Небо на двоих

– А ему?
– Имери запрыгнула на подоконник, чтобы заглянуть мне в глаза.
– На всех местах.

Я наконец-то перевела на нее взгляд.

Мне хотелось что-то сказать, но я не могла. Наверное, только Имери могла расколупать это так, что боль из плотно запечатанной раны просочилась наружу и сейчас заставляла меня чувствовать себя живой.

Впервые за последнее время. Не сказать, что это было приятное чувство, но это было хотя бы чувство. А не его жалкое подобие- Я люблю его, - тихо сказала я.
– Но я понимаю, что больше ничего не будет.

Теперь молчала Имери. Молчала и смотрела на меня, и в серых глазах с наспех подведенными стрелками (видимо, торопилась на самый ранний рейс телепорта), тоже не было ни капельки жалости. Для меня это было важно, потому что если бы она вздумала меня жалеть, меня бы это добило.

– Не после нее.

– Хорошо, что ты это понимаешь.

– Не уверена.

– Зато я уверена. Иди уже ко мне, а?

Она спрыгнула, и я даже полшага не сделала, когда оказалась в ее объятиях. Нет, слез по-прежнему не было, но в ее руках было удивительно тепло, и даже мысль о том, что с Гроу все, казалась не такой болезненной, как раньше. Я прокручивала ее в голове снова и снова, повторяла раз за разом, приводя на глубину какого-то нового осознания. И слезы все-таки пришли, странные и слабые: сначала по щеке скатилась одна, потом вторая.

– Я намочу тебе кофту, - предупредила я.

– Да набл с ней.
– Имери крепко прижала меня к себе.
– У меня в рюкзаке смена есть. Давай поплачь. Вот так. Умница.

«Умница» разревелась в лучших традициях сопливой мелодрамы. Пропуская через себя каждое свидание, каждую встречу, каждый взгляд. Подводные «солнышки» и детенышей дракона, его руку на своей талии, обжигающее дыхание на плече. Понемногу слезы сходили на нет, и за их пеленой терялись воспоминания. Отступали на второй план, растворяясь в настоящем.

– В Ферверн, я, конечно, не поеду, - сообщила Имери, когда отстранилась.
– Но если случайно встречу на улице, отобью палку- размножалку, так и знай. Потому что никому не позволено заставлять Танни Ладэ плакать. Особенно два раза подряд.

Я фыркнула сквозь слезы.

– И нечего тут хихикать, - сказала подруга.
– Для меня это не шутки.

Между прочим, заставить плакать такую сильную и смелую...

– Обо мне столько хорошего как в последние дни за всю жизнь не говорили. Не к добру.

Она щелкнула меня по носу.

– ...как ты - это надо быть редкостным придурком. Впрочем, пусть ему.

Пусть теперь живет и мучается. Без тебя.

Я глубоко вздохнула.

Если бы у меня были сомнения, хотя бы крохотные сомнения, что я ему нужна, я бы уже была в Ферверне. Но сомнений не было. Не стал бы он объявлять о помолвке с Сибриллой, если бы чувствовал ко мне хоть что-то. Не стал бы сообщать о нашем расставании по телефону.

Все, хватит.

– Погулять хочешь?
– поинтересовалась я у Имери, когда вернулась из ванной.

– С удовольствием. У меня до вечернего телепорта еще уйма времени. Я улыбнулась.

– Что сказал Гар, когда ты собралась ко мне?

– Сказал, что хочет поехать со мной. А я сказала, что это девчачий вопрос, и он будет совершенно не в тему.

Я снова фыркнула.

– И он не обиделся?

– Это не самое страшное, что я сказала ему за последнее время, - заметила Имери, подошла к гардеробу и совершенно без зазрения совести сунула туда нос.

– Так, что тут у нас... Тебе нужны нормальные отношения, Танни.

Я чуть не подавилась воздухом.

– Ты сейчас точно не про новые джинсы говоришь?

– Нет, - подруга обернулась, доставая легкий сарафан, который я купила совершенно спонтанно.
– Не про джинсы. У тебя просто не было нормальных отношений, Тан, в которых мужчина не сбегает, поджав хвост, после первой ссоры. В которых разругавшись, вы возвращаетесь домой в разное время, дуетесь, но все равно обсуждаете все вместе. В которых иногда он по полдня режется в онлайн-игру, и ты готова его за это прибить, но потом понимаешь, что вчера он пять часов таскался с тобой по бутикам и говорил, что тебе идет, а что нет. Пресновато, но именно это настоящие отношения, а не фонтан страсти на почве второго полового созревания. Хотя фонтан страсти тоже круто, без него никуда.

Я уже собиралась ответить, но мне в руки сунули сарафан:

– Надевай. И пойдем гулять.

– Отношения у всех разные, - заметила я, возвращая сарафан на место и полезла за сменными джинсами, когда меня шлепнули по рукам.

– Надевай платьице. Ты же девочка.

– Имери, ты в курсе, что я умею кусаться?

– Надеюсь, - подруга прищурилась.
– Очень на это надеюсь. Потому что ты моя зубастая Танни, и ты сделаешь все, чтобы стать самой счастливой девчонкой на свете. А если не сделаешь - я приеду, и...

– У меня нет палки-размножалки, - философски заметила я.

– Ничего, я найду другой способ вправить тебе мозги, - дружелюбно заметила она, содрала сарафанчик с вешалки, сунула мне в руки и запечатала гардероб спиной.
– Все, дуй в ванную.

– Я это тебе припомню, - пообещала я.

И пошла в ванную. Становиться девочкой.

– Давай начнем сначала.

– Это несколько претенциозно звучит, ты не находишь?

– Ну я же теперь актриса, мне положена претенциозность.

С Теграном мы встречались на побережье, на том самом месте, где я его откровенно послала. С той лишь разницей, что в этот раз дело было уже ближе к ночи, и я сама позвонила ему и попросила приехать. Рон и Верт делали вид, что их не существует, а я смотрела ему прямо в глаза.

– Да. Не так я себе представлял нашу встречу, Танни.

– А как ты ее себе представлял?

– Не знаю. Но по-моему, начать сначала - неплохая идея.

– Вот и отлично.

Мы вместе направились по линии прибоя, я даже сняла шлепанцы, чтобы иметь возможность беспрепятственно намочить ноги. Вода была теплой, и когда накатывала, с шипением пенилась, чтобы потом отступить.

– Значит, завтра на съемки?
– спросил он.

– Ага. Ничего так не ждала... кажется.

Теперь я при всем желании не могла на него смотреть так, как раньше. Случись мне выбирать между долгом и близким человеком... наверное, со стороны очень просто решить, что ты обязан выбрать долг, особенно если давал присягу и все такое.

– Почему ты подал в отставку?
– спросила я.

Не могла же я вот так сходу вывалить на него то, что Рон мне все рассказал.

– Рон мне все рассказал.