Недосягаемая цель!

— Нет! Гений с большой силой духа. Тем самым он показал своим врачам Римляне не боятся смерти, а честь для них дороже жизни. Будущее принадлежит тому — кто дорожит честью сильнее, чем любит жизнь!

— Красивые слова, только зачем они мертвому. Или он рассчитывал что правители Карфагена оценят его благородство? Марк Регул остался жить?

— Нет, не остался! Его распяли на кресте, лицом на Рим. Это было маленькой местью. Заодно обрезали веки, что он смотрел не отрываясь и страдал.

— Вот варвары! Могли бы оценить благородство Марка. Я бы такого обязательно помиловал, но на волю не отпустил, слишком опасный враг. Поселил бы в золотой клетке. Надеюсь они проиграли войну.

— Да не сразу! Всего было три великих войны, пока Карфаген не был порабощен.

Фраза Карфаген должен быть разрушен! Стала крылатой. — Олимпиада хлопнула Гну по рожкам. — В истории вашего мира были подобные примеры?

Баран проблеял:

— Почему, у нас тоже встречались герои и рыцари. Было время когда мы были привязаны к одной планете и разделены на множество племен и государств. Тогда существовали рыцари. Они были разделены на несколько орденов и имели каждый свой кодекс чести. Религий также было не менее десяти из числа основных, не считая сект. То есть полная динамика и мощь учения. Вот члены одно из орденов имели обычай ритуальный каннибализм. Особенно поедание павших друзей, чтобы наследовать их силу.

— Вот ужас! — Сказала Олимпиада. — Чистая Африка.

— Так учила религия Эжжа. Закон собирая кармы. Ведь друга съесть особенно приятно, две плоти вместе — лучше чем одна!

Девушка временный офицер заметила:

— Каннибализм не может оправдать даже голод. А если религия этому учит, то это уже сатанизм.

Баран обиделся:

— Не много читал про древние верования землян. Так они буквально ели плоть своего Бога и пили кровь. Но если вы так поступаете с богами, то чего ждать простым людям.

— Ничего кроме хорошей порки! — Заметила Олимпиада. — Ну что дальше.

— Один из помощников магистра этого ордена полюбил девушку другой концессии. И они даже тайно обвенчались. Была битва и возлюбленная погибла. Тогда приятели помощника магистра предложили:

— Мы должны съесть твою подругу. Ну, а тебе учитывая вашу прежнюю близость доверяем проглотить сердце.

— Интересное предложение. А чтобы он съел если бы был женщиной?

— Что-то длинное и толстое! — Двусмысленно произнес Гну.

— Кедр что ли!

— Возможно даже это! — Баран откинул упрямую прядь выбившуюся между рогов.

— В любом случае рыцарь поступил по совести. Он предложил похоронить девушку и поставить на могиле треугольник: символ ее веры. Естественно его не поняли, поволокли к магистру.

— Типичная реакция! — Вставил до этого молчавший юноша.

— Да так часто бывает. Магистр спросил почему он это делает. Рыцарь ответил: я люблю ее и не хочу поганить душу.

— Но разве ты не хочешь сделать ее своей вечной служакой.

Он ответил:

— Рабство антипод любви, нельзя дорожить веревкой что держит за горло!

Тогда Магистр приказал:

— Привяжите его к колесу и окунайте в воду каждый раз на два удара сердца дольше пока он не отречется от своей ереси. У парня был шанс, но он терпел пока в конце концов не захлебнулся. Потом его и тело подруги все равно съели причем добавили много специй и перца!

Олимпиада отметила:

— Это хорошо что среди вашего вида есть мужественные индивиды.

— И дураки, он этим сделал только хуже себе.

— Зато сохранил достоинство.

Наступила пауза. Баран заявил:

— Герои всегда погибают, а трусы живут.

— Я бы так не сказала! — Возразила Олимпиада. — Гибель героя рождение для вечной жизни, существование труса растянувшиеся похороны!

— Так может выпьем за это! — Предложил юноша.

— За что, жизнь или похороны!

— За то чтобы последнего никогда не было!

Четверка опрокинула в себя бокалы.

Юный временный офицер слегка захмелел. Язык развязался:

— Наш новый председатель Дмитрий Молотобоец, крутой парень. Тем не менее почему-то отложил решающее наступление, на столицу конфедерации. Не понимаю к чему затягивать войну.

Олимпиада ответила:

— Чтобы избежать фланговых подсечек во время наступления на столицу. В свое время Жуков отказался брать зимой Берлин опасаясь, флангового контрудара.

— И напрасно! Война кончилась на несколько месяцев раньше, сотни тысяч жизней были бы сохранены.

— А если наоборот и новые жертвы.

— Доказано теперь что у немцев не было даже горючего для мощного контрудара. Железнодорожные пути разбиты, управление войсками дезорганизовано. Так что были бы наши в Берлине еще в феврале.

— Не знали тогда этого. Решение Жукова это шаг практика в цейтноте предпочитающего позиционный выигрыш, комбинационным туманностям. Возможно по этому целесообразнее очистить верхнюю туманность.

— А наши парни нам помогут. Они не сильно мучаются?

— Ни какой боли их мозг и нервные окончания не испытывают. Только приятные ощущения благодаря специальным волна радости.

— Это успокаивает.

Ребята затихли.

Девушка глотнула шампанского, почувствовав насыщение. Олимпиада также наелась.

— Мясной торт в инкубатор, он сохранит все его качества в целости без ущерба едокам.

— Мы его уже облучили специальными ионами, препятствующими высыханию и охлаждению. — Заявил робот-официант.

— Что же это уже лучше!

— А это кто к нам летит! — Спросил юноша, когда загорелся сигнал на комп-браслете.

— Похоже наши! И с таким большим опозданием.

— Действительно!

Через голограммы плазмо-компов было отлично видно как три звездолета класса контрминоносец и один крейсер приближались к ним. Это были корабли российского звездного флота и особых проблем не ожидалось. Тем не менее Олимпиада сделала жесть роботу и тот обратился к с вопросом.

— Изменить вашу прическу?

— Да! На более модную!

— Слушаюсь товарищ! — Робот включил приборы, возникла индукция и волосы легли в сложный рисунок приобретя сиреневатый оттенок.