Неидеальный декрет. Откровенный разговор о «кухне» материнства

Горилла Малайка, выросшая в зоопарке Толедо (штат Огайо) родила первенца. Малайка свое дитя нежно полюбила, но не понимала, что с ним надо делать, ведь примера материнского поведения у нее никогда не было. Так, например, она подносила малыша Шани к груди, развернув лицом «к миру». Детёныша в итоге забрали и вырастили сотрудники зоопарка.

Прошло время, и обезьяна вновь забеременела. И чтобы история с разлучением не повторилась, к ней стала приходить кормящая мама из Ла Лече Лиги. Синди Билей кормила свою девятимесячную Кристи на глазах у гориллы.

Малайка сначала противилась этой картине и нарочно отворачивалась. А потом стала проявлять к происходящему неподдельный интерес. И какого же было всеобщее удивление, когда второго новорождённого малыша Малайка успешно приложила к груди в первые минуты после рождения и кормила его долгое время, как это водится у обезьян в природе.

У нас, у людей, помимо кормления на повестке дня ещё много вопросов: как с малышом спать, как его пеленать, лечить, прикармливать и так далее. От ухода за крохой в первый год жизни зависит формирование у него здоровой привязанности и базового доверия к миру, физическое развитие, эмоциональное здоровье и качество сна. А ещё, комфорт мамы: научиться жить с младенцем и найти «правду» посреди информационного хаоса.

Дети чудесно устроены. Доверяют нам всецело и уверенно улыбаются любым нашим манипуляциям. Так что ошибку по реакции ребёнка отследить в моменте трудно. И ещё сложнее потом найти, откуда «растут ноги» появляющихся проблем.

Молочная или мясная?

– А ты со скольки старшему смесь ввела? – спрашивает моя соседка по палате, качая свою третью.

Малышка у нее крикливая. Висит на груди. Женщина нервничает, то и дело бегает к неонатологам в надежде получить докорм. Те отправляют ее назад. Уверяют: с молоком все в порядке. Она возмущается, что не разрешают давать даже пустышку. Роддом, дружественный к грудному вскармливанию.

Пеленаю Степу и отвечаю между делом:

– Я не кормила его смесью, только грудью.

Наблюдаю за ней и «ностальгирую»: мой Ванька тоже голосил. Помню, как на третьи сутки пребывания в роддоме мне его принесли утром и оставили уже на совсем. Он повис на груди, сосал и сосал бесконечно, и только это его утешало. За несколько часов мой сын, тогда мне неизвестный и непонятный богатырек четырех с лишним килограммов, разодрал мои соски в кровь.

Я кормила его, зажав в зубах казенную пеленку, так мне было больно! И тогда я, еще неопытная, совсем «зеленая» мама, думала: «легко вам рассуждать на своих курсах для беременных, а я б сейчас и от соски не отказалась».

Помню, как согласилась на докорм, ведь «маститые» акушерки «со знанием дела» нестерпимо больно давили на грудь и деловито так, заправски резюмировали: «нет там еще ничего у тебя, голодный, вот и орет»…

А ведь и правда – после порции смеси сын затихал и засыпал… Но это только первые два раза, а потом безутешно прокричал целую ночь напролет.

На четвертые сутки этих мытарств до меня дошло: пока не поздно, надо становиться уже наконец матерью, брать ответственность за сына на себя, а не переваливать ее на медперсонал. Я открыла блокноты с лекциями, освежила знания и решила довериться успешному опыту многодетной мамы, а по совместительству перинатального психолога и консультанта по грудному вскармливанию.

Я отказалась от докорма, сказав врачам, что у нас с малышом все хорошо, и молока ему хватает. И постепенно Ванино состояние улучшилось. Соски мои к процессу тоже адаптировались: оказалось, дело не только в правильном прикладывании. Просто коже нужно несколько дней, чтобы привыкнуть к такой стимуляции. Мне тогда помог ланолин и свежий воздух (почаще открывать грудь и ее проветривать).

