Неделимые

– Риточка, - проходит внутрь, - что с тобой? Егор тебя обидел? Что случилось, не молчи, - сжимает ладони невестки в своих.

Рита медленно качает головой.

– Все хорошо.

– Конечно, ты себя в зеркале видела? Рассказывай.

– Я беременна, - шепчет, а потом вновь срывается на слезы.

– Господи, глупая, это же счастье! – Женщина обнажает белые зубы, на глаза выступают слезы, слезы радости.
– Это же прекрасно, почему ты плачешь?

Вопрос эхом разносится по комнате. А Ирина понимает, что причина слез - ее сын. Внутри подымается вулкан злости.

– Так, - щурит глаза, усаживая Ритку на диван, - Егор, да? Что он тебе сказал? Он против... или же ты сама...

– Нет, нет, - пытается унять свой плач, хватаясь за руки женщины, - нет. Все не так, - всхлипывает, - я просто боялась ему сказать... боялась, а он все это время знал... и... я его обидела.

– Тихо-тихо, - женщина улыбнулась, - все хорошо. Теперь я поняла, что произошло. Успокаивайся, а этому гаденышу, - качает головой, - я еще такую головомойку устрою. Обиженный он, видите ли! – фыркнула.

Рита вздрогнула и в ужасе посмотрела на Ирину.

– Не надо. Ничего не говорите. Не надо, мы сами должны в этом разобраться, пожалуйста, не вмешивайтесь, я вас прошу.

Ирина тяжело вздыхает, но все же соглашается. Слова Риты правдивы, так действительно будет лучше, но злость на сына никуда не уходит.

– Давай мы ему позвоним, а?

– Нет, - утирает последние слезинки, - мы с ним обсудим все завтра.

После этих слов, Ирина уходит, а Рита спокойно идет спать. Завтра она сама съездит к нему в офис. Но когда утром открывает глаза, первое, что перед собой видит - это сидящего на краю кровати мужа.

– Егор, - приподымается на локти.

Марков не поворачивается в ее сторону, продолжая гипнотизировать торшер. Он сидит словно статуя, опираясь локтями на колени, а пальцы, переплетенные между собой, касаются губ и подбородка. На лице - маска серьезности и какой-то отрешенности.

– Доброе утро, - произносит, продолжая сидеть также неподвижно.

Рита садится, бегая по нему взволнованным взглядом. Она вновь не знает, с чего стоит начать этот разговор, поэтому просто прижимается к его спине, пальцы аккуратно ложатся на широкие мужские плечи. Сердце колотится, как сумасшедшее. Но она справляется с этим волнением, прижимаясь щекой к его шее.

– Извини меня, я должна была сказать сама. Просто, я растерялась, разволновалась. Это сложно... вот так. Ты же сам понимаешь, что все настолько быстро...
– Ответа она не слышит - Марков продолжает молча испепелять комнату своим взглядом.

Ей хочется завернуться в одеяло от его холода. К хорошему быстро привыкаешь, вот и она успела привыкнуть к иному Егору и напрочь забыть о том, который приезжал забирать ее из Катькиной квартиры.

– Я очень не люблю ложь, - его голос резанул слух.

– Я же не обманывала, я просто молчала, не знала, как лучше это сообщить.
– Но, кажется, он вовсе не слышал ее оправданий.

– Я привык к ясности, четкости, а ты в этом плане, самая неудавшаяся личность.
– Рита замерла, его слова били ее, как пощечины. – Возможно, я чего-то не понимаю, возможно, делаю что-то не так. НО! Я делаю... пойми раз и навсегда, я делаю. Не говорю. А сразу делаю. Я не понимаю твоих сказок о любви, не понимаю, почему в тебе до сих пор живет это недоверие. Ты постоянно тыкаешь меня тем, что мы не разговариваем, но к чему эти глупые разговоры, переливания из пустого в порожнее? Я так не привык, я привык действовать. И мне кажется, что поступки значат больше, чем слова.

– Ты прав, - шепчет, прикрывая глаза из которых катятся слезы.

– Тогда ответь мне, - резко поворачивается к ней, обхватывая пальцами ее подбородок, - почему ты до сих пор не понимаешь, что значишь для меня? Почему все еще думаешь, что это игра?!

Рита всхлипывает, пытаясь взять себя в руки, но ее попытки тщетны.

Мужчина медленно проводит большим пальцем по ее щеке, а после прикладывает к ней всю ладонь. Он смотрит в ее заплаканные глаза, видя в них отчаяние. Рита сильнее прижимается щекой к его ладони. Не хочет говорить, ничего не хочет говорить.

Сейчас она желает лишь одного – его объятий. Это желание пропитывает все ее существо, и Егор чувствует это, прижимает ее к себе. Пальцы гладят слегка растрепанные рыжие волосы, губы целуют висок.

– У нас все всегда будет хорошо, помни об этом, - шепчет, убаюкивая.

– Я так рада, что ты появился в моей жизни. Я не говорила... но я очень рада, что ты у меня есть, - утерла слезы, - ты самый-самый хороший.

Егор лишь крепче прижал ее к себе, ничего не отвечая. Ее слова подкинули его высоко вверх, а в груди разлилось приятное, теплое и всепоглощающее чувство.

– Хватит, успокаивайся, давай, - улыбнулся, тихонько щелкнув Ритку по носу.
– Поехали дома смотреть, думаю, теперь нам переезжать нужно будет.

– Зачем?

– Ну, там семья, дети... все дела, - хмыкнул.

– Ты уже женат, - легонько стукнула его кулаком в грудь.

– Точно. Но дом посмотреть придется, зря, что ли у меня полночи риэлторы нам апартаменты подбирали.

– Господи, - подняла на него глаза, - Марков, ты точно изверг, людей среди ночи...

– Они себе работу сами выбирали. Все, вытирай слезы и поехали. ©[193040.77.232.50.111.231.d63f366b283304c12db9c9d127b7dc61]

» Глава 29

Спустя восемь месяцев...

– Егор Сергеевич, доброе утро, - впопыхах приветствует Миша, – машина ждет, как долетели?

– Нормально, - поправляет галстук, после убирает руку в карман пальто, - какие новости?

– Хорошо все: мы лидируем. Вы в офис?

– Домой.

– Отлично.
– Открывает дверь роллс-ройса, пропуская Маркова, а после садится сам.

– Руслан не звонил? – Миша отрицательно качает головой, а машина трогается с места.
– А Леонид Николаевич?

– Звонил, на послезавтра билеты покупает...

– Самолет наш отправь за ним.

– Хорошо, записал. Как Маргарита Павловна?

Марков с усмешкой качает головой.