Недотрога для босса
Шрифт:
Он мягко берет меня двумя пальцами за подбородок и поднимает мою голову. Встречаюсь взглядом с его потемневшими глазами. И в них читается что-то такое, что заставляет меня опять дрожать, но уже не от страха…
Он наклоняется и целует мои губы, сначала нежно, а потом жарко впивается в них. Рывком притягивает меня к себе плотнее, прижимая к своему крепкому торсу.
Жадно терзает мои сомкнутые губы, таранит их языком. Заставляет подчиниться.
И я подчиняюсь, сама того не желая, подчиняюсь, слегка приоткрывая рот.
Другого приглашения
И я понимаю, что хватаюсь руками за его широкие плечи, боясь упасть. А он сильнее притягивает меня к себе, еще больше вжимая в свое сильное тело.
Его руки жадно скользят по моей спине, талии…
От странных ощущений у меня начинает кружиться голова. Как со стороны слышу приглушенный стон, и с опозданием понимаю, что он мой…
В какой-то момент его ладонь опускается ниже и стискивает мою попу. Я дергаюсь в руках Матвея Александровича, как будто просыпаясь от сладкого дурмана.
— Тшш… — Шепчет он мне в губы и сразу же убирает руку с моей попы. — Я не сделаю того, чего ты не захочешь.
Опять жадно целует мои губы, крепко держа меня за талию. Потом начинает скользить губами по моей шее, целуя, дразня, прикусывая…
Что же он со мной делает?
Упираюсь руками в его плечи, но даже не могу найти в себе силы, чтобы попытаться его оттолкнуть.
Ноги подгибаются, и я понимаю, что просто хватаюсь за его сильные плечи, чтобы не упасть.
— Матвей Александрович… — Шепчу я.
Если я сейчас не остановлю его, то будет поздно. Я уже еле соображаю. Своими поцелуями и ласками он творит что-то необъяснимое со мной, отключая мой здравый рассудок.
— Матвей Александрович, остановитесь… — Опять шепчу, но он как будто меня не слышит.
Внезапно в дверном замке начинает ворочаться ключ. Я резко дергаюсь в его руках и, наконец, немного прихожу в себя. Вырываюсь из его рук и отскакиваю, тяжело дыша и перепуганно смотря на него.
Ооо, какой у него взгляд в этот момент! От одного этого взгляда мурашки бешено бегут по моей спине. Еле сдерживаю дрожь…
В следующую секунду дверь распахивается, и на пороге появляется Катя. Какое счастье, что она пришла!
Чуть не кидаюсь к ней на шею!
— Катя! — Восклицаю я.
Она замирает и подозрительно смотрит на нас. Переводит взгляд с меня на моего босса, и обратно.
— А что вы делаете? — Медленно спрашивает она.
— Мы… мы… — Начинаю я и замолкаю.
— А ты как думаешь? — Отвечает вопросом на вопрос мой босс и усмехается уголком губ.
А потом кладет свою большую ладонь мне на поясницу и слегка подталкивает меня:
— Иди, переоденься.
Катя молчит. Просто глазеет на нас. Вообще это большая редкость, чтобы что-то лишило мою подругу дара речи, но сейчас, видимо, именно такой момент.
Я нерешительно иду в свою комнату, поглядывая на этих двоих. Но Матвей Александрович прав — мне надо переодеться.
Через пару минут выхожу из комнаты уже переодетая
в домашнее платье. Застаю своего босса на кухне.Катя поставила чайник, и молча смотрит на нас. Повисает напряженная пауза.
— Пойду в свою комнату, — говорит Катя и уходит.
Мы остаемся одни.
— Вы весь мокрый, — тихо говорю я, стараясь не смотреть в глаза своему боссу. — Надо бы вашу футболку просушить…
Чувствую неловкость после всего, что было десять минут назад.
В эту же секунду Матвей Александрович молча стягивает с себя мокрую футболку. У меня даже рот открывается от неожиданности.
Чувствую, как вспыхивают щеки и поспешно отворачиваюсь. Слышу смешок.
Ну да, ему смешно…
Даже не успеваю понять, как он оказывается за моей спиной и мягко сжимает мои плечи своими сильными ладонями.
— Я всего лишь снял футболку, — шепчет, касаясь губами моего уха. — Нет поводов так пугаться…
А я опять уже дрожу. Дергаюсь в его руках и отхожу на шаг. Пытаюсь говорить так, чтобы голос не выдавал моих странных эмоций:
— Матвей Александрович, лучше снимайте футболку перед своей невестой.
С этими словами я выхожу из кухни и через несколько мгновений возвращаюсь с его рубашкой. Не сильно-то она и пропахлась теми отвратительными духами. Больше досталось пиджаку.
— Вот, наденьте. Завтра отдадите мне ее, я постираю.
С этими словами ухожу наводить порядок в ванной. Вытираю там пол, а потом возвращаюсь на кухню.
Мой босс не торопится уходить… Хоть рубашку надел, и на том спасибо.
— Матвей Александрович… — нерешительно начинаю я.
— Просто Матвей.
Замираю от его просьбы и молча смотрю на него. Нет, это уже слишком!
— И все же, Матвей Александрович, — даже слегка усмехается от моего обращения, — я прошу, чтобы этого больше не повторилось…
— Чего именно? — Рассматривает меня с нечитаемым выражением лица.
Судорожно сглатываю:
— Всего, что было… ну… перед тем, как пришла Катя…
— А что было? — кажется, что он забавляется с моей реакции.
— Вы прекрасно и так знаете, что было! — Шиплю я ему, понижая голос так, чтобы Катя ничего не услышала.
— Ты про то, что нам было хорошо?
Замираю от этого вопроса. Ну зачем он все перекручивает?
— Не надо обобщать. — Бурчу я.
— Хочешь сказать, что тебе не было хорошо?
— Я… — от таких вопросов даже мысли теряются. — Нет, не было.
Поджимаю губы и отворачиваюсь.
— Ксюша, Ксюша, ничему тебя жизнь не учит…
— Вы о чем? — подозрительно уточняю.
— Ты не оставляешь мне выбора, кроме как проверить тебя на честность…
— Что вы имеете в виду?
И вижу, что он встает и приближается ко мне.
Опять пячусь от него:
— Матвей Александрович, что вы делаете?
— Либо ты со мной не честна, либо я разучился распознавать чувства… Это и собираюсь проверить. Или все же скажешь правду?
— Правду? — непонимающе переспрашиваю.