Неделя холодных отношений
Шрифт:
– Я не жду вас так рано.
Это уже с упрямством и назло мачехе вставила своё веское слово Ева.
Тщательный и пунктуальный Кирилл продолжал расспрашивать окрылённого таким вниманием Сашку о деталях похода.
Софья отвела Глеба Никитина к окну.
– Ну, и зачем тебе это надо? Летал бы по своим жарким странами – там ведь всё гораздо проще и приятней – тёплый песочек, зонтики, пальмы, а? Не бил бы себя в грудь, красуясь перед неразумными пацанами…
– Я хочу увидеть снегирей. Колибри для меня слишком суетливые птички.
– А если
– За последние несколько лет ты очень изменилась, и я могу начать сильно нервничать в твоём обществе. Особенно в диком лесу. Тем более что ты уже замужем.
– Х-ха! Надеюсь, что такой загар продержится на тебе всю эту неделю. После твоего приключения я хочу видеть подробности.
– Милая Соня…!
– Не хами.
Их разговор прервали крики.
Сашка отталкивал Вадима, а тот, хватая его за рубашку пьяными руками, пытался добиться ответа на свой вопрос.
– Отпусти его! Сейчас же! Отпусти, идиот! Боже, какой же ты идиот…
Зарыдав, девушка закрыла лицо руками.
Сашка всё же смог толкнуть, почти ударить Лукина-младшего и тот невредимо шлёпнулся задом прямо в упругое кресло.
– Вы с папашей должны взять меня с собой! Я пойду с вами! Никаких делов, так нечестно… Я тоже буду героем. Фактически.
Не решаясь сильно обнять плачущую Еву, Сашка только прикасался к тоненьким вздрагивающим плечам и настойчиво отворачивал её лицо от всех остальных. Не отнимая ладоней от зарёванных глаз, она сама прижалась к его груди.
На звуки неправильного и совсем непраздничного скандального шума из своего кабинета в общую комнату вернулся Ефим Маркович. По-прежнему улыбаясь, налил себе коньяка, сложил модные маленькие очки в нагрудный карман пиджака.
– Что такое, молодежь?!
Ситуацию прояснила Софья Алексеевна. Плавно поводив незажжённой сигаретой перед носом Ефима, она добавила:
– …Мальчики хотят быть в лесу вдвоём. А твой Вадимка кого-то из них ревнует.
– Какой лес? Вы что?! Скоро уже салаты нужно будет строгать на Новый год, а вы, мои родные, какие-то пикники на природе вздумали организовывать!
Дожидавшийся Ефима Марковича в коридоре и успевший там вволю накуриться его личный водитель и охранник Анатолий тоже улыбнулся такой нелепой выдумке. Нет, цепкие глаза этого рослого мужчины по-прежнему оставались внимательными и серьёзными, просто их уголки на мгновение спрятались в лёгких весёлых морщинках.
Не желая своему боссу неприятных переживаний, почти все присутствующие принялись объяснять Ефиму Марковичу суть затеи капитана Глеба и связанные с ней некоторые сомнения.
– Куда говоришь?! На залив, в те самые сосны? Сейчас, без продуктов?! Ну, ты действительно Мюнхгаузен!
– Отпустишь сотрудника, Ефим Маркович? На неделю, за свой счёт?
– За твой, за твой счёт, капитан!
Ефим обнял Глеба за плечи и, по-прежнему не веря только что услышанному, всё
повторял и повторял, начиная при этом сильно, в голос, смеяться.– Ну и авантюрист, ну.… Каким ты был двадцать лет назад…! Так же вот он и в морях нахрапом всех на промысле брал!
И, когда его попытка расцеловать мужественного сослуживца не увенчалась полным успехом, Ефим быстрыми шагами направился в угол к Татаринову.
– Брось ты свои дела, Дмитрич! Выпить срочно надо! Мужики вот в лес зимовать собрались!
Тот поднял от компьютера сощуренные глаза, пробормотал в ответ машинально:
– В лес? Это хорошо, это просто замечательно.… Какой лес?! Сейчас же зима! Чего вы меня сбиваете! Мне всего ход остался до правильного решения! Лес! Тоже мне.… Сейчас освобожусь и подойду. Лесники нашлись…
И опять уткнулся в монитор.
Пока мужчины выпивали и произносили по очереди какую-то нелепицу про безумство храбрых и про всё такое прочее, Софья Алексеевна принялась утешать всхлипывающую Еву.
– Привыкай, но никогда не давай возможности себя обсуждать…
По-хорошему бодрый финансовый директор предложил своим хозяевам выпить за успехи наступающего года. И Ефим Маркович, и, внимательный на этот раз, Николай Татаринов согласились с Кириллом; Ефим, дурачась, толкнул Глеба в плечо.
– Давай, за наши с вашими успехи!
Охладил их восторги водитель Анатолий, опять заглянувший в кабинет после очередного своего перекура.
– Ефим Маркович, там.… Там Вадим ваш и этот, парень…, компьютерщик.… Дерутся.
Говорил-то Анатолий так медленно нарочно, внимательно наблюдая за реакцией Глеба Никитина, поэтому и выскочил в коридор, опережая его.
У ближней стенки валялись на полу двое прежних бойцов.
Нижний, Вадим, рычал и матерился, отбиваясь от свирепо вцепившегося в его плечи Сашки. Тот тоже пытался громко пыхтеть что-то оскорбительное, но слёзы душили парня, и враг никак не мог узнать о себе всю истинную правду.
– А ну…
Капитан Глеб Никитин действовал решительнее остальных, как и положено любящему отцу. Схватив сына одной рукой за плечо, а другой – за пояс джинсов, он отшвырнул его к противоположной коридорной стене. Водитель, в свою очередь, прижал Вадима коленом к полу до выяснения всех обстоятельств.
– Брэк.
Глеб отряхнул немного пыльные собственные брюки и улыбнулся Соне.
– Ты что-то говорила недавно о ревности?
Прогуляться по холодку было полезно обоим.
Сашка шёл, насупившись, молча; сначала с распахнутой курткой и не завязанным шарфом; потом, минут через десять, он застегнулся, похлопал себя перчатками по щекам и поднял невысокий ворот.
Отец был чуть впереди его, на полшага, на взмах руки.
Движения и горестные Сашкины вздохи не вызывали никаких ответных и, уж тем более, сочувственных слов со стороны отца.
Тот смотрел в ночное зимнее небо. Потом остановился, взглянул удивлённо на своего унылого попутчика, словно не ожидая его увидеть рядом с собой, и внезапно спросил.