Небо начинается с земли. Страницы жизни
Шрифт:
Посадить на землю крылатую машину иногда бывает очень трудно. Так было и в замерзшей лагуне Ангуэма. Садиться здесь пришлось, не обращая внимания на направление ветра, лишь бы приземлиться вдоль заструг. Уже на снегу машину несколько раз дернуло, крылья заплясали, но самолет остановился без повреждений. Насколько трудна была эта блестящая посадка, наглядно доказало происшествие, случившееся через четыре дня. Слепнев уже собирался покинуть коварную лагуну, когда на горизонте показался американский самолет. После двух красивых кругов он пошел на посадку. Коснувшись заструг, «Ферчайльд» подскочил, треснул и, оставив позади себя шасси и пропеллер, врезался в
Пилот приложил руку к шлему и отрапортовал:
– Капитан Пат Рид. По специальному заданию. Сел, чтобы вручить вам телеграмму из Вашингтона.
Телеграмма гласила:
«Государственный департамент сообщает Вам, что Государственный департамент приглашает командора Слепнева и механика советского аэроплана сопровождать тела погибших до Фербенкса».
Траурный флаг развевался на борту самолета «СССР-117», того самого, на котором был совершен алданский перелет.
«Командор» Слепнев в первый раз перелетал Берингов пролив, разделяющий два континента – Азию и Америку.
На остановках в долине Юкона, богатейшем золотоносном районе, летчиков окружали люди, словно сошедшие со страниц книг Джека Лондона. Телеграф уже разнес по всей Америке весть о том, что советские пилоты нашли Эйельсона и Борланда, и летчиков встречали очень тепло и сердечно.
…Слепнев вернулся в Москву. Казалось, после стольких полетов и приключений можно пожить спокойно. Но… Арктика обладает огромной притягательной силой для людей мужественных и энергичных. Того, кто там побывал хоть раз, обязательно потянет обратно. Так было и со Слепневым. Узнав, что организуется большая экспедиция: по обследованию всей северной части Советского Союза – от Чукотки до Архангельска, он немедленно заявил о своем желании принять в ней участие.
Два года Маврикий проработал на побережье между Леной и Енисеем. Обследование завершилось тысячекилометровым переходом через Таймырский полуостров пешком и на оленях.
По возвращении с Севера Слепнев был назначен начальником особого отряда Трансавиации по перегонке самолетов с заводских аэродромов на воздушные линии. В этом отряде работал и я. Тогда-то я и услышал ставшие пророческими слова Слепнева о том, что, вероятно, придется спасать челюскинцев.
Из Нома в лагерь Шмидта
Одним из первых летчиков, явившихся в Правительственную комиссию по спасению челюскинцев, был Маврикий Слепнев. Учитывая отдаленность советских авиационных баз от места аварии, он предложил закупить в США самолет и перебросить его с Аляски к мысу Северному. Другими словами: пересечь Берингов пролив так же, как в 1930 году, только в обратном направлении.
У Слепнева к началу челюскинской эпопеи был семнадцатилетний стаж и большой опыт работы в Арктике, с его мнением очень считались. Он полагал, что самолет, стартующий с Аляски, достигнет лагеря Шмидта раньше и с меньшим риском, чем машина, летящая с любой из воздушных трасс страны. Куйбышев с ним согласился. Он одобрил план, но выполнять его поручил Слепневу вместе с известным полярным летчиком, также пересекавшим Берингов пролив, Сигизмундом Леваневским.
О том, как Леваневский разбил свою машину, перелетая через Берингов пролив, над которым почти никогда не бывает ясной и тихой погоды, мы уже рассказывали.
В это время Ляпидевский уже не летал. Он сидел
где-то в тундре на «вынужденной».На льдину никто больше не прилетал.
Челюскинцы даже сложили и распевали такую шутливую частушку:
Самолеты, самолеты,
Где же ваши перелеты?
Самолетов не видать,
Надоело ожидать…
В полет собрался Слепнев.
Советским авиаторам самолеты «Флейстер» были незнакомы, но им приходилось встречаться кое с чем похожим. После двух-трех пробных полетов, во время которых американские пилоты познакомили советских с управлением машины, Слепнев решил действовать самостоятельно. И здесь ему очень помог опыт, полученный в Высшей авиационной школе.
Приказав погрузить в пассажирскую кабину для балласта мешки с песком, Маврикий начал выруливать на старт. Многочисленные фотокорреспонденты и кинооператоры, всюду сопровождавшие наших летчиков со дня их вступления на американскую землю, как по команде побежали куда-то в конец поля. Позже Сленев рассказывал:
– Я ничего не понял и очень удивился. Куда это, думаю, они все ринулись? Полет прошел нормально, а когда я приземлился, то первым делом спросил, куда это помчалась вся кинофотобратия перед взлетом? А мне так спокойненько отвечают: они побежали туда, где, по их расчетам, вы должны были упасть. Ну и ну, думаю, ничего! А в это время какой-то самый нахальный из них подходит и спрашивает: «Командор Слепнев, как вам понравилась наша машина, наверное, вам не приходилось на таких летать?» Почему, говорю, не приходилось, у нас тоже такие кое-где еще остались… на окраинах! Сбил с них наглость немножко…
Из маленького городка Нома на Аляске Слепнев стартовал к людям на льдине.
Его провожал весь город. Муниципалитет преподнес «совьет пайлот» звездно-полосатый американский флаг. Старик-капитан Томас Росс произнес речь о дружбе двух великих народов.
Над Беринговым проливом стоял туман.
В радиограммах из лагеря Шмидта пилота просили не рисковать, переждать непогоду – туман и пургу.
Но ждать ясного неба над проклятым проливом Слепнев не мог, не хотел.
Он приказал своему механику американцу Биллю Лавери запускать мотор. Механику – двадцать один год и родился он тогда, когда Маврикий Слепнев впервые взял в руки штурвал воздушной машины.
Тяжело нагруженный «Флейстер» вздрогнул и пошел на взлет. Курс – норд, на Ванкарем!
Самолет набрал высоту три тысячи метров и шел над битым льдом. Но скоро пролив заволокло туманом. На втором часу полета стали давить облака, машина тяжелела, стекла начали покрываться наледью.
Берингов пролив оставался позади, впереди – обледенение и наверняка катастрофа. Пилот не имел права рисковать – его самолет с нетерпением ждали на льдине. И он, развернув машину на сто восемьдесят градусов, снова пересекает Берингов пролив в обратном направлении. В четвертый раз Слепнев совершает неудачный прыжок через пролив. Пришлось возвращаться.
Самолет приземлился в городке Теллор. Эскимосы подкатили на салазках бидоны с бензином. Механик прикрепил к фюзеляжу красный флаг с серпом и молотом.
Рано утром «Флейстер» снова поднялся в небо и лег на курс норд.
На этот раз «командор» Слепнев одолел Берингов пролив.
Он добрался до Уэллена, дальше не пустил туман.
Пролетев затем до Ванкарема, лётчик взял на борт восемь кудлатых псов: без ездовых собак на Севере не обойдешься, даже на льдине. Новый «аэродром» челюскинцев находился в четырех километрах от поселка, и перебрасывать грузы на такое расстояние нелегко.