Недоброе солнце

– Вы хотели бы пройти со мной? – ответом мне стала волна восторга и недоверчивый взгляд.

– Это будет приемлемо? Все же я принадлежу к иной расе.

– Если вы переживаете за наши технологии и их секретность, то вы на ближайшие полтора года практически принадлежите мне, так что этот вопрос мы сможем решить позднее, когда он станет более актуальным.

Я намеренно использовал такую формулировку, дабы прочувствовать первую подсознательную реакцию. Судя по чуть потемневшим глазам и легкому, почти незаметному сбою дыхания, отклик можно принять как вполне положительный. В текущий момент не мог понять собственных мотивов, но сопротивляться порывам смысла не видел. Вариантов было только два. И ни один из них землянке не навредит.

Лени

Встречные нами валоры с уважением кивали капитану и с открытым любопытством поглядывали на меня. Они все были примерно одинакового телосложения и общей, непривычно светлой цветовой гаммы. Несмотря на прекрасный, с точки зрения земных критериев, «экстерьер», подобной мгновенной реакции, которая возникла в ответ на знакомство с капитаном, не возникало.

Это немного настораживало.

Я давно не маленькая девочка и прекрасно понимала, что длительное воздержание и возникшее любопытство могут плохо сказаться на моем самочувствии и характере. Хуже могло быть только наличие отношений на рабочем месте. Подобное я видела не раз и не два, и за редким исключением, девочкам приходилось делать выбор между работой и семьей. Но чаще всего, это просто вынуждало женщину сменить место работы. За прошедшие тысячелетия на Земле во взаимоотношении полов мало что изменилось. Больше мне нравилась идея простого любования "издалека". Вот в этом я была профи. И не больно потом, и не обидно. И удовольствие какое-то все же. Тем более, что столь привлекательная мужская особь оказалась очень интересным собеседником.

Капитан Нарин с явным удовольствием и гордостью рассказывал о «Парадоксе», показывая мне части корабля. Сложности у нас возникли только непосредственно с панелями управления. Первое, я испытывала чувство невероятной брезгливости и по пять минут боролась с собой, прежде чем погрузить ладонь в прохладную желеподобную субстанцию.

Даже, несмотря на то, что руки в итоге оставались абсолютно чистыми, ассоциации со слизью паркуса, оставившей неприятные воспоминания, были очень близки. Вторым моментом стало то, что частично живая, как я поняла, система управления корабля не могла однозначно определить мой статус. В итоге, капитану пришлось выставить мне ранг «акер», но с ограничением доступа, чтобы случайно не навредить системе.

На капитанском мостике мы оказались быстро, на крейсере была удивительная и совершенно непонятная мне система лифтов. Проведя несколько мгновений в замкнутом пространстве белой цилиндрической колбы лифта, отчего у меня немного сбилось дыхание, и вспотели ладони, мы вышли на сам капитанский мостик. Рубка управления в общих принципах соответствовала увиденному мной ранее, три компенсирующих кресла, два из которых были сейчас заняты, вдоль полукруглой желеподобной панели с плавающими огоньками.

Над панелью располагалось около двенадцати экранов, транслирующих показатели системы, траектории движения и столбики каких-то расчетов, над которыми работал один из техников. На большом длинном экране по всему периметру рубки располагалась проекция космоса за бортом крейсера. Еще несколько экранов я не смогла определить по функциональному назначению. За креслами пилотов и техников на небольшом возвышении расположилось капитанское место. В широкое сидение, в подлокотники были встроены несколько рычагов и все.

На мое появление в рубке никто из присутствующих не отреагировал. Пилот быстро двигал пальцами в «желе», погрузив руки по запястья в эту массу, отчего огоньки носились как бешеные, то кружась на месте, то стремительно отскакивая в дальний конец панели.

– Что случилось, Тар? – капитан прошел и остановился за креслом пилота, внимательно вглядываясь в мелькающие экраны.

