Небо на двоих

Но я не сказала ничего из того Вадиму.

Он посмотрел мне в глаза.

– Я влюбился впервые в жизни. С ума сходил от любви, а Толян смеялся, называл тебя малолеткой… Теперь-то понимаю: ты ему тоже нравилась. А потом, через несколько лет, я узнал, что ты удачно вышла замуж… К счастью, твой козел-супруг бросил тебя. Иначе бы мы никогда не встретились. Представляешь, что я почувствовал, когда Толян сказал, что моя Одри хочет приехать ко мне?

– А что тебе мешало найти меня без помощи Толик? – спросила я. – Еще до того, как я вышла замуж?

Вадим пожал плечами.

– Я жутко стеснялся. Едва ли с десяток слов проронил, когда мы с Толяном тебя провожали. Ты косо смотрела на военных, а форма у нас тогда была второй кожей. Порой месяцами не вылезали из камуфляжа… Знаешь ведь, какое время было. Так что ни ему, ни мне ничего не обломилось. Я ведь женился через месяц после того, как узнал о твоей свадьбе. Супруга была очень богатой женщиной, на пять лет меня старше. Но ей очень хотелось родить ребенка, и она по-своему любила меня…

Я ничего не сказала, только поцеловала Вадима в шею. И тогда он резко повернулся и обнял меня. Глаза его, такие глубокие в сумраке хижины, были слишком близко. Свеча потрескивала, догорая, а я все больше и больше погружалась в его глаза, как в топь, и мне совсем не хотелось из нее выбираться.

– Знаешь, что? – Вадим слегка прищурился. – Я должен тебе признаться еще кое в чем.

– В чем?

– Помнишь, наш разговор, когда я предупредил тебя, чтобы ты не заигрывала со мной?

– Да, что-то подобное помню, – улыбнулась я, слегка покривив душой.

– Я должен был это сказать. Если б не сказал – все! Тут же пропал бы! Руки вверх и сдался бы. А я очень боялся, что ошибаюсь, отношусь к тебе необъективно. Из красивой девчонки ты превратилась в сногсшибательную женщину. А это частенько синоним стервы.

– Боже… – Я окинула его взглядом. – Такой большой дяденька и… Не верю, что тебя можно напугать!

– И не верь. Я не из пугливых. Но профилактики ради…

Я потянулась к нему, схватила за плечи и встряхнула.

– Профилактики ради, говоришь? Вспомни, как ты заставил меня поклясться, что я не буду строить тебе глазки! Нужен ты мне больно!

– Кажется, тебя это не остановило.

Вадим расплылся в улыбке. И мы стали целоваться, как безумные. Его рука нырнула мне под рубашку, ладонь накрыла грудь. И тогда я бесцеремонно потянула с него тельняшку. Внезапно раздался шипящий звук – ашш! – это стакан с коньяком опрокинулся на свечу, и желто-голубое пламя на мгновение осветило хижину. А затем непроглядная темнота поглотила все вокруг.

Впрочем, мы отлично поладили в темноте. Бедная хижина! Бедные нары! Такое безумство эти стены пережили впервые. Что там мой сон! Наяву Вадим довел меня до умопомрачения своими ласками, и я превратилась в дикую кошку, ненасытную и неуемную в своем желании вновь и вновь любить этого мужчину. И с той же страстью, с какой он овладевал мною на сбившихся в кучу спальниках. А мы даже не замечали, что лежим на голых досках…

Под утро мы забылись недолгим сном, причем Вадим так и не выпустил меня из объятий. Потом я неловко повернулась. Он проснулся. И снова его рука легла мне на бедра…

Позже он произнес в полусне, немного ворчливо (но я понимала, что ворчливость скрывает смущение):

– Ты – неистовая женщина! Утром придется ремонтировать нары. Вторую ночь они не выдержат.

Я ткнула его кулаком под ребра и еще теснее прижалась к горячему крепкому телу.

– Да уж, отремонтируй, пожалуйста. А то доски так скрипели…

– Скрипели? – В хижине посветлело настолько, что я разглядела, как он приоткрыл один глаз и с веселым удивлением посмотрел на меня. – Я ничего не слышал – ты так громко кричала… Лошади за стеной сильно волновались. Думали, наверное, что я поедаю тебя живьем.

– Я не прочь, если ты съешь меня еще раз, – я медленно потянулась и закинула ему ногу на живот. – У тебя так хорошо получается! А я слабая женщина и мне трудно тебе отказать. Но если ты устал…

– Не говори глупостей.

– Нет, я серьезно. Если ты хочешь спать…

– Нет, я не хочу спать. – Вадим резко перевернул меня на спину. – Я слишком долго этого ждал, чтоб дрыхнуть.

Через несколько минут, справившись с дыханием, я спросила:

– Ты спишь?

– Угу.

– Не рассердишься, если я скажу тебе кое-что не слишком умное?

– Смотря что.

Я помолчала, раздумывая, сказать или нет, и наконец решилась.

– Я пошла бы за тебя замуж. Если, конечно, ты не против.

Вадим резко сел. И в упор посмотрел на меня.

– Повтори! Что ты сказала?

Я пожала плечами.

– Если ты не против, я бы хотела стать твоей женой. Я подумала, что глянцевое чтиво без меня не пропадет.

– Женой… – протянул Вадим.

В его глазах промелькнула тень. И я сжалась в предчувствии беды. Сейчас он скажет, что позабавился со мной от скуки, оттого, что давно не спал с женщиной. Или что любит другую. Тогда я выйду из хижины и брошусь с самой высокой скалы в озеро…

Но Вадим произнес совсем другое. Совсем не то, что я от него ожидала. Он спросил:

– Оля, зачем ты убила мужа?

Глава 31

Я лежала на старом продавленном диване и ждала Вадима. Он запретил подходить к окну. Запретил приоткрывать занавеску и форточку, зажигать свет и ходить по квартире, потому что половицы отвратительно скрипят. Но он не смог запретить мне дышать и думать. И, конечно же, вспоминать…

Пока было светло, я писала, покрывая нервными строчками один тетрадный лист за другим. Писала торопливо, словно боялась, что Вадим застанет меня за этим занятием и оно ему категорически не понравится. И еще боялась, что тетрадь вот-вот закончится, а я не решусь попросить его купить новую.

Глава выстраивалась за главой, чередой вставали перед глазами события. Я раз за разом, минута за минутой прокручивала тот злополучный час, когда в последний раз видела Юру живым. Я ни на йоту не сомневалась: в убийстве напрямую замешана Лизонька, иначе зачем преступникам оставлять ее живой? Пожалели ее молодость и красоту? Маловероятно! Но по какой причине ей вздумалось скоропалительно избавляться от Юры? Зачем подбросила деньги? Вопросов накопилось масса, но сколько я ни ломала голову, ответов не находила.