Недосягаемые

— Правда, хотел построить с тобой что-то, — Алекс первым нарушает молчание. — С тобой бесконечно хорошо и спокойно.

Этими словами он точно описал наши отношения. Видимо, абсолютно понятно, что «хорошо и спокойно» не для нас с Алексом. Мне, как и ему, нужна буря, вихрь чувств, который ведёт в пучину страсти и неизведанности.

— Понял, что люблю её в тот день, когда ты пришла работать в клуб, — решает рассказать он. — Ей было больно, тогда она и призналась в своих чувствах. Ответил, что всё кончено и у меня есть ты…

Мне становится до безумия жаль Дашу. Ту, которая так раздражала меня при первой встрече. Нужно запомнить на будущее, что нельзя судить человека по первому впечатлению, пока не знаешь его истории.

— Лера, — шёпотом зовёт он. — Я не хочу тебя терять.

— Ты не теряешь.

— Может, я сглупил, когда перевёл нашу дружбу на другой уровень, поцеловав тебя, — он смотрит на мои губы. — Но если бы была возможность что-то поменять, то, не раздумывая поцеловал бы снова.

Горький вкус его губ настойчиво врезается в память. Со всей своей нежностью отвечаю на него.

То, что происходит между нами, кажется таким странным и непонятным. Мы ведь любим совсем других людей, но и расставаться друг с другом не хотим, боясь потерять.

— Друзья? — спрашиваю, уткнувшись носом в его шею.

— Друзья, — тяжело выдыхая, он целует меня в висок.

Вернувшись за стол, где продолжается общее веселье, мне становится грустно.

Нет больше этой «спасительной стены» в виде Алекса. Теперь я один на один со своими страхами и желаниями.

Я просто начинаю тонуть в своих чувствах. В том, как вздрагивает моё тело, когда Ян смотрит на меня, как тело покрывается мурашками, когда мы случайно касаемся друг друга.

В один момент возникает желание выйти на лестничную клетку. Становится дико жарко и тесно в комнате.

Спустившись на один пролёт, я усаживаюсь на подоконник, с которого поддувает ветром с улицы.

Мысли снова душат мою бедную голову. Хочется кричать и плакать.

Та стена, которая ограждала мои чувства все года, казалась такой нерушимой и стойкой, оказалась всего лишь карточным домиком, который начал сдуваться от вихря моих чувств.

Мне казалось правильным, что мы с Яном становимся друзьями. Как бы там ни было, рядом с ним всегда чувствуется безопасность, какое бы сумасшествие не происходило вокруг.

После моего приезда сюда, мы начали проводить вместе много времени, к тому же, не только в компании друзей и Вари. К примеру, взять то, что он вызывался провести меня каждый раз, когда засиживались у Люси. А это, на секундочку, происходило каждый день. Мне сложно признаться самой себе, что засиживалась допоздна нарочно. Только совсем неосознанно.

Вспоминая, что эти провожания ни раз заканчивались длительными прогулками и выбором самого длинного пути до дома, проносят по коже стаю мурашек.

Наверное, мы смогли стать друзьями?

Чёрт, я была уверенна в этом, до этого самого момента.

Зная, что у меня есть Алекс, а у него — Диана, настырные мысли не так бурно врывались в мою голову.

Конечно, я не смогла поступить с Алексом так низко, после всего добра, что он сделал для меня.

Но теперь то, когда мы признались друг другу, что любим других… Опора моментально ушла из-под ног, а я оказалась утопающей в своих чувствах. Сейчас это кажется таким правильным определением, ведь дышать и правда становиться сложно.

Мои мысли до сих пор пытаются ухватиться за спасительную соломинку, чтобы успокоить гулко бьющееся сердце.

Диана моя подруга, поэтому я не должна допускать каких-то взыгравших во мне чувств, даже в мыслях!

Нет, не может же всё быть так безумно сложно! Может, это просто ностальгия по прошлому?

— Что ты тут делаешь? — совсем не услышала, как он подошёл.

Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто заботливо накидывает куртку на мои плечи.

— Заболеть хочешь? — ворчливо спрашивает он. — Тебе уже не восемнадцать лет, нужно думать о последствиях.

Слова врываются в мои мысли и приобретают другой смысл.

— Это я и делаю, — продолжая пялится в окно, обнимаю себя за колени. — Думаю о последствиях.

Куртка, накинутая на голые плечи, разносит по телу тепло. Не заметила, как начала коченеть в этом подъезде. Правда, этого тепла недостаточно. Кажется, всё моё тело мёрзнет где-то внутри.

Успеваю лишь сделать глубокий вдох, чтобы попросить его уйти, как оказываюсь в крепких объятиях.

Всё тело напрягается до придела, а в груди замирает сердце. Все мои чувства натягиваются как струна и в какой-то момент с треском лопаются. Как только это происходит, из глаз непроизвольно начинают литься слёзы, а я полностью сдаюсь и отдаюсь его крепким рукам.

— Что у тебя случилось? — спрашивает шёпотом, поглаживая по спине.

— Рассталась с Алексом, — ну, а что? Правда, ведь. И совсем не важно, что на душе паскудно совершенно из-за другого человека.

Ощущаю, как он выдыхает и практически невесомо целует меня в макушку. От такой нежности рыдать хочется только сильнее.

— Всё наладится, — обещает он.

Неужели не понимает, что врёт сейчас? Я уже тону в пучине своих чувств, готовая поднять белый флаг. Только у каждого есть свои принципы. В мои, к примеру, входит — не влюбляться в парня подруги.

Я, конечно, бесспорно нарушаю его. Ну, разве моя вина в том, что полюбила его гораздо раньше?

Позволяю себе спокойно уткнуться ему в грудь, чувствуя гулко стучащее сердце. Разрешаю себе эту вольность, потому что знаю Яна. Он никогда не поступит с девушкой так: не будет крутить сразу с двумя.

Чёрт, почему осознаю это только сейчас?! Где были мои мозги три года назад, когда я без разбору поверила Алисе?

Кажется, в эту секунду становлюсь противна самой себе. Практически уверенна, что сама без лишних раздумий разочаровалась в человеке после такого и свалила бы куда-нибудь.

Непроизвольно вспоминаю, как два месяца назад размышляла о том, любила ли я Яна.

Чертовски любила. Как бы ни старалась стереть с памяти прошлое, врать самой себе, кажется сложнее, чем раньше.

Почему люди так поздно осознают, что влюблены до безумия? Неужели, для этого обязательно терять свой смысл?

— Давай поднимемся? — снова шепчет. — Не хочу, чтобы ты заболела.

Совершенно не хочу никуда иди. Мне так тепло здесь, в его объятиях. Кажется, он это понимает, потому что продолжает стоять, поглаживая меня по волосам.