Нечеловек
Шрифт:
– Какого черта тебе еще?!
– Я думал, ты сначала пригласишь войти, – сказал Бабурин и прошел внутрь, отстранив хозяйку.
Глава 10
Максим сразу прошел в комнату. Подошел к бару, взял бокал и налил себе вина. По-хозяйски сел на диван и улыбнулся Элле.
– Максим?!
То, что это Максим, она поняла сразу, но с ним было что-то не то. Пьян – да, но что-то еще… Она никак не могла понять что.
– Что-то постарел я с тех пор, как мы с тобой виделись в последний раз. Да?
Точно – постарел! Но почему? Как?! Неужели
– На фотках я симпатичней был. Правда?
– На каких фотках? – Элла в недоумении подняла бровь и села рядом.
Макс отпил вина. Насупил брови и посмотрел в глаза женщине.
– Я с тобой спал?
Она не ожидала такой прямоты. Она не была обременена скромностью, и прямой вопрос нисколько не смутил ее. Он напугал ее. Максим спросил так, будто в любом случае, что бы она сейчас ни ответила, он убьет ее.
– Я тебя не понимаю… – Ее голос дрожал.
– Я тебе задал простой вопрос. Мы с тобой трахались?
– Ну, мы это можем…
– Да или нет?!
– Нет, но я делаю отличный минет… – Последнее слова она выдохнула, будто уже взяла в рот разгоряченную плоть Максима. Встала перед ним на колени, раскинула полы плаща, расстегнула ремень и провела рукой по его паху.
– Мне нужно, чтобы ты завтра сказала Анжеле, что эти снимки – подделка.
– Максим, я не знаю, какие снимки ты имеешь в виду.
Охмелевший разум знал – у него есть эти фотографии, но Макс забыл, что одолжил их Егору. Рука полезла во внутренний карман и с хмельной уверенностью кинула конверт на журнальный столик. Элла подняла сверток, вынула три фотографии и медленно развернула к себе лицевой стороной. Она готова была подпрыгнуть от радости. На снимках были какие-то люди, абсолютно ей незнакомые. Кроме последней, на которой вроде бы был Максим, ну или его брат-близнец.
– Максим, но я действительно впервые вижу эти снимки. – Элла невинно заморгала и передала Максиму фотографии.
Он зло выхватил конверт и карточки. Взглянул на них и вспомнил – порноснимки у Егора!
– Да, это не те. – Максим допил вино и встал. – Так ты не пойдешь к Анжеле и не скажешь, что между нами ничего не было?
– Максим, я не понимаю, о чем ты.
– Не скоро совершается суд над худыми делами; от этого и не страшится сердце сынов человеческих делать зло. Ну, смотри, сука! – Макс развернулся и пошел в прихожую. Как-то нелепо прозвучала последняя фраза на фоне цитаты из Библии, но именно это и напугало Эллу.
– Максим, а как же минет? – выкрикнула Элла вслед мужчине. Дверь хлопнула. Страх сменился ликованием. Выйти сухой из воды – это под силу только ей.
Максим проснулся на диване в зале. Он завалился спать в чем был – в плаще и обуви. Голова раскалывалась. Попытался вспомнить вчерашний вечер, а точнее, ночь. Так. Был у Эллы. Вернулся под утро. И что? В этой игре явно у каждого свои цели. Иначе бы они пришли к Анжеле и сказали, мол, шутка наша затянулась, прости, пожалуйста.
У всех свои цели! Начиная от Генки Обухова и заканчивая Владленом Марковичем. Неужели это все из-за того, что я ему по морде съездил? Какая же он скотина! Если Анжела ко мне не вернется, я у каждого
узнаю его цель.Превозмогая боль во всем теле, Максим встал и пошел в ванную. Сбросил плащ, разулся. Нет, обычным умыванием не обойтись. Не то состояние. Он разделся и залез в ванну. Включил душ. Холодные струйки воды обожгли кожу. Чередуя холодные и горячие потоки, через десять минут он почувствовал себя не совсем человеком, но значительно лучше. Быстро оделся и вышел из квартиры.
Максим застегнул куртку под горло. Солнце светило, но в октябре от него тепла столько же, сколько от лампы накаливания в спортзале. Макс был зол на все и вся. На солнце, небо, грозящее свалиться на землю, на дядю Славу, бросившего его, на Анжелу, проявлявшую чрезмерную глупость, на этих подонков, затеявших с ним какую-то странную игру. Солнце, небо и дядя Слава были ему неподвластны, а вот все остальные поплатятся. Ох как поплатятся!
После ухода Максима Элла долго не могла заснуть. Ворочалась, потом встала и пошла на кухню попить воды. Когда она вернулась, в ее кровати лежал Макс. Не тот, постаревший лет на двадцать, с которым она разговаривала час назад. В постели лежал Максим Бабурин, которого она знала до всех этих событий. Из-за которого она завидовала Анжеле.
– Где ты ходишь, – прошептал Максим. – Иди ко мне.
Элла скинула халат, обнажив все свои прелести, и забралась в постель. Она посмотрела в светло-карие глаза мужчины и решила начать, как и обещала, с минета. Элла, словно змея, сползала по телу Макса вниз, к члену. Но он ее остановил. Она в недоумении посмотрела на Максима. Его глаза! Зрачки были почти желтыми.
Он перевернул ее на спину и начал целовать. Он целовал лицо, шею, грудь. Элле казалось, что каждое его прикосновение обжигает ее кожу. Да и от самого Макса исходил жар, будто у него температура. Он облизал ее соски и продолжил движение вниз. Его влажный язык оставил след от грудей до пупка. А потом от пупка до выбритой киски.
«Словно улитка, – подумала Элла, но отвращения никакого не было. – Его язык словно улитка».
Максим попытался просунуть язык в соцветие ее бутона. И когда это получилось, Элла застонала. Поиграв еще немного языком, он засунул туда палец, потом два. Элле все это нравилось. Она извивалась и стонала, стонала и извивалась. Максим вдруг стал у нее между ног. Элла увидела его член. Ей показалось, что вместо головки у него голова змеи – чешуйчатая, с двумя глазками.
«Показалось, – успокоилась она. – Игра света, не более».
Но когда член зашипел и высунул раздвоенный язык, ее уверенность сошла на нет. Элла попыталась встать. Ей не нравился секс с мужчиной, у которого вместо члена анаконда. Более того, это пугало ее. Элла дернулась, но не смогла встать. Руки и ноги были привязаны. Когда он успел?! Может, у него, кроме рук, еще и щупальца есть? И тут, будто прочитав мысли Эллы, из-за спины ухмыляющегося мужчины поднялись четыре бордовых щупальца. Они извивались. Каждое украшали розовые цветы-присоски.
Элла все поняла. Это сон. Хреновый кошмарный сон. Если в реальной жизни она и видела пусть не змей в штанах, но такие шланги, что анаконды по сравнению с ними кажутся дождевыми червями, то щупальца из задницы – это уж слишком.