Небывалый расцвет интеллекта

Заметка послужила толчком. О церебростимулине стали говорить по радио, в программу телевидения включили юмористические сценки о применении "мозговых таблеток", служащие веселой разрядкой в нескончаемом потоке сообщений о бедствиях и преступлениях.

Торговля препаратом стала бойкой. Его скрытые возможности быстрее других оценили студенты, которым предстояло за одну ночь закончить полугодовой проект или подготовиться к экзамену. Результаты применения церебростимулина были настолько разительны, что количество проданного препарата росло по закону геометрической прогрессии.

В один прекрасный день среди почты, полученной президентом компании С. Бэннером, оказалось письмо следующего содержания:

"Уважаемый господин президент!

Пишу вам, чтобы отблагодарить за оказанную помощь. Еще за одну ночь до того, как мне предстояло сдать экзамен по немецкому языку за первый семестр, я был не в силах отличить в этом проклятом готическом алфавите одну букву от другой. Однако, проглотив примерно полфлакона ваших таблеток, я засел за учебники, и к тому моменту, когда наше вечное светило вскарабкалось на верхушки деревьев, я уже свободно читал "Хрестоматию немецкой литературы"! Весь я, с головы до ног, покрыт красными пятнами, но это сущая безделица по сравнению с тем, какой я сдал экзамен! Кстати говоря, оказывается, немецкий язык прекрасен и поэтичен!"

Прочитав письмо во второй и третий раз, Бэннер приказал секретарше вызвать Хоммеля и осведомился, как идет работа над антивозбудителем. Тот ответил, что дела идут прекрасно, что у ученых, занятых решением проблемы, возник ряд блестящих идей. Группа провела несколько плодотворных дискуссий, заложивших основы поистине для грандиозных изысканий, которые, видимо, будут иметь место несколько позже. Учитывая размах, наблюдающийся в развитии научной мысли вообще, следует в самом ближайшем будущем ожидать огромного продвижения вперед.

Выслушав эту тираду, Бэннер нахмурился.

– А что у вас сделано конкретно?

– Дело в том, что стоящая перед нами проблема исключительно трудна для разрешения. При ближайшем рассмотрении начинаешь различать в ней массу ответвлений, нюансов, и тому подобных тонкостей. Короче говоря, прежде чем возводить здание, неплохо было бы для начала заложить фундамент.

Бэннер посмотрел на Хоммеля испытующе.

– Ты принимаешь церебростимулин?

– Да, довольно активно, и уже испытал на себе его благотворное влияние.

Бэннер протянул ему письмо:

– - Прочти вот это.

Его коллега равнодушно пробежал глазами текст.

– Жаль, что не было этих таблеток, когда мы с тобой учились.

– Я, например, доволен, что их не было,- сухо ответил президент компании.Итак, для получения антивозбудителя не сделано ровно ничего. А ведь он может оказаться необходимым.

– Мы разработали довольно интересную методологию, которая, я полагаю, поможет решить стоящую перед нами задачу гораздо быстрее, чем если бы мы двигались на ощупь, то есть добивались бы каких-то результатов методом проб и ошибок.

– Ну ладно, продолжайте работу. Но на твоем месте, Морт, я бы так не увлекался этим средством.

– Все мы убедились в полном отсутствии вредных побочных действий. Те, что существуют, носят временный характер.

– Знаешь, что меня беспокоит, Морт,- Бэннер перешел на задушевный тон,- мы рекомендуем принимать одну-две таблетки в день, а этот чудак сообщает, что проглотил сразу полбутылки. Кто знает, к чему приведет подобный энтузиазм? Кстати, в нашей фирме был когда-то хороший химик, Пебоди. Он еще работает?

– К сожалению, он в последнее время восстановил против себя весь коллектив.

– - Чем? Не глотает наших пилюль?

– Именно.

Сразу после ухода Хоммеля президент компании вызвал Пебоди.

– Говорят, вы невысокого мнения о новом препарате. Хотелось бы знать, почему. Химик явно смутился.

– - Это не совсем так, сэр. Просто я в нем сомневаюсь.
– Вы пробовали принимать таблетки?

– Нет, сэр.

– Почему?

– Никогда не знаешь заранее, к чему это приведет.

– А что вы думаете о работе по созданию антивозбудителя?

– Думаю, что никто не ведет никакой работы.

– Даже вы сами?

– Я пытался что-нибудь нащупать в этом направлении. Не могу ничем похвастаться.

– А как вам нравятся идеи, выдвинутые по этому поводу?

– Ну что ж, некоторые из них великолепны. Если не считать того, что для их осуществления необходимо заставить все химические лаборатории и факультеты страны работать не покладая рук примерно сотню лет. И потратить миллиард долларов.

– Что же, они настолько нереальны? Пебоди кивнул.

– Как вы думаете, сколько таблеток в день должен принимать нормальный, средний человек?

– По две таблетки три раза в день, плюс еще две перед сном. Многие глотают еще две-три, на всякий случай.

– И что же - действительно умнеют?

Пебоди поскреб у себя в затылке с видом полной растерянности:

– Наверное. Ручаться не могу.

– Я слышал, что таблетки здорово помогают в учебе. Так ли это?

– Видимо, да. Но ведь учеба когда-то кончается. А человек привыкает к лекарству и не может остановиться.

– Вот поэтому я и считаю: нужно придумать средство обратного воздействия.Президент произнес последнюю фразу медленно, подчеркивая каждое слово.

– А если такого средства не существует? Если процесс, вызванный нашим медикаментом, необратим?

– Все равно, нужно думать, думать! Только так мы можем изобрести антивозбудитель. Кстати, есть еще один путь.

– Какой?

– Где держит Хоммель свой личный запас церебростимулина? Глаза Пебоди расширились от удивления.

– Наверное, в ящике письменного стола. А что?

– Видите ли, Пебоди, я, конечно, не берусь утверждать, что вы или кто-то другой должны этим заниматься... Неплохо было бы приготовить флакон таблеток, таких же точно по виду и вкусу, но гораздо слабее по воздействию. И поставить их вместо настоящих. Я, разумеется, не могу делать вам подобных предложений. Однако если бы кто-то этим занялся, это принесло бы пользу. Естественно, сначала все нужно продумать!

Пебоди был изумлен. Он открыл рот, чтобы ответить, захлопнул его снова и наконец произнес: