Небесный лабиринт. Искушение

Чаще всего так и случалось. Но коттедж пустовал уже давно, а ничто так и не выяснялось.

Мать Фрэнсис всегда тщательно запирала дверь и клала ключ под третий камень невысокого забора, отходившего от железной калитки. Мосси предлагал запирать и калитку, но большой амбарный замок выглядел таким уродливым и отталкивающим, что монахиня решила обойтись без него.

Мало кто приходил сюда без дела. Из монастыря к коттеджу можно было пройти только по тропинке, петлявшей между колючими кустами. А если кому-то хотелось полюбоваться видом с высокого каменистого обрыва, он пользовался торной дорогой, плавно поднимавшейся на холм с площади, на которой каждый день останавливался автобус.

Свернув за угол, мать Фрэнсис с удивлением увидела человека, находившегося всего в нескольких футах от нее.

Это был Саймон Уэстуорд. Он стоял к ней спиной и смотрел на каменоломню, затянутую туманом. Мать Фрэнсис скрипнула калиткой, чтобы он услышал ее и не испугался.

— Ох… э-э… добрый день, — сказал он.

— Добрый день, мистер Уэстуорд.

В распорядке дня монастыря было время, которое называлось Великим Молчанием. Поэтому монахини не ощущали неловкости, если в беседе наступали паузы. Мать Фрэнсис спокойно ждала, когда заговорит этот маленький смуглый человек.

— Мерзкая погода, — сказал он.

— В ноябре всегда так. — Казалось, настоятельница находилась на приеме в саду, а не стояла под дождем рядом с человеком, с которым уже не раз скрещивала копья.

— Миссис Уолш сказала, что вы часто приходите сюда, — промолвил Саймон. — Я жаловался ей, что в монастыре чувствовал бы себя неуютно и хочу найти способ столкнуться с вами как бы случайно.

— Мистер Уэстуорд, в монастыре вас встретили бы радушно. Вы всегда будете для нас желанным гостем.

— Понимаю. Да, понимаю.

— Ну что ж, вот мы и встретились.

Было бы разумнее зайти в коттедж, но мать Фрэнсис ни за что не согласилась бы позволить Саймону переступить порог дома Евы. Это было бы неслыханным предательством. Он смотрел на дом и чего-то ждал. Мать Фрэнсис молчала.

— Я хотел поговорить с вами о Еве, — наконец сказал он.

— Да.

— Понимаете, она была настолько добра, что пришла в школу к моей сестре. Возможно, Хитер сама попросила ее прийти. Честно говоря, я в этом не сомневаюсь. Но Ева устроила ей чудесный выходной и собирается сделать это опять…

— Да. — Взгляд матери Фрэнсис стал холодным, у нее засосало под ложечкой. Неужели он хочет, чтобы Ева держалась от Уэстуордов как можно дальше? Если да, ее сердце станет таким же каменным, как сердце Евы.

— Я подумал, не могли бы вы передать ей…

Монахиня продолжала смотреть ему в глаза.

— Не могли бы вы передать Еве, что я ей благодарен? Искренне благодарен.

— А почему бы вам не сказать это самому? — с облегчением вздохнув, быстро ответила мать Фрэнсис.

— Конечно, я сделал бы это. Но не знаю, где она живет.

— Сейчас я дам вам ее адрес. — Она стала рыться в карманах длинной черной сутаны.

— Позвольте мне. Фермеры всегда используют для записей оборотную сторону конвертов.

Она улыбнулась.

— Нет, позвольте мне. У монахинь всегда при себе блокноты и карандаши с серебряными кончиками.

Наконец мать Фрэнсис выудила из карманов то и другое и дрожащей рукой записала то, что, по ее представлению, могло стать наброском плана будущего обмена оливковыми ветвями.

В магазин Хогана пришла Клодах Пайн.

— Как поживаете, мистер Хоган? Не дадите взаймы пару стоек для шляп?

— Конечно, конечно. — Эдди Хоган ушел на склад и начал рыться там, разыскивая стойки.

— Кажется, у нас нет секции дамских шляпок, — надменно сказал ей Шон Уолш.

— Последите за своим тоном, Шон. Вы еще не знаете, с кем имеете дело, — громко рассмеялась Клодах.

Шон смотрел на девушку без всякого удовольствия. Да, хорошенькая, но слишком развязная. Длинные ноги открыты на всеобщее обозрение, юбочка коротенькая донельзя. Сегодня на ней были желто-зеленое платье, черный жакет, розовый шейный платок и продолговатые болтающиеся серьги точного того же цвета, что и платье. Светлые волосы (явно крашеные) скрепляли два черных гребня.

— Нет, не знаю.

— Так узнаете.

Они остались в зале одни. Старый Майк был в ателье, а мистер Хоган ушел в заднюю комнату.

— Как-нибудь обойдусь.

— И напрасно. — Клодах сделала вид, что неправильно поняла его. — Мы можем быть либо соперниками, либо друзьями. Дружить было бы умнее.

— Клодах, у вас друзья на каждом шагу. — Он презрительно фыркнул.

— Вы ошибаетесь. Большинство здешних жителей мне вовсе не друзья. Но с тетей мы дружим. В настоящий момент я переделываю ее витрину. Все этикетки с надписью «Модный покрой» уже сожжены. Посмотрим, что вы скажете, когда увидите ее во всей красе.

— В понедельник? — все еще свысока спросил он.

— Нет, гений. Сегодня во второй половине, в короткий день. В тот единственный день, когда люди действительно смотрят на витрины. А завтра мы опустим шторы.

— Я должен вас поздравить.

— Да, должны. Мне приходится труднее, чем вам. Я не собираюсь выходить замуж за свою тетю.

Шон тревожно оглянулся на склад. Эдди Хоган нашел стойки и теперь торжественно возвращался с ними.

— Я уверен, что вашу новую витрину ждет большой успех, — быстро сказал он.

— Они будут чудесно смотреться, — ответила Клодах, поцеловала удивленного Эдди Хогана в лоб и ушла, мелькнув ярким оперением райской птицы.

* * *

— Я не стану тратить на тряпки деньги, заработанные в поте лица! — сердито заявила Ева, когда Нэн заговорила о том, что они наденут.

Она ждала, что Нэн, как всегда, процитирует поговорку «По одежке встречают». Иными словами, все зависит от внешности; нужно уметь себя подать. Это была одна из любимых теорий ее подруги.

— Ты права, — неожиданно ответила Нэн. — Если тебе и следует что-то купить, то наверняка не вечернее платье.

— Да? — Ева была выбита из колеи. Она ждала спора.

— Что ты собираешься делать? — спросила Нэн.

— Кит сказала, что я могу порыться в ее вещах. Просто на всякий случай. Она выше меня — впрочем, как почти все. В крайнем случае можно подшить подол.

— Или взять мою красную шерстяную юбку.

— Я не думаю, что… — сразу ощетинилась Ева.

— Послушай, в университете ее никто не видел. Красное тебе идет. С ней можно надеть красивую блузку. Может быть, у Кит Хегарти что-то найдется. Почему бы и нет?