Небо под потолком

— Она так и сказала — авантюристу? — не поверил Никита.

— Нет, конечно. Дамочка души, видимо, в вас не чает. Авантюристом гражданина Шереметьева я считаю. С полным на то основанием. Послушайте, очередной раз спрашиваю: оно вам надо? Ведь чуть не шлепнули. И уже который раз. Судьбу нельзя столько испытывать.

— Теперь точно надо. Видите ли, у меня человеческое достоинство появилось. Я ведь не котенок какой-нибудь, со мной так обращаться нельзя. Вы вот тоже в дело втянулись. Что Носорог сделает, когда узнает, что начальник милиции его любимую "гориллу" застрелил?

— Этот подонок моего человека зарезал. Причем не очень скрываясь. Даже отпечатки пальцев оставил.

Шарипов присел, перевернул убитого на спину.

— Могилев Семен Германович, двадцать семь лет, холост, дважды был под следствием, освобожден за недостаточностью улик. Великолепно владеет приемами рукопашного боя, различными видами оружия. Поэтому и стрелял я сразу на поражение. Остапенко ему прощать никак нельзя было. А начнись судебная тягомотина, он вообще сухим из воды вышел бы. Случались уже прецеденты. Вы, кажется, недовольны, что я эту мразь пристрелил?

— Ну что вы, как можно! Я преисполнен искренней благодарности, но просто недоумеваю: так яро открещивались от участия, и на тебе!

Никита тоже присел на корточки, достал из кармана телохранителя свой пистолет.

— Надеюсь, оружие отбирать не будете? Оно мне очень нужно. Сами понимаете, тяжело в нашей деревне без "нагана".

— Много ваша пушка помогла сегодня, — проворчал Шарипов. — Теперь тайны убежища не существует. Для меня по крайней мере. Намереваетесь туда вернуться?

— А куда же мне еще деваться?

— К примеру, под мою охрану. Хотя вы же моим людям не доверяете.

— Скажем лучше, не уверен в их надежности. Софья Сергеевна не говорила по телефону, что я у нее прячусь? У немцев есть такая поговорка: "Что знают двое, знает и свинья". На их языке это складнее получается, но суть та же. Очень мне не хочется, чтобы Носорогу сообщили, что по соседству проживает страстно вожделеемый им школьный приятель.

— Нет, успокойтесь, ничего такого она не сболтнула. Можете и дальше прятаться. А поговорка хорошая, обязательно запомню, спасибо. Поторопитесь, чтобы еще одного неприятного свидания не произошло.

— А он? — кивнул на труп Никита.

— Пусть здесь поваляется. Потом мои люди заберут. Вы у своей подружки спрашивали насчет наследства?

— Конечно! И она точно такого же мнения, как и я. Но есть одно затруднение. По приказу Нешина убили ее отца. А это оставить просто так она не хочет.

Никита рассказал о признании Л.М.

— Порекомендуйте обратиться ко мне. Есть хорошие новости. Можно сделать сразу два добрых дела.

— Каких же?

— Я ей сам расскажу. Вы пока сидите и носа не высовывайте.

— Всегда думал, что милиция с бандитами старается жить в мире.

Шарипов резко остановился.

— Послушайте, Никита Павлович! Может быть, хватит меня кусать? Милиционеры разными бывают. Слышали такой термин: правовое государство? Если мы будем стрелять во всякого, кто кажется подозрительным, то ничего путного не выйдет. Вот вы сказали про убийство Серетина по приказу Нешина. А доказательства у вас есть? То-то и оно. Ни улик, ни свидетелей. Ваше слово не многого стоит в суде.

— Но Могилева застрелили?

— Вы прикидываетесь или действительно такой идиот? Да к тому же неблагодарный. Я стрелял в преступника, застигнутого с оружием в руках. Еще вопросы будут?

— Простите, Бога ради. Я не хотел вас обидеть, просто никак не пойму, что вокруг происходит. Какой-то гангстерский фильм.

— Да все мы понять этого не можем. Ну, хватит, идите прятаться. У меня дел невпроворот. И запомните: сидеть тихо, как мышь в подполе!

— Ну не могу я этого обещать! — сказал Никита.

Начальник милиции в сердцах махнул рукой. По дороге он все же немного оттаял.

— За свою квартиру не волнуйтесь. Ее стерегут. Даже дверь установили. Потом, если все благополучно закончится, расплатитесь.

Они остановились у железной дверцы в стене. Пригодился запомнившийся код. Никита на всякий случай дослал патрон в ствол и, попрощавшись со своим спасителем, пошел к дому Серафима.

Софья Сергеевна ждала его в зимнем саду.

— Ну слава Богу! Я уже думала, что больше вас не увижу, места себе не нахожу от беспокойства.

— Вы мой ангел-хранитель! Какая удачная мысль — в милицию позвонить.

— Но все обошлось?

— В лучшем виде.

Кое-как отбившись от приглашения на завтрак, он поднялся к себе в комнату. Ему не хотелось сейчас разговаривать. Наконец-то дошло, что несколько минут назад он лишь чудом избежал смерти. Никита не раздеваясь лег на постель и тупо уставился в потолок. Он пытался разобраться с происходящим в душе. Из легкой игры с несколько нереальными приключениями жизнь его превратилась в тяжелое, грязное дело. Появились первые люди, убийство которых, так или иначе, было связано с ним.

Глава 23

— Где Семен? Почему приходится ждать утреннего доклада? Мало я вам плачу, халявщики? Жрать, спать и по бабам таскаться горазды! А как службу исполнять — никого найти нельзя! Сюда его, пулей!

Л.М. бушевал. Был он вообще человеком чрезвычайно вспыльчивым. Никита даже задумался: как это ему удалось в живых остаться после давешнего визита Носорога в контору? Ведь запросто мог разнести все "вдребезги и пополам".

Он сидел в своей комнате и слушал, что происходит в кабинете Л.М. Не считая скандала с пропавшим телохранителем, ни о чем серьезном там не говорилось. Слышимость была превосходной. Кнопку паузы на встроенном в приемник диктофоне он пока не отпускал. Нужно терпеливо ждать, когда наконец скажут что-то важное для него. Или для Шарипова. Может ли служить доказательством в суде такая запись? Скорее всего нет. Но для расследования пригодится.

Никита насторожился. Кажется, речь шла о нем.

— Что с этим воздухоплавающим? Нашли?

Незнакомый голос ответил:

— Ищем, Лаврентий Михайлович.

— Сколько можно искать? Какой бы ни был мелкий, а — человек. Неужели так трудно его обнаружить?

— Он словно сквозь землю провалился. Даже милиция не знает, где он прячется.

— Ну, это как раз неудивительно. А вот вам, бездельникам, стыдно должно быть. Еще раз позвоните к нему на работу, поговорите с нашими людьми. Не может быть, чтобы никто не знал. Я тоже кое с кем переговорю. Он точно в городе? Или сбежал куда глаза глядят?