Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— А зачем вы его ищете? — поддержал я беседу, хотя мне было глубоко плевать на седого мужика. В то же время я не мог просто так послать Лисицына. Во-первых, Лисицын бы это запомнил, и это бы вылезло мне потом боком. Во-вторых, это было просто неприлично, потому что наши с Лисицыным отношения несколько выходили за рамки обычных отношений нормального человека и мента. Одна из причин заключалась в том, что Лисицын был знаком с моим отцом, вторая — именно Лисицын в свое время расследовал убийство Тамариного мужа. А стало быть, он очень хорошо знал, что представляет собой Тамара, что

представляю собой я... Короче говоря, ссориться мне с ним было не резон. Я и не стал ссориться, я решил дослушать до конца.

— Мы его ищем, потому что он пропал, — глубокомысленно изрек Лисицын.

— Неужели? — удивился я. — Как это его угораздило?

— Угораздило, — дал исчерпывающий ответ Лисицын. — Америдис его фамилия. Не приходилось слышать?

— Не-а, — решительно замотал я головой.

— Я тоже фамилию раньше не слышал, — вмешался Карабас. — А вот рожа... Сдается мне, похожий мужик на прошлой неделе пустые бутылки тут на углу собирал. Костюмчик на нем, правда, не такой шикарный был, но так ведь не в костюме дело, а в человеке...

— Сильно сказано, — одобрил я. Давно было замечено, и не только мной, что после полуночи Карабаса тянуло на философствование.

— Вряд ли он собирал бутылки, — сказал Лисицын. — Не его профиль. Его профиль — это финансовые операции. Странно, что вы не слышали его фамилию. Года три назад накрылась фирма, которую он создал. Из тех фирм, что набирали у доверчивых граждан денежные вклады, а потом испарялись... Этому бедняге не повезло, на Канары он смотаться не успел, его взяли и довели дело до суда...

— Я же вам вроде немного наливал, товарищ подполковник, — с ухмылкой проговорил Карабас. — А вы уж такие сказки рассказываете...

— Его оправдали, — пояснил Лисицын, и Карабас удовлетворенно заметил:

— Ну, вот это уже похоже на правду.

— Его оправдали в связи с какими-то там обстоятельствами... А потом он всплыл чуть ли не в правительстве. Ну, не в самом правительстве, а где-то рядом. То ли консультантом, то ли советником...

— Он кого-то обул в правительстве, — быстро сказал Карабас. — Правильно? И теперь его ищут. Так?

— Не знаю, какие у вас основания так рассуждать... — Лисицын нахмурился и чуть отодвинулся от Карабаса, как бы подчеркивая, что не хочет иметь ничего общего с такими опасными мыслями. — Две недели назад господин Америдис приехал к нам в город. А назад в Москву не вернулся...

— Значит, — подхватил Карабас, — кто-то из бывших вкладчиков подкараулил господина Америдиса на улице и, так сказать, выместил все, что накопилось. С последующим расчленением тела и утоплением оного.

— Почему бы вам не поступить на работу в наш аналитический отдел? — язвительно поинтересовался Лисицын. — С такими мыслями далеко пойдете...

— Я у вас не смогу работать, — признался Карабас. — Я встаю поздно. И форму терпеть не могу...

По лицу подполковника было понятно, что общение с Карабасом его порядком утомило, и я счел своим долгом вмешаться:

— А почему вы ищете Америдиса в «Золотой Антилопе»?

И почему вы вообще лично этим занимаетесь? Неужели помоложе никого не нашлось — всяких там Вась и Коль? — Я вспомнил

парочку жизнерадостных подчиненных Лисицына, любителей оттачивать искусство рукопашного боя на подследственных.

— Вася и Коля тоже в загоне, — сказал Лисицын. — Сам понимаешь, если у человека куча знакомых в министерстве, причем не только в нашем... Когда такой человек пропадает, то гоняют всех, не смотрят на звания и возраст. Вроде бы видели его в вашем кабаке. Я вот и решил наведаться, порасспросить...

— Вот, — торжествующе произнес Карабас. — Я же вам говорил! Я его здесь видел!

— С бутылками-то? Вряд ли...

— Его накачали наркотиками, переодели в тряпье и внушили, что он бомж, — немедленно заявил Карабас. — Так сейчас расправляются с политическими противниками в цивилизованных странах. Убийство — это слишком просто, это примитив, это уже немодно... Зомбирование — вот актуальная штука!

— Нет, пожалуй, нам в аналитический отдел психи не нужны, — рассудительно сказал Лисицын. — Вот разве что в Москву, в министерство тебя рекомендовать... Так что, Саня, — подполковник посмотрел на меня, — не видел его?

Я отрицательно покачал головой.

— Не исключено, — Лисицын обращался уже к Карабасу, — что мне придется наведаться сюда еще раз. Уже по полной программе — с ОМОНом...

— Фу, как пошло, — поморщился Карабас.

— ...с переписыванием фамилий всех людей, которых мы тут застанем. С допросом каждого из этой компании. Авось кто и припомнит гражданина Америдиса. Суеты, правда, много будет, ну так что ж поделаешь, — Лисицын развел руками и отошел от стойки.

— Дот ведь загадка природы, — зло бросил Карабас. — Чуть что — громят именно меня! Будто единственный кабак в этом вшивом городе!

— Единственный кабак с такой репутацией, — уточнил Лисицын. — Это же у вас летом сломали челюсть депутату городской Думы. А потом его нашли убитым.

— Во-первых, ему не сломали челюсть, ему просто выбили несколько зубов, — уточнил я, потому что знал обстоятельства инцидента лучше, чем кто бы то ни было. Кроме, разумеется, самого бедняги-депутата. Но с мертвого что возьмешь?

— А во-вторых, убили-то его не у нас, — продолжил Карабас. — А в-третьих, раз он депутат, пусть пишет законы, а не шастает по кабакам...

— Это ваше личное мнение, — холодно произнес Лисицын. — А мое личное мнение состоит в том, что скоро к вам наведаются гости. И если вы что-то знаете по поводу исчезнувшего гражданина Америдиса, то скажите сейчас, не дожидаясь теплой беседы в отделении милиции...

— Я сегодня же позвоню своему юристу, — важно сказал Карабас. — И он будет наготове.

Лисицын снова развел руками, как бы говоря: звони кому хочешь, но неприятностей тебе не избежать.

Подполковник двинулся к выходу, протискиваясь среди разгоряченной молодежи, и я, повинуясь какому-то внутреннему импульсу, бросился следом. Карабас понял меня по-своему и напутственно прошептал скороговоркой:

— Да, да, успокой его, уболтай...

Но я-то кинулся вслед за Лисицыным совсем не ради убалтывания. У меня был другой интерес — свой собственный.

Поделиться с друзьями: