Неглавная героиня

Чем лучше? Ну… ну… она красивая, нежная, искренняя, она… она… Юань Шуай поймал себя на мысли, что сам уже не совсем понимает, чем Ланлинь лучше бывшей невесты. Просто в голове мысль: она единственная на всем белом свете, самая прекрасная и удивительная.

Кажется…

С того памятного родственного «разговора» минуло несколько дней, в течение которых Юань Шуай чувствовал себя все более странно. Слухи по академии разлетелись совершенно невероятные и редкостно постыдные, и он поймал себя на мысли, что истерика Джейсин вполне оправданна. Бывшая невеста имела полное право рыдать, орать и топать на него ногами, поскольку страдала ее репутация. Совершенно на пустом месте, ведь молодой лис точно знал, что ни слова правды в сплетнях нет, ни в какие… игры боли и наслаждения он с Джейсин не играл. Как жаль, что Да Сьон как раз в эти дни отсутствовал в академии, уехав по поручению дяди, он бы помог разобраться и выступил свидетелем. А так…

Правда, Ланлинь еще какое-то время вполне успешно отвлекала Юань Шуая. Ее красота и чистота задели за душу, и ему казалось… казалось…

Не могла эта милая девочка заклеймить его печатью принадлежности. Просто не могла. Но тогда почему он до сих пор мог с ней общаться и даже испытывать к Ланлинь некие чувства? Ведь печать должна была притянуть его к хозяйке. И либо хозяйкой поводка все же была Ланлинь, либо настоящая владелица клейма ничего не имела против их сближения.

Но последнее было бы уж совсем странно.

Желая все же прояснить все до конца, Юань Шуай дождался окончания занятий и попытался перехватить выходившую из павильона Ланлинь в неизменной компании весело щебечущих подруг.

Они тут же захихикали, прикрываясь сложенными лодочкой ладошками, и понятливо расступились. Так, чтобы создавалась иллюзия, что Ланлинь одна и с ней можно поговорить практически наедине… И чтобы при этом было слышно каждое слово.

Ланлинь же, смущенно потупившись, кокетливо стрельнула глазками, прежде чем шагнуть к парню.

Шуай невольно улыбнулся, залюбовавшись нежными чертами лица девушки, на какой-то миг из головы даже вылетело, что именно он собирался сказать и зачем ждал ее.

— Да? Ты что-то хотел? — спросила она, мило улыбнувшись, и будто ненароком выдернула из его рукава торчавшую ниточку. Этот собственнический жест отрезвил лиса, заставил сосредоточиться.

— Я принес талисман, о котором ты просила, — первым делом начал он, протянув ей небольшой гладкий камешек, оплетенный заговоренными шелковыми нитями. — Не думаю, что кто-то в самом деле влезал в твое окно или намерен повторить это, но для твоего спокойствия…

— Ты не забыл! — восхищенно ахнула девушка, выхватив ценный и древний амулет из его рук и спрятав в складках ханьфу. — Спасибо! Шуай, ты такой заботливый… Обо мне еще никто так не беспокоился, как ты.

И Ланлинь трогательно закусила нижнюю губу, опустив взгляд. При этом ее рука как-то сама собой оказалась рядом с его, и так естественно получилось, что их пальцы переплелись, словно так и надо. Лис от неожиданного прикосновения вновь на секунду растерялся, чувствуя растекающееся внутри непонятное тепло. Легкий ветерок качнул ветви цветущей сакуры, осыпая их лепестками, будто сама природа подавала какой-то знак…

— Я бы хотел поговорить с тобой, — все же произнес Шуай, справившись с накатившими эмоциями, и, недовольно покосившись на тут же зашушукавшихся подруг Ланлинь, добавил с нажимом: — Наедине.

— О, да, конечно. Приходи ко мне сегодня вечером, — шепнула она едва слышно, бросив на него еще один кокетливый взгляд из-под полуопущенных ресниц.

Но Юань Шуай, уже обретший обратно свое хваленое хладнокровие, лишь поморщился на такое предложение.

— Не хочу давать дополнительную пищу для сплетен. Тем более что разговор как раз касается моего последнего визита к тебе. Послушай, что-то произошло тогда… — Он запнулся, подбирая слова.

— Ты тоже это почувствовал, да? То, что происходит между нами… — сразу подхватила Ланлинь, придвинувшись к нему чуть ближе, чем то позволяли приличия. — Но знаешь, ты прав, продолжения сплетен не хотелось бы… — Она огорченно сморщила идеальный носик и тут же предложила с энтузиазмом, вновь понизив голос до шепота: — Как насчет ночного визита ко мне?

— Кха… ночного?! — аж закашлялся лис от неожиданного предложения такой чистой и невинной Ланлинь.

— Боюсь, в любое другое время нас могут заметить, подслушать… У меня здесь столько недоброжелателей, твоя бывшая невеста наверняка строит козни, того и гляди подошлет кого ко мне или устроит нам очередную безобразную истерику. Бедняжка не понимает, насколько жалко выглядит, — хмыкнула она с презрением. Которое почему-то вызвало глухое раздражение у Шуая внутри. Но девушка, будто что-то почувствовала, поспешила сменить тему разговора. — А так никто и не подумает следить за нами в столь неурочное время, мы сможем спокойно поговорить… Обо всем.

— Хм… Что-то в этом есть. Хорошо, я приду через час после полуночи, — решился Юань Шуай и не удержался от ласковой улыбки, осторожно стряхнув с плеча Ланлинь упавший лепесток сакуры. — Не уснешь?

— Как можно? Хоть мы и познакомились всего несколько дней назад, у меня такое чувство, что я ждала встречи с тобой несколько лет… До встречи. — И Ланлинь, непонятно улыбнувшись, поспешила к своим подругам. Оставив Юань Шуая с чувством, будто он прошел совсем близко от чего-то таинственного и непонятного, но так и не понял этого.

Глава 39

На территорию целителей меня занесло все той же жаждой наживы. Потому как чернила чернилами, химия химией, а настряпать килограмм дорогущей заживляющей мази, с помощью которой я лечила спину и задницу недоказненного лиса, было проще и быстрее. А пристроить ее знающему человеку за хорошую денежку — и того проще.

Финансы нужны как воздух, я тут додумалась до того, что даже самая обеспеченная и лояльная по китайским меркам семья в моей системе координат может оказаться далеко не так покладиста, чтобы позволить мне творить все, что вздумается. Лучше иметь постоянный и независимый источник дохода.