Неизвестный Ленин
Шрифт:
Большевики из военного отдела сразу же уловили эту возможность и, как пишет Троцкий, «об этом решении мною лично было сообщено т. Ленину». О встрече Троцкого с Лениным у Кокко упоминает и Эйно Рахья 42 . Уже 12 октября проект был вынесен на заседание исполкома, где наименование «Революционный штаб по обороне…» заменили на Военно-революционный комитет при Петросовете, а также расширили представительство в нем за счет военного отдела ЦИК, фабзавкомов, профсоюзов и военных организаций различных партий.
42
«Пролетарская революция», 1922, № 10, с. 53, 54; РГАСПИ, ф.4, оп. 2, ед. хр. 1673, л. 33.
На следующий день проект должны были обсудить на солдатской секции. Но уже 12 октября на еще не закончившемся съезде Советов Северной области Михаил Лашевич сказал, что Петросовет формирует «солдатский революционный комитет, в руках которого в ближайшее время фактически будет сосредоточена возможность распоряжаться вооруженной солдатской
Оставалась самая малость: провести проект о создании ВРК через Петросовет. 13-го с соответствующим докладом на солдатской секции выступил Павел Евгеньевич Лазимир. Несмотря на пестроту представительства в ВРК, его связь и с ЦИК и с штабом ПВО, которую предусматривал проект, меньшевики и эсеры, почувствовав опасность, попытались снять вопрос с повестки дня. Но 283 голосами, против одного и 23 воздержавшихся, проект положения о ВРК был принят 43 .
Ленин ждал этого решения. Утром 14-го к нему пришел Осип Пятницкий. Еще с «искровских» времен Владимир Ильич абсолютно доверял ему. Поэтому, в порядке исключения, Крупская дала Пятницкому адрес Фофановой. И когда он пришел, Ленин сразу же попросил у него утреннюю газету. В «Известиях» был напечатан отчет о заседании солдатской секции и, прочитав его, Владимир Ильич чрезвычайно обрадовался.
43
«Источниковедение истории советского общества». Вып. 2, М., 1968, с. 43, 44; «Ленин и Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде». М., 1964, с. 146, 175, 176.
Они разговорились. Пятницкий объяснял, почему он стоит за отсрочку восстания в Москве. Солдаты, голосующие за большевиков, не всегда являются реальной боевой силой. Московский гарнизон не боеспособен и плохо вооружен. А вот юнкера и офицеры, которых полно в Москве, вооружены до зубов и воевать обучены. Иными словами, все упирается в недостаточную военно-техническую подготовку 44 .
В этот же день, 14 октября, на квартире машиниста Гуго Ялапы в Ломанском переулке, Ленин встречается с руководителями Военной организации при ЦК партии — Подвойским, Невским и Антоновым-Овсеенко. Дата этой встречи и содержание разговора были запутаны до предела многочисленными вариантами их воспоминаний, где события, наслаиваясь друг на друга, утрачивали точные хронологические приметы. Блестящий анализ указанных мемуаров, проделанный Е.Д. Ореховой и А.С. Покровским, привел к дате: между 13 и 16 октября. Причем наиболее достоверными в этом смысле оказались воспоминания 1918 и 1919 годов В.А. Антонова-Овсеенко.
44
«Ленин в 1917 году. Воспоминания», М., 1967, с. 163, 164; «Источниковедение истории советского общества». Вып. 2, М., 1968, с. 45.
Владимир Александрович писал, что сразу «после собеседования с т. Лениным… я съездил на Северный фронт, был в Валках… присутствовал на латышской партийной конференции». В Валках он выступал 16-го. До этого встречался с латышскими большевиками, представителями солдатских комитетов. Так что 15-го в Питере его уже не было. А вот 13-го он присутствовал на Северном областном съезде. На встречу с Лениным остается лишь 14 октября, что и зафиксировано в Биохронике, хотя и с путаницей относительно участников этой беседы 45 .
45
«Биографическая хроника В.И. Ленина», том 4, с. 386; «Источниковедение истории советского общества». Вып. 2, М., 1968, с. 687, 69.