– Энергетические возмущения в секторе М61. Либо мы опаздываем из-за задержки на Алтее, либо «Искра» достигла точки раньше нас, что маловероятно.

Капитан задумчиво провел пальцем по одной из вертикальных столбиков цифр на ближайшем экране. Только теперь я заметила удлиненные ногти с острыми концами, больше похожими на когти.

– Свяжись с «Искрой». Терри Селена, присядьте пока, мне нужно кое-что решить, – высокий валор погрузил одну ладонь в панель управления, второй продолжая скользить вдоль рядов цифр на экране, но вот хвост…

Я в первый раз имела возможность рассмотреть эту часть его тела. Длинный, толщиной с мое запястье, хвост целенаправленно потянулся к капитанскому месту, последовательно дернул за два рычага, из-за чего над креслом выскочила небольшая панель. Погрузившись в появившееся желе, хвост коснулся нескольких огоньков, и возле капитанского кресла из-под отъехавшей пластины пола выплыло небольшое дополнительное место.

– Терри, вот сюда, – сказал капитан, не оборачиваясь, и его белый хвост недвусмысленно потыкал в сторону появившегося кресла. Я сглотнула, выходя из ступора. И как можно уследить за всем, стоя ко мне спиной? Кресло оказалось полиморфным, приняв удобную для меня форму. Хвост тут же метнулся в мою сторону и быстрым нажатием нескольких кнопок, зафиксировал ремнями безопасности. Капитан почти сразу оказался рядом, заняв свое место. По кораблю пронесся звук сирены.

– Анур пеле ваторос, ди саконат мани пар. Анур пеле ваторос, ди саконат мани пар…

Я постучала по полиязыковому ретранслятору. К моему удивлению, он не перевел мне фразу. Тонкий металлический ободок, частично вживленный в кожу вокруг левого уха, еще меня не подводил. Нынешний сбой вызывал некоторое беспокойство. Если ретранслятор накроется, я стану глухонемой на этом судне. Сомневаюсь, что у них имеются адаптированные для землян модели. Нарин обернулся в мою сторону.

– Не о чем переживать, терри, это предупреждение о подготовке к прыжку. Мы выходим в гиперпрыжок третьего уровня. Это быстрее привычных вам, но перегрузки на судно и экипаж немного другие. – Да, люди и элмы пользовались только первым уровнем, а дарии иногда путешествовали и по второму. Правда, редко, уж очень много топлива, по словам знакомого техника, пожирала эта технология.

– Интерколл, анур. Акер Сумудин вызывает.

– Принять.

– Нарин, я не могу найти землянку! Ее надо зафиксировать, я не успел провести диагностику организма, – встревоженный голос медика ворвался в рубку управления.

– Она со мной. Потом проверишь, – капитан резко отключил связь и что-то стал резво нажимать на малой панели своего кресла. Меня пробирало неуемное любопытство, но я не решилась отвлекать его от важной деятельности. – Спрашивайте, терри, спрашивайте.

Со всех сторон, с потолка, пола, из подлокотников кресла потянулись экраны и дополнительные панели, выстраиваясь в неплотную стену перед капитанским креслом.

– «Искра» передает из сектора М58. В Секторе М61 замечен толонский флот. Три или четыре судна. Цель общая.

– Нарин, – в рубку ворвался низкий, рокочущий голос, от которого мне стало немного страшно и пробрала ощутимая дрожь, – ты опаздываешь на 23 часа, мальчик мой.

– Прости, Анур Палет. Были некоторые вопросы.

– Слышал я о твоих делах, – невидимый собеседник расхохотался, отчего я вжалась в кресло и с силой вцепилась в подлокотники. Тут я почувствовала легкое поглаживание в районе коленки. К моему удивлению, капитанский хвост, неплотно обвившись вокруг моей ноги, медленно, успокаивающе проводил по тонкой ткани комбинезона. – Мне доложили, что ты притащил на корабль землянку.