Нечисть

Он полагал, что необходимо разрубить её останки на части, чтобы Таммит не восстала и опять не набросилась на него. Но он понял, что, какой бы необходимой ни была эта мера, поступить так сейчас будет непростительно и невыносимо.

Проще всего будет вогнать меч себе в глотку и разом со всем покончить.

Но это значит отказаться от сражения с Ксингаксом, Исвалом и некромантами, что было неприемлемо. Эти мерзавцы должны понести наказание. Они должны проиграть, познать страдание и умереть.

Напевая обет мести, Барерис оглянулся в поисках Исвала.

Наконечником копья Аот пронзил одного из духов. Тот разлетелся ошметками тьмы.

На них навалились призраки. Все больше и больше тварей находило способ пробраться в щели в стенах пламени и света, которые создали волшебники, чтобы удержать их на расстоянии. Аот и другие наездники на грифонах неистово сражались, стремясь, чтобы как можно больше тварей оставались в воздухе, а не спускались на землю на помощь своему предводителю.

Оглянувшись, боевой маг понял, что в непосредственной близости от них больше не осталось ни одного врага. У него и Яркокрылой наконец появилась возможность перевести дух и выкроить минутку на то, чтобы взглянуть вниз и оценить, что происходит на земле.

Исвал замахнулся на Мислантоса когтистой лапой. Военачальник встретил его атаку на щит, но сила удара была такова, что выбила его из седла. Чтобы расчистить себе путь, ночной охотник буквально разодрал боевого коня на клочки, словно тот был простой занавеской, и бросился за человеком, но при этом у Барериса появилась возможность ударить предводителя нежити в спину. Напевая заклинание, бард пронзил черное, похожее на ночь тело умертвия своим клинком, и Зеркало, облетевший тварь, чтобы нанести удар сзади, последовал его примеру. Исвал пошатнулся, и Мислантос успел подняться на ноги.

Повернувшись, ночной охотник вонзил когти в грудь Зеркала. Туманный силуэт призрака пошел рябью и взбурлил. Исвал поднял вторую руку для следующего удара. Барерис нанес твари ещё один удар, но не смог отвлечь внимание ночного охотника от его сотоварища-нежити.

Но затем, однако, рядом с Исвалом появился огромный паук с сияющими глазами, со скрежещущих жвал которого капал яд. Очевидно, его вызвал один из коллег Аота, боевых магов. Паук набросился на темное существо, пытаясь разорвать его своими зазубренными челюстями.

Стряхнув его с себя, Исвал сокрушающим ударом отправил его на спину. Когда паук начал подниматься, ночной охотник простер к нему руку. В воздухе заструилась злобная магия, и тот неподвижно замер.

Но силуэт Зеркала успел стать столь же устойчивым и стабильным, как и всегда, и, когда Исвал прикончил паука, подъехавшая к нему Нимия нанесла твари удар своей булавой.

Мы похожи на рой ос, нападающих на человека, подумал Аот. По отдельности мы ничто по сравнению с ним, но против всех разом ему защититься сложно.

Возможно, несмотря на свое высокомерие и неистовство, Исвал также понял, что его враги в конечном итоге могут быть способны его одолеть. Он взмахнул кулаком, и из его тела вырвались неровные завитки тени. Его противники споткнулись и зашатались. Когтями и хвостом ночной охотник принялся расталкивать их в стороны и отбрасывать назад, расчищая пространство для того, чтобы расправить крылья и взлететь.

Нет, подумал Аот, тебе не удастся смыться, чтобы без помех творить свою магию. Тебе придется остаться на земле, где каждый сможет тебя беспрепятственно достать.

– Взять его! – приказал он, и Яркокрылая нырнула.

Услышав или почувствовав их приближение, Исвал повернулся, чтобы встретить их лицом к лицу. Когда Аот встретился взглядом с молочно-белыми глазами твари, то невольно ощутил всплеск ужаса. Разозлившись на себя за такую реакцию, он обещал себе, что это было в последний раз. Тем или иным путем, этой грязной твари больше никогда не удастся испугать его снова.

И тут Яркокрылая оцепенела и застыла. Благодаря их психической связи Аот понял, что его фамильяр все ещё жив и остается в сознании. На самом деле она даже не была ранена, но Исвал каким-то образом парализовал её, и теперь вместо того, чтобы лететь вниз, она начала падать. Ночной охотник расхохотался.

А почему бы и нет? Теперь, когда грифониха оказалась неспособна махать крыльями, они не смогут приблизиться к нему настолько, чтобы его ранить.

Зарядив копье всей силой, какую только мог удержать, Аот швырнул его в противника, словно дротик. Длинное, тяжелое оружие не было предназначено для метания, но, не иначе, какой-то бог сделал его зрение острее, а руку – сильнее – возможно, Коссут, мстящий за предательское убийство своих Пылающих Жаровен. Копье вонзилось в плечо Исвала.

Он не знал, насколько эффективным был этот шаг, потому что мгновением спустя они с Яркокрылой тоже упали. Маг начал было быстро бормотать контрзаклинание, способное, если божественный покровитель бедной Чати ещё раз дарует ему свою милость, освободить парализованные мышцы грифонихи от магических оков, но не успел.

Он и Яркокрылая тяжело рухнули на крышу, которая с треском прогнулась под их весом, но выдержала. От удара все его тело пронзила вспышка боли, но, к его удивлению, оба они после падения остались живы. Возможно, размах её крыльев, даже парализованных, был достаточно широк, чтобы замедлить их падение.

Несколькими ярдами поодаль на улицу рухнул Исвал, из его тела все ещё торчало копье. Он тут же попытался снова подняться на ноги; очевидно, ни магическое оружие, ни падение его не прикончили, но, как Аот и надеялся, раненое плечо, по крайней мере, не позволило ему пользоваться крыльями.

Барерис и Зеркало, очевидно, уже оправились от оглушающего эффекта вспышки тени. Они бросились к Исвалу и принялись наносить ему удар за ударом. Ночной охотник сумел ещё раз взмахнуть когтистой лапой и хвостом, а затем завалился набок и неподвижно замер.

Какая-то часть Барериса осознавала, что Исвал мертв. Тем не менее, он не мог остановиться и продолжал рубить труп, пока в его поле зрения не промелькнул призрак, который выбил одного из рыцарей из седла.

Барерис посмотрел наверх. Просуществовав положенное им время, парящие преграды начали исчезать, и призраки обрушились на врагов через разрывы. Они окружили наездников на грифонах, словно рой мягких светящихся пиявок, атакующих группу пловцов.

По их плану предполагалось, что, когда Исвал погибнет, какой-нибудь маг, владеющий необходимым заклинанием, рассеет окутывающий крепость неестественный сумрак. Но этого, кажется, не происходило. Выжил ли кто-то из тех волшебников? Если так, то заметил ли он, захваченный хаосом боя и занятый тем, чтобы выжить и защититься от врагов, что время действовать пришло?

Сделав глубокий вздох, Барерис закричал так громко, как мог только бард:

– Уничтожьте темноту! Немедленно! Сейчас!