?

— Что у Сонни Ки плохой характер и что Альма не должна иметь с ним ничего общего.

— И ты рассказала Альме?

— Да.

— Что тогда?

— Она не хотела слушать меня, Рой. Она только смеялась. Она сказала, что позаботится сама о себе.

Мы остановились перед светофором. Рой сказал:

— Почему ты не сообщила эту информацию мне или Арни Гаррисону, или Пег Уэбли? — Он был очень зол.

Я сказала:

— Дорогой!

— Я спрашиваю тебя, Кэрол: почему ты не проинформировала нас об этом?

— Рой, как ты можешь ожидать от меня, чтобы я сделала нечто подобное?

— Твоим долгом было сообщить об этом.

— Но, Рой, будь благоразумным. Я не могу сообщать тебе или кому бы то ни было о каждой из моих соседок по номеру, я не могу прийти к тебе и рассказать тебе о мужчинах, с которыми они встречаются.

Мгновение он размышлял, а затем сказал:

— Извини меня. Я не это хотел сказать тебе. Мы были в состоянии предотвратить несчастье, вот и все.

Мы едва ли еще что-то сказали друг другу, пока не приехали в госпиталь. Мы поспешили к аварийному входу и спросили миссис Мак-Куин; спустя пару, минут она вышла к нам — крупная, крепко сложенная женщина. Когда она подошла, Рой сказал:

— Позволь мне вести разговор.

— Да, дорогой.

Он сказал ей:

— Хелло, миссис Мак-Куин. Это мисс Томпсон. Я — доктор Дьюер.

Она даже не взглянула на меня.

— А, доктор. Да, да.

Он отвел ее в сторону, и они заговорили, понизив голоса. Я поняла, что это особая сфера его компетенции: он мог задать все вопросы в мире, а я не могла — я была никто. Затем они начали удаляться, как будто они совсем забыли о моем присутствии; но в самый последний момент Рой вспомнил. Он вернулся ко мне и сказал:

— Садись и устраивайся поудобнее. Я приду к тебе, как только смогу. Я собираюсь переговорить с доктором Уокером, который занимается этим случаем.