Неисправная Система. Том II Грехопадение
Шрифт:
[Ненасытный бегемот — время обеда!]
На голову мелким крошевом посыпались вперемешку куски осыпающейся породы и остатки подвернувшихся под способность орков.
Никто не говорил, что пожирать можно только противников. Перед лицом этой способности все равны, но некоторые ровнее…
В порыве гнева, я до хруста костяшек сжал кулаки.
Кончился эффект парализации, ровно как и время, отведенное оркам.
Непропорциональные конечности, упираясь в прочные стенки, устремили меня ввысь. Порой с разных сторон в тело впивались каменные столпы, призванные шаманами орков, но уверенными движениями они переламывались на
Снаружи меня уже поджидали орочьи топоры. Искры их зачарований послужили прекрасным аперитивом, перед основным блюдом, к которому я уже прорывался сквозь орду монстров. Воздушные барьеры, возникающие на моем пути, сметались одной лишь аурой. Каменные же столпы крошились руками. Шаман даже не успел выкрикнуть посмертное проклятие, как его тело осыпалось прахом от сквозной раны черной, когтистой руки.
Остался последний, и, судя по завихрениям его духовной силы, он готовит для меня еще один ослепительный сюрприз. Прости, приятель, я и так потратил на вас слишком много времени.
Когтистой рукой я извлек из инвентаря одно из немногих орудий, достаточно сильных, чтобы противостоять пожиранию воплощения — «Крушитель баланса». Этот боевой молот, что не способен выделиться ни внешним видом, ни цифрами урона, проявляет себя только в руках человека обладающего достойной силой. Два качества возводят его на пьедестал эпических артефактов — «неразрушимость» и способность изменять собственную массу в зависимости от вложенной в него духовной силы.
Деформированная рука с молотом изогнулась сильнее обычного, смещая суставы для большей подвижности. Подобно хлысту, она начала раскручиваться все быстрее, сливаясь единым кровавым пятном, от попавших под удар тел.
И только на линии полета оказывается фигура шамана, готового спустить молнию, как несколько сотен килограмм неразрушимого металла срываются с моей руки. В полете своем молот раскалывает на части орочьи черепа и каменные преграды, словно скорлупки орехов. Он не остановится, пока не достигнет цели. Цели, что шепчет очередное колдунство. Да только сбыться ему уже не суждено. Стремительно наращивая массу, молот насквозь пробивает грудную клетку старого орка, намертво припечатывая его к земле.
Пронзившая небеса белая вспышка вновь обновила дебафф оглушения. Но как бы меня не напрягало это немое кино, целью второй молнии был вовсе не я, и даже близко ни один из орков. Душа монстра, что в отдалении наблюдал за нашей битвой, погасла с этим ударом. Неужто там было нечто, чьего уничтожения шаман возжелал больше спасения собственной жизни?
Со смертью последнего шамана, храбрость оставила орков, и они бросились от меня во все стороны.
[Воплощение воли — Ненасытный Бегемот, одна из трех долей]
Кусками, что растворялись прямо в падении, с меня осыпались рога. Следом за ними последовали дополнительные руки. Столько силы мне больше не требуется, а главное не прокормить полную форму прожорливой способности. Тело и так трясет от перенапряжения.
До панического бегства орочьего племени мне сейчас не было дела. Это стадо более не представляет из себя угрозы и само
подохнет, разбежавшись по пустыне. Реальной опасностью сейчас является лишь передвижная крепость, что за время боя успела порядочно удалиться от нас. Сейчас поглощу душу шамана, чтобы хоть немного облегчить свое состояние, и сразу же в погоню. Слишком уж ценной его душа, чудом до сих пор не покинувшая тело, выглядит на блеклом фоне остальных орков. Да только когда я ухватился за рукоять молота, торчащего из его груди, губы немертвого орка продолжали подрагивать, зачитывая прощальный подарок. Черным пламенем вспыхнуло его тело, и всякий кого оно касалось, мгновенно поглощался огнем, словно облитый ворванью.Молот тут же был возвращен в инвентарь.
Воплощение едва справлялось с бушующим огнем. Пусть само пламя я успевал поглощать, жар его меньше от этого никак не становился, а лишь возрастал. С каждым вспыхнувшим трупом пустыня все больше напоминала закрытую печь, и в качестве главного блюда выступал я.
Зарыться что ли в глину, чтоб равномерно прожариться?
Как-нибудь в другой раз. На помощь пришел «Крушитель баланса». Его ударами я расчищал себе дорогу сквозь орды горящих врагов. Особенно эффективно себя показало…
[Метание]
… запустившее с бойка молота неудачно подвернувшегося орка. От силы удара его тело смялось в бесформенную мясную кучу, что снарядом пронеслась сквозь огненный ад. Я устремился в освободившийся проем, дабы повторить пройденное. Новый орк — новый снаряд. Простое правило, что должно уберечь меня от судьбы запеченного мяса…
Да только температура все равно продолжает нарастать. От жара перед глазами все уже плывет. Хочется остановиться, передохнуть, отдышаться всего на секундочку…
[Метание]
Как будто мне в первый раз приходится идти вперед сквозь собственное нежелание действовать. Вопреки усталости я ускорился. Ватные ноги несли меня вперед. Конец орды уже близок.
[Метание]
Пара шагов. Там будет легче. Там отдышусь и откупорю бурдюк…
Русс, сука…
Запасы-то сейчас у него…
Я усмехнулся собственной жадности. Даже в такие моменты она способна заставить меня двигаться вперед, пробуждая второе дыхание. Этот грех слишком хорошо подходит моему воплощению.
[Метание]
Мясной куль, некогда бывший орком, унесся вперед, но, не встретив сопротивления, прокатился по твердой, глинистой почве на многие метры вперед. Он продолжал улетать вдаль, когда я наблюдая за ним, сам того не заметив, устало опустился на колени. По сторонам от меня все еще бегали пылающие орки, но ад остался позади. Запах горелой плоти до сих пор раздражает мои ноздри своим присутствием, но ради минутки спокойствия я готов потерпеть.
Все практически кончилось. Последний рывок, и я, наконец, смогу отдохнуть. И ни совести, ни паранойи не за что будет меня упрекнуть.
Нечто влажное коснулось моей щеки. С неба пролились первые капли дождя. Им не по силам потушить это пожарище, а вот порадовать меня — вполне. Я развеял воплощение с лица, стараясь хоть мыслями отстраниться от груды горящих тел. Приятными каплями на лицо с неба падала прохлада. Долго подобное в пустыне не продлится, потому моментом хочется наслаждаться как можно дольше…
— АААААААААААА, — вопили плавящиеся тела орочьих воинов.
Дебафф оглушения только что спал, испортив мне весь момент. Ни на секунду в этом мире нельзя расслабиться.