Небит-Даг

— Как их остановить? Махтум, дорогой, как остановить? — затрепетала Айгюль. — Может, объяснят, расскажут?

— А сейчас помигаем, — сказал Махтум.

Он подал в сторону свой «газик» и начал сигналить фарами, но машина, не останавливаясь, прошла мимо. И окаменевшая Айгюль увидела на боку красный крест. Никто не проронил ни слова.

— Догоним! Остановим! — встрепенулась Айгюль. — Это же скорая помощь! Кого они везут?

— Ни догнать, ни обогнать на этой дороге нельзя, — наставительно сказал Махтум. — Завязнуть можно.

— Кого же они повезли? Кого? — металась Айгюль.

Сулейманову стало не по себе. До сих пор, хотя и ехал с Човдуровой, он никак не допускал мысли, что может пострадать и Таган. Сейчас он ужаснулся, представив себя косвенным виновником еще и этой жертвы.

— С Таганом-ага ничего не случилось. Ничего! — сказал он, стараясь твердостью интонации загипнотизировать и себя и Айгюль.

И снова ехали молча, считая минуты. В черном небе мигали звезды да покачивались в свете фар волны барханов. А впереди, где-то очень далеко, над горизонтом поднималось зловещее кроваво-красное зарево.

Изнемогшая Айгюль потеряла счет времени, когда наконец почувствовалось приближение Сазаклы. На западе вдруг просветлело небо, будто солнце вздумало взойти с другой стороны. Показались отблески пожара.

Около Сазаклы путь стал легче. Махтум поехал быстрее, и вот уже стали видны желто-красные языки пламени. Айгюль показалось, что они слизывают звезды с неба.

Ближе, ближе… Уже слышен и гул взметнувшегося вверх пламени. И вот — столб огня!

Он возник, упершись в небо, и сразу опустился вниз, будто провалился сквозь землю. Снова взметнулся, снова исчез. Казалось, будто под огненной колонной поставлена пружина, которая распоряжается ее движением.

Айгюль знала, что сила нефти и газа огромна, знала, что это гигантское пламя выходит из узенького отверстия, но какие беды принес этот пожар, что потребовал себе в жертву, она не могла угадать. И дрожала как в лихорадке. Добросердечный Махтум накинул ей на плечи свой ватник, заметив, как стучат ее зубы.

Вот уже можно и спрыгнуть с машины. Айгюль рванулась вперед, но приблизиться к огненному столбу было немыслимо: от скважины во все стороны текли огненные ручьи, подойдешь чуть ближе — и от жгучего пламени начинает тлеть одежда. Кругом светло как днем, видны даже гвозди на земле. Вокруг буровой бесстрашно снуют пожарники. Тамара Даниловна, чтобы не пугать Айгюль, не сказала, что шесть машин выехали в Сазаклы еще раньше, чем Аннатувак отправился на аэродром.

И сквозь мощное рычание огня временами доносился голос Тагана. Знакомые лица мелькали и исчезали вокруг, но Тойджана нигде не было. Неужели скорая помощь увезла его? Айгюль схватилась за сердце, остановилась. Ей захотелось хоть на минуту утешить себя: может быть, брат, как обещал, уже прогнал Тойджана из Сазаклы? Аннатувак, милый, следы твоих ног буду целовать, если ты сдержал обещание…

Собравшись с силами, Айгюль пошла дальше и у каждого встречного, даже у пожарников, спрашивала:

— Кто видел Атаджанова?

— Кто бурил перед пожаром?

— Не случилось ли чего с бурильщиком?

— Кого увезла скорая помощь?

Какой-то мрачный пожарник напугал:

— Кого же, как не бурильщика?

— А кто бурил?

— Откуда я знаю!

И долго-долго она ходила среди людей, и никто не мог потушить пожара ее сердца.

Кто-то обнял ее за плечи. Аннатувак! Айгюль никак не ожидала такой сердечности от брата. А тот гладил плечи и ласково шептал на ухо, что Тойджан ранен легко, что его сразу увезли в больницу и все будет хорошо. Силы покинули Айгюль, и она зарыдала в объятиях брата. Он терпеливо успокаивал:

— Рана совсем пустяковая, завтра будет на ногах. Я, правда, не видел, что с ним случилось, но, говорят, не опасно. Слышишь, отец там командует? Иди к нему. Он тебе все расскажет.

Аннатувака окликнули, и он оставил Айгюль.

Огонь порывисто гудел, столб пламени становился все выше, красные языки ожесточенно лизали черное небо, обдавая нестерпимым жаром все вокруг. Временами столб сникал, словно невидимый кузнец переставал раздувать мехи. Никто не мог приблизиться к пылающей буровой.

Пилмахмуду, не отходившему от Тагана в надежде защитить его от всех бедствий, показалось, что между скважиной и огнем есть расстояние примерно в метр высотой, где нет пламени. Он подумал, что, если прервать связь между землей и столбом огня, пламя затухнет. Мысль эта поразила его. Он задумался, потом тронул Тагана за рукав и пошевелил губами. Мастер понял, что он хочет высказаться, и спросил:

— Что, Чекер, тебя тоже поранило?

— Нет.

— Так в чем дело?

— Я хочу сказать, но мне стыдно.

— Говори, не стесняйся!

— Думаю, что смогу потушить этот пожар.

— Ты не сошел с ума от страха?

— Ай, голова у меня в порядке, мастер-ага!

Пилмахмуд был огромен, но, как видно, хотел прыгнуть выше головы. Как ни тяжело было Тагану, он чуть не рассмеялся.

— Ну, объясняй!

— Я думаю так…

— Поторопись немного!

— Я обмажусь хорошенько глиной и брошусь на скважину. Покуда затухнет огонь, из меня получится хорошая крышка.

Будь другое время, Таган посмеялся бы над Пилмахмудом, может, даже и обмазал бы его глиной, и месяца на два хватило бы поводов для шуток у всей бригады. Сейчас мастер строго сказал:

— Ты, видно, думаешь, что это огонь шамана и человеку под силу справиться с ним? Не дури, иди помогай людям да помалкивай, а то засмеют.

Пилмахмуд смотрел на старика, как верблюд, которого прогнали с клевера, но мастеру некогда было вникать в этот немой упрек. Он увидел Айгюль. Дочь бросилась к нему на шею, припала головой к его груди. Старик без слов понял, что она хотела услышать.

Когда произошел выброс, Тойджан был на тормозе. Страшная сила отбросила его. Он ударился затылком о трубу и потерял сознание. На голове кровоподтек, а больше никаких ранений нет. Мы успели отнести его в сторону раньше, чем начался пожар. Сейчас он в больнице. Когда пойдешь к нему, сама увидишь, что ничего нет опасного.

Таган был краток, давая понять дочери, что времени у него нет. Хотя сознавал, что, пока не решили, как тушить пожар, он все равно не сможет быть ничем полезен. И все-таки бегал с места на место, потом отправился разыскивать сына.

Айгюль осталась одна. Ее удивляло, что никто не спрашивал о причине пожара, никто не искал виновника. Даже Аннатувак ни слова не сказал об этом… Среди пожарников мелькнула какая-то знакомая фигура. Нурджан! Она даже забыла, что оператор поехал в Сазаклы. Юноша тоже заметил Айгюль.