«На условный стук нам сразу открыли, — рассказывает Антонов-Овсеенко. — Хозяин квартиры, приземистый пожилой рабочий, легко признал моих спутников. — "Входите, Ильич сейчас будет". — Ждали недолго. Ну кто бы его узнал… Перед нами стоял седенький, в очках, довольно бодренький старичок добродушного вида, не то учитель, не то музыкант, а может быть букинист. Ильич снял парик, очки и, искрящимся обычным юмором взглядом, окинул нас. — "Ну, что нового?" — Новости наши не согласовывались».
В разговоре о подготовке восстания «Подвойский выражал сомнение, Невский то вторил ему, то впадал в уверенный тон Ильича… Уверенность и твердость Ильича укрепляюще действует на меня и подбадривают т. Невского, но Подвойский упрямствует в своих сомнениях». В конечном счете он формулирует: «Целесообразно было бы восстание несколько отложить, дней так на десять».
Руководители «военки» были убеждены, что вся подготовка восстания должна быть сосредоточена в их руках. И когда Ленин спросил Подвойского, как он мыслит себе работу создающегося Военно-революционного комитета, Николай Ильич уверенно ответил, что ВРК может стать «расширенным Бюро военных организаций при ЦК нашей партии».
«Вот это и неправильно, — сказал Владимир Ильич. — Ни в коем случае не Бюро, а такой полномочнейший, но беспартийный орган восстания, который связан с самыми широкими слоями рабочих и солдат». В ранних воспоминаниях, опубликованных в «Известиях» 6 ноября 1918 года, Подвойский написал, что Ленин предложил «организовать ВРК из представителей Военной организации партии, солдатской секции Петросовета и военной организации левых эсеров» 46 .
46
«Пролетарская
революция», 1922, № 10, с. 124–125; Подвойский Н.И. «Год 1917». М., 1958, с. 95–98; журн. «Коммунист», 1957, № 1, с. 37.Когда после беседы Невский, Подвойский и Антонов-Овсеенко вышли на улицу, у самых ворот они заметили какого-то высокого незнакомца с велосипедом. «Шпик?!» — мелькнуло у них в головах. Невский вернулся в дом предупредить, а Подвойский и Антонов-Овсеенко, сжимая в карманах револьверы, стали по обе стороны улицы. Велосипедист уехал, и «через 2 минуты Ильич, снова неузнаваемый, направился в другое логово» 47 .
Ощущение от состоявшейся беседы у Владимира Ильича было, видимо, достаточно сложным. Складывалось впечатление, особенно после появления в организациях письма Каменева и Зиновьева, что решение ЦК от 10 октября воспринимается лишь как курс на восстание, а не как задача ближайших дней. Мысль эту довольно благодушно сформулировал Михаил Калинин: «Резолюция ЦК — это одна из лучших резолюций, которые когда-либо ЦК выносил… Мы практически уперлись, подошли к вооруженному восстанию. Но когда это восстание будет возможно — может быть через год, — неизвестно» 48 .
47
«Пролетарская революция», 1922, № 10, с. 125.
48
«Первый легальный Петербургский комитет большевиков в 1917 году…»,
Между тем об угрозе вооруженного выступления буржуазная пресса упоминала с самого начала октября. Теперь об этом открыто заговорили даже левые эсеры. 13 октября в «Знамени труда» (Сергей Мстиславский, повторяя аргументы Каменева и Зиновьева, прямо заявил: «Выступление рабочих и солдатских масс в данный момент было бы злейшим преступлением… Те, кто призывает массы к выступлению "для захвата власти", — лгут: их призыв есть призыв не к победе народной воли, но к ее самоубийству».
На следующий день в «обсуждение» вопроса о восстании включилась либеральная, правая и бульварная пресса. «Газета-копейка» сообщала 14 октября, что «в революционно-демократических кругах имеются определенные сведения, что большевики деятельно готовятся к выступлению на 20 октября». Утром 14-го Биржевые ведомости» предостерегали: «Большевики все определеннее и решительнее говорят о близком выступлении масс… Все [это] приемлется властью и государственной демократией спокойно и без противодействия… