Неисправная система. Том III Благие Намерения
Шрифт:
И чем сильнее овцы боятся покинуть загон, тем проще пастуху ими командовать...
— Оступитесь или шагнете не туда? Так Системный поводок мигом вернет вас на верное русло, выдав штраф, задание или достижение. На подарки Система щедра, расплачиваться-то все равно попаданцам. Кто поумнее, рассчитывается чужими душами, остальные — прожигают свои, — с ухмылкой он посмотрел мне в глаза и продолжил выжигать на лице шрамы, выжидая, пока я не сдамся и не верну себе тело. — Вам даже предоставили упрощенные фразы-активаторы, чтобы ускорить развитие. В былые времена на изучение магии у людей уходили десятилетия! А что же у вас? Выкрикнул забавную фразочку и наслаждаешься результатом, пока не истратишь духовную
— И ты у нас разумеется не такой как все, да?
Плохо, он выдает слишком много информации в сжатые сроки. Я попросту не успеваю ее анализировать и подбирать правильные вопросы. Все мысли роятся. Хочется узнать еще больше, но как я и сказал, важно задавать правильные вопросы. Необдуманное слово и вместо информации я получу очередной мордобой. И это будет просто катастрофической потерей на фоне открывшихся перспектив.
— Даже не представляешь насколько. Меня призвали еще в эпоху первых богов, когда Система... когда она не имела столь сильного влияния на попаданцев, когда она была инструментом, но не поводком. Поводком, за саму возможность попасть в который я бы сейчас без раздумий отдал все что имею, — он усмехнулся с толикой грусти и сильнее сжал руку, перемешивая содержимое моей черепушки. — Но знаешь у моего появления на заре Системных перемен, есть одно маленькое преимущество, перекрывающее любые недостатки — я могу самостоятельно создавать магию. Вроде выжженных на твоей душе рун...
...
Сука!
Пришлось экстренно отключать исцеление с головы и восстанавливаться на безопасном расстоянии.
Однако эльфа лишь забавляли мои потуги.
— Знаешь, а ведь выжигание на чужой душе чрезвычайно болезненное занятие. Не будь у тебя столь сильного сопротивления боли, мог бы уже сойти с ума. Но раз оно у тебя есть... приготовься страдать, ибо избавиться от этих отметин ты уже никогда не сможешь — широко улыбнувшись клыкастой пастью, он обернулся к своему крысиному товарищу.
Мелкий гаденыш, получив лишь небольшое послабление с моей стороны смог полностью перевернуть ситуацию на противо-Бененом фронте. На удивление быстро оправившись от ментальной оплеухи он, судя по малому числу трупов, отозвал всех слабаков, пригодных лишь для откормки цветочка, и вместе с элитной гвардией устроил резню. Если так уместно сказать. Ибо лозы были не столько порублены или выжжены пламенем артефактов, сколько поражены увяданием...
И это уж точно не то, чего будешь ожидать от одной толстой крысы и трех крысок поменьше из ее свиты. Даже шиполап не рискует дернуться в их присутствии и, нервно озираясь по сторонам, выступает в качестве трона...
— Мелвин, одолжи парочку негаторов-навыков. Сейчас я верну этому паршивцу возможность страдать...
Однако развалившийся на шкуре шиполапа крыс даже не думал выполнять просьбы товарища.
— Боюсь, Мелвин уже не сможет тебе ничего одолжить, — и пусть говорил с нами крыс, его мягкий, бархатный голос заставлял каждый кусочек моего тела покрыться мурашками.
Слишком хорошо я знаком с его обладателем. И каждое его появление в мире приносило мне лишь неприятности...
— Ты... я не чувствую в тебе ни демонической, ни божественной сущности, но эта сила... Первородный? — на мгновение эльф замер, словно погрузившись в раздумья и прикидывая все риски. — Сделка! Вы возвращаете тело моему другу и выдаете мне права админ...
Сущность только заливисто рассмеялась.
— Какой маленький, прыткий эльфенок, — крыс неспешно поднялся со своего места и, опираясь только
на задние лапы, вышел вперед. Но не стоит терять бдительность и расслабляться, ибо из тени этой проклятой твари уже поднимаются щупальца, сотканные из самого темного мрака. — В иных условиях я бы обрадовался столь ценной пешке, но сейчас, когда все фигуры уже движутся к заданным целям, когда единственное что мне осталось — пожинать плоды собственных трудов, когда нашелся рискнувший испортить мне настроение попаданец... На сей раз я пришел не за сделками или последователями. Я пришел проливать кровь зарвавшихся глупцов...Глава 21 Мы все уронили...
И в этот момент сам воздух стал подобен раскаленной магме. Густой и тягучий, он обжигал легкие при каждом вдохе.
Но виной тому был вовсе не новый хозяин крысиного тела, а эльф. Он все так же неподвижно стоял в сердце грота, но словно само пространство вокруг его фигуры искривилось и пришло в движение. И с каждой секундой он все сильнее отдалялся от границ этого мира...
— Кажется, мы друг друга неправильно поняли. Я вовсе не предлагаю помощь и уж тем более не молю о пощаде, — голос эльфа с каждым произнесенным словом все сильнее напоминал рык. — Я выдвигаю ультиматум. Вы либо соглашаетесь с моими условиями, либо потеряете все, чего только успели достичь. И уж поверьте, на этом плане бытия у меня будет достаточно сил, чтобы исполнить обещанное.
Прильнув к земле, эльф изогнулся в неестественной позе. Но таковой она была только для человека, гоблина, орка или любой иной твари гуманоидного вида. Но вовсе не для огромной огнедышащей твари...
*здесь могло быть
— Говоришь, сталкивался? — огромное, бесформенное нечто из клыков и щупалец вырвалось из-под крысы. А следом еще и еще, покуда весь грот не стал подобен морскому дну. — Не спорю, предел испускаемой силы, который выдержит это тело, ты пережить сможешь... но лишь при условии, что я собираюсь сохранить это тело.
— Не посмеешь! — вместе с ревом из глотки вырвалась волна черного пламени.
И жара его не могли вынести ни плоть призванных монстров, ни каменные стены пещеры. Все было едино перед лицом это превосходящей понимание силой. От одного ее дуновения кожа обугливалась, а шипастые лозы, находящиеся слишком близко разрывало на части закипающей кислотой.
Но даже эта чудовищная сила не смогла навредить Сущности.
Ибо когда пламя развеялось, в окружении рек из оплавленной горной породы все так же гордо стоял огромный кокон из переплетенных щупалец. Твари, возложившие тела в основание этого монолита обуглились до состояния древесной золы. Тронь пальцем, и они осыплются кучками пепла.
И все же они не осыпались.
Не желали осыпаться.
С треском, разваливаясь на части и проливая на раскаленную породу черную жижу, они пришли в движение. Но не чтобы освободить своего господина, а чтобы напасть на дракона, исполнить приказ, что прочим покажется самоубийством...
Самоубийством, на которое они кинутся с превеликим удовольствием сквозь любые боль и страдания. И раскаленная земля, способная поумерить пыл даже самой голодной твари более их не страшила. Напротив, с каждым шагом движения их конечностей становились только увереннее. Более того, оставившее на их шкурах ужасающие отметины пламя больше не причиняло тварям абсолютно никакого вреда. Стоило ему только соприкоснуться с обугленной кожей, как даже самые страшные раны на той начинали затягиваться.