– Подожди, а как же он набирал вес? – моя соседка возвращает меня в настоящее. В её глазах искреннее недоумение. В моей голове – очередное удивление. Насколько же нам всем промыли мозги, что совершенно естественные функции женского тела стали фантастикой.

Я и сама такой была. На первое взвешивание старшего сына шла на ватных ногах, практически уверенная в том, что моей способности выкормить ребёнка грудью сейчас вынесут вердикт.

– У нее же такая грудь маленькая, откуда там молоко?

– Какой-то он у вас ну слишком миниатюрный. Явно не наедается!

– Кормит грудью? Как?! Она же такая худенькая!

– Переднее молочко надо сцеживать! Вы не сцеживаете, он же одну воду сосет. Поэтому и орет.

– Я поеду сейчас и куплю ему соску, пусть сосет, чего это он виснет на тебе сутками!

– Ребенок должен есть раз в три часа, приучай его к режиму, а то никакого порядку.

– Воды надо дать, он пить хочет. Поэтому не спит.

Вместе с рождением сына в нашу жизнь без стука ворвались экспертные комментарии опытных членов семьи.

Психологический натиск был настолько мощным, что даже мне – отличнице науки о физиологии грудного вскармливания – стало казаться, что дыма без огня не бывает. Если ты видишь перед собой серого слона, но все вокруг твердят, что он желтый, рано или поздно начинаешь сомневаться в своем здоровье.

Муж тоже постепенно переместился в «противоборствующий лагерь». Теперь каждый раз, когда ребёнок плакал, он спрашивал: «А может, и правда не наедается?»

Моя уверенность хирела и чахла: одних только знаний оказалось мало. Нужна была поддержка. И к счастью, она у меня была. Я обсуждала сомнения с консультантом по грудному вскармливанию, и в сообществе женщин-единомышленниц. После курсов нас добавили в общий чат. И это меня очень поддерживало.

Никакого вердикта педиатр, конечно, мне тогда не вынес. Сын набирал вес по нормам, а я убедилась, что достаточность молока определяется не количеством плача, а количеством детских пописов. Тогда же стало ясно, что мясные и молочные – это мифические героини. А в жизни все намного проще – по экономическому принципу. Сколько будет спроса – столько и предложения. Давай только сиську по первому писку, следи, чтобы в младенческий рот ничего кроме нее не попадало до шести месяцев. Да прими факт, что человеки из рода носимых.

Муж после этого снова перекочевал «к нашим», и мы вдвоём начали постигать науку о личных границах.

Это сейчас я иронизирую, а тогда информационная война была нешуточная.

Дорога первого родительства, как обледенелая трасса. Скользкая настолько, что без шипов и навигаторов можно запросто слететь в кювет.

Так уж сейчас выходит, что маме, которая хочет кормить малыша грудью, приходится выдерживать жёсткий прессинг. Неудивительно, почему у нас такое количество искуственников. Эту грудь несчастную в чем только не обвиняют! Не набирает вес – молоко жидкое. Орет – молоко ядовитое. Желтуха – молоко виновато. Не спит по режиму (неудобный ребенок) – срочно смеси ему.

«Достоверные» рекомендации молодым мамам выкатывают не только соседские бабульки, но и именитые умудренные опытом педиатры, если малыш не вписывается в одну из многочисленных таблиц с описанием единых стандартов качества роста. Им-то как не поверить? Врачи все-таки!

О них – этих «добрых советах» – можно балладу написать. Но я не буду. Это народное богатство и так передается из уст в уста под видом истины в последней инстанции. А ноги этих истин растут ещё из послевоенного времени. Тогда страну восстанавливать надо было, государству нужны были рабочие руки. Народ зомбировали: какие там нужды и потребности малыша, когда обществу его мама нужна в качестве рабсилы. Очень удобно, чтоб за двадцатью детьми следили не двадцать женщин, а одна. Поэтому и объясняли мамам, что кормить раз в три часа – это правильно, и «пусть полежит проорется, а то к рукам приучится». И именно поэтому «раньше бабы в поле рожали и сразу шли собирать урожай».