Недетские чувства

— Ника, я хочу купить твой дом, — мгновенно принял я решение.

Она остановилась. Медленно повернулась. Посмотрела на меня. Пристально. Внимательно. Словно стараясь увидеть что-то в моих глазах. А я увидел, что она плакала. Совсем недавно.

— Идем, — шевельнула она губами, — если это правда, то идем.

— Правда, — я уже мысленно прокрутил ситуацию. Я могу купить этот дом и подарить сыну. Ника не отвертится. По всем срокам это мой ребенок. Тем более, я ухмыльнулся, Ника совершенно точно не откажется от такого подарка. И я буду помогать моему сыну. Он заслуживает гораздо лучшего. Лучшей школы. Лучшего института. Ему совсем не обязательно прозябать здесь, в этой дыре. Я, вообще, могу забрать его себе. Будем жить вдвоем. Отец и сын. И ни какие бабы нам не нужны. Ни Ника. Ни Даша. Никто.

Мы снова вошли в дом. Ника начала раздевать младшего, пока мой сын перетаскал тяжелый сумки на кухню.

— Если ты не врешь, то цена тебе известна. У тебя же есть свой риелтор или юрист? Ты же не сам будешь заниматься переоформлением? И еще, — она отвлеклась от мелкого, — уж прости, но я тебе не доверю. Мне нужен залог. С нашей стороны документы готовы, и хоть завтра можешь начинать оформление. Но часть денег сегодня. Я напишу расписку.

— Надо же, я и не знал, то ты в этом разбираешься, — хмыкнул я. Мелкий убежал, Дима шуршал пакетами на кухне, мы остались одни.

— А ты обо мне, вообще, ничего не знаешь, — спокойно ответила она, не поддаваясь на провокации, — ты обо мне ничего не знал, даже когда был моим мужем.

— Зато я совершенно точно знаю, — прошептал я, — что Дима мой сын. И даже не вздумай отрицать.

Ника уставилась на меня, а потом рассмеялась.

— Ну да, конечно. А я-то думала, что ты стал человечнее. Но нет. Скотина ты, Морозов. Наглая, безжалостная и бесчувственная скотина. Дима не твой сын. Он мой и Васин. А ты не имеешь к нему никакого отношения.

— Не ври мне, — я непроизвольно сделал шаг навстречу, ярость снова поднималась, желая уничтожить эту лживую суку, — ему одиннадцать. Я его отец.

— Не смей мне угрожать! — Ника сделала шаг навстречу и зашептала тихо на грани слышимости, — А запомни. Дима не твой сын. Ты к нему не имеешь никакого отношения. Не смей даже приближаться к моему сыну?!

— И что же ты сделаешь? — рассмеялся я.

— Я заявлю в полицию, что ты его домогаешься, что ты чертов извращенец, который преследовал мою дочь, а теперь и сына.

Ника не шутила. Я почувствовал это совершенно точно.

— Ну, да, конечно. Что ты еще могла придумать. Все как всегда. Тебе никто не поверит, — усмехнулся я, делая вид, что меня не напугали ее угрозы. Хотя мгновенно понял, подобные разбирательства убьют мою репутацию. И никакой Седой мне не поможет.

— А ты попробуй, — злая усмешка далась Нике легко. Она очень сильно изменилась. Она не орала и не устраивала истерику, как в прошлый раз, когда угрожала из-за Груши. Тогда я был почти уверен, что она никуда не пойдет. Сейчас же… сейчас я был почти уверен, что эта Ника пойдет за своего ребенка до конца.

— А стала совсем другой, — хмыкнул я, — хорошо, я подожду, пока ты не передумаешь.

Через полчаса я вышел из Никиного дома с подписанным договором залога. Это всего лишь вопрос времени. Сын будет со мной. Она не отдала мне Грушу. Но Диму я заберу совершенно точно.

А еще мне хотелось орать от радости. У меня есть сын! Черт возьми! У меня есть сын! Дмитрий Дмитриевич! Моя кровь и плоть. Мой наследник.

Мне не терпелось поделиться хоть с кем-нибудь этой новостью и я набрал Свету.

— Привет, сестренка, — рассмеялся я в трубку, — есть повод отметить. Вы дома?

— Ты помирился с Дашей? — радостно спросила Света, наводя тень на мое счастье.

— Нет, Свет. Лучше. Сегодня я узнал, что у меня есть сын! Представляешь! Сын!

Глава 9

Света с Вадимом внимательно выслушали мой рассказ. Я подробно описал мальчишку. Рассказал, что видел сам и что мне рассказала про него соседка. А когда закончил, Вадим, слегка подшофе, спросил:

— А что там за травма у Никиного мужа?

Я пожал плечами.

— Понятия не имею. Что-то с позвоночником. Я не вникал.

Вадим мрачно кивнул. А Света встала из-за стола и обняла меня со спины.

— Дима, неужели ты совсем ничего не спросил?

— Нет, — мотнул я головой. Кажется, я тоже захмелел. Все же почти литр вискаря выхлебал в одиночку. Свету с Димой можно не считать.

— Понятно. И в какой он больнице тоже не знаешь? А новую Никину фамилию?

Я мотал головой. Вдруг захотелось спать и глаза стали слипаться.

— Все, ребят. Я спать, — я шел в гостиную, где Света постелила мне на диване и кажется услышал сокрушенное Вадима:

— Эх, Димон… какой же ты бесчувственный чурбан. Ничему-то жизнь тебя не учит.

Но на следующий день я об этом даже не вспомнил.

Юриста я отправил заключить сделку на следующий же день. И он обещал, что закончит все очень быстро. Хотя я видел, недоумевал, зачем мне этот убогий дом. Я планировал поехать к сыну в конце недели и попробовать уговорить Нику забрать его на выходные. Я даже съездил в ювелирный и прикупил пару колечек. Она всегда была падка на золото.

Я каждый день думал о сыне. О том, что мы все время будем проводить вместе. Я запишу его на бокс и на плавание. А еще он будет ходить на футбол. А по выходным будем ездить в походы. Сплавляться по рекам. Я теперь смогу дать этому мальчику то, что не дала жизнь мне самому. Мой сын не будет обделен вниманием отца. Все же Ника тварь, раз столько лет никому не сказала о его существовании. Даже матери. Я уверен, Антонина Владимировна обязательно бы сообщила мне такую новость. У нс с ней всегда были хорошие отношения.

Я сидел в кабинете, когда ко мне заглянула Ника:

— Дима? Можно?

Что и требовалось доказать. Она даже до выходных не дотерпела. Но тем лучше. Я кивнул. Она вбежала и кинулась мне на шею. Обняла так, что чуть не задушила.

— Дима, спасибо, — запричитала она и разрыдалась, — спасибо тебе огромное! Я думала тебе плевать, как раньше, а ты… Прости за то, что я наговорила. Я же не знала, что ты совсем другой, Дима.

Она что-то причитала, а я недоумевал. О чем это она, вообще?