Неисповедимый путь

— Уэйн, это будет очень здорово, — нервно сказала Элен. — Я уверена, что там находится достаточно девушек, желающих познакомиться с тобой.

Сердце Уэйна застучало.

— Девушек?

— Да, — Терри позвонил в дверь. — Девушек. Ты знаешь, что это такое, а?

Дверь открылась, и на них обрушился буйный шум вечеринки. В дверях стоял Хэл Бейкер, обнимающий за талию худую блондинку, которая, по-видимому, уже была пьяна.

— Где вы шлялись, Терри! — приветствовал их Хэл. — Заходите! Старина Стив где-то здесь, поблизо… — Его затуманенный взгляд упал на Уэйна Фальконера и на его лице появилось выражение крайнего изумления. — Это… Маленький Фальконер?

— Ну, — сдавленно засмеялся Терри, — конечно, он. А ты подумал, что мы приехали остановить все это мероприятие?

Терри и Элен зашли в дом, а Уэйн задержался на пороге. Изнутри раздавалась громоподобная музыка и смех. Соски блондинки просвечивались сквозь одетую на ней фиолетовую блузку. Она улыбалась Уэйну.

— Ну, ты идешь? — спросил Терри.

— Нет…

Я думаю, что мне лучше…

— Что случилось, человек? — спросила Уэйна девушка, на лице которой появилась лисья улыбка. — Ты боишься больших непристойных вечеринок?

— Нет, не боюсь. — И не успев осознать, что делает, Уэйн шагнул вперед. Хэл закрыл за ним дверь. Из угла дома раздавался голос Эмбоя Дюка, певшего «Путешествие к центру сознания». Греховная наркотическая музыка, думал Уэйн, пробираясь вслед за Терри и Элен сквозь толпу незнакомых людей. Они пили, курили и скакали по всему дому как олени. Спина Уэйна стала прямой и жесткой как сосновая доска. Он чувствовал себя так, будто спустился на другую планету. Запах жженой веревки обжег его ноздри, а какой-то парень прошел мимо него, неся вонючий спиртной напиток.

Терри вложил в руку Уэйна бумажный стаканчик.

— Держи. Не бойся, это просто «Севен-Ап».

Уэйн отхлебнул. Это был действительно «Севен-Ап», но он уже выдохся и теперь пах так, будто его налили из старого башмака. В доме было так же жарко и дымно, как в Гадесе, и Уэйн принялся сосать лед из своего стаканчика.

— Мы тебя ненадолго оставим, — сказал ему Терри и потянул Элен в толпу. Он не осмелился сказать ей, что разбавил напиток Уэйна джином.

Уэйн никогда еще не был на самостийной вечеринке. Он бродил по дому, содрогаясь от отвращения и в то же время восхищаясь. Он увидел множество симпатичных девушек в обтягивающих шортах, а одна из них улыбалась ему. Уэйн вспыхнул и поспешил удалиться, скрывая шевеление в брюках. Во внутреннем дворике, выходящим на темное тихое озеро, ребята танцевали под рев стереосистемы. «Танцы!» — подумал Уэйн. «Это приглашение к греху!». Однако он продолжал смотреть на то, как терлись друг о друга пригвожденные к одному и тому же месту тела. Это было похоже на языческое буйство. Запах жженой веревки продолжал преследовать Уэйна, и тут он заметил компанию курящих самокрутки. Его глаза начали слезиться. На другой стороне заднего двора он увидел Терри, разговаривающего с длинноволосой девушкой. Он попытался привлечь внимание Терри, поскольку в голове его начало шуметь и он почувствовал, что пора домой; однако Терри и Элен стали танцевать под музыку «Степпенвульф», поэтому Уэйн направился к берегу озера, подальше от всего этого шума.

Вечеринка напоминала ему нервный срыв.

Он чуть было не споткнулся о пару переплетенных тел, лежащих на земле. Перед его глазами мелькнули обнаженные груди, он извинился и двинулся дальше, сопровождаемый проклятиями лежащего на земле парня. Отойдя подальше от дома, Уэйн уселся на берегу возле двух привязанных каноэ и снова принялся сосать лед. Он весь трепетал и жалел, что переступил порог этого дома.

— Ты совсем один? — раздался чей-то голос. Девичий голос, с сильным акцентом, принадлежащим тем, кто живет по другую сторону холмов.

Уэйн поднял голову. Он не видел ее лица, но заметил пышные пряди волос и решил, что это та самая девушка, с которой разговаривал Терри. Она была одета в крестьянскую блузу с низким вырезом и брюкиколокольчики, завернутые так, будто она собралась заходить в воду.

— Хотите, составлю компанию?

— Нет, благодарю вас.

Она отхлебнула пиво из банки.

— Эта вечеринка трахнутая. Я слышала, что Дикерсон подмешал в пунш кислоту. Чтобы он лучше трахнул по мозгам, каково?

Уэйн дернулся при первом употреблении девушкой этого ужасного слова; второе употребление вызвало у него приятное ощущение внутри живота. Он понял, что девушка относится как раз к таким, которые делают это.

— Представляете, что я слепая, — сказала она и присела на корточки перед Уэйном. Девушка провела ладонью по всему лицу. Уэйн отшатнулся, поскольку от нее сильно пахло пивом. — Смотрите, я слепая и пытаюсь выяснить, как вы выглядите. Вы ходите в Индиан-хиллз?

— Я уже закончил. — Сквозь запах пива пробивался другой запах: сильный, мускусный, запретный аромат женщины. Он приказывал себе встать и вернуться в автомобиль, но не мог двинуться с места.

— Меня зовут Лонни, а вас?

— Уэйн.

Он почти что сказал «Фальконер», но фамилия застыла на его губах. Он немного сдвинулся, надеясь, что девушка не заметит его разбухшего пениса. Скажи ей, кто ты, говорил он себе, и она сразу же встанет и оставит тебя одного!

— Вы знаете Рэнди Лича? Мы разошлись с ним вчера. Сукин сын собирается в Сэмфордский университет в Бирмингеме и говорит, что будет назначать свидания другим девушкам. Дерьмо! — Она снова отпила из банки и предложила пиво Уэйну, но он отрицательно покачал головой. — Я затратила целое лето на этого ублюдка!

— Печально это слышать.

— Да, такова жизнь. — Девушка взглянула на Уэйна и улыбнулась. — Эй, что случилось? Ты выглядишь таким напряженным, словно шлюха в церкви!

«Ересь и святотатство!» — подумал Уэйн. Он взглянул на нее, но в темноте увидел только бледный овал лица. Он не мог сказать была ли она симпатичной или нет, но он точно знал, что она была потерянной грешницей.

— Ты Спасена, девушка? — спросил он ее.

Последовала секунда напряженной тишины. Затем девушка громко рассмеялась.

— Ох! А я было подумала, что ты на самом деле имеешь в виду это! У тебя был голос, как у моей чертовой мамочки, которая вечно бегает за мной, пытаясь затащить в церковь! Ты богат?

— Богат? — эхом откликнулся Уэйн. — Я…

Думаю, что да, — ответил он правдиво.

— Я знала это. А знаешь, почему? Потому что в тебе есть что-то пискливо-чистенькое. И ты не пьешь пива, потому что для тебя это бурда. В какой ты ходишь колледж?

— В Теннеси. — Не говорить же ей, что это Юго-восточный Библейский Колледж!

Он ощутил, что девушка смотрит на него.

— Ты милый, — нежно сказала она. — С кем ты приехал?

— С Терри Дозье и Элен Беттс.

— Не знаю их.

Она села рядом с ним и стала смотреть на озеро. Уэйн почувствовал тепло ее тела и опять беспокойно заерзал. В его мозгу крутились гадкие греховные картины, и он чувствовал, что находится на краю грехопадения.

— Я ходила со многими парнями, — помолчав, продолжила Лонни. — Почему каждый парень, с которым я гуляла, хотел заняться со мной сексом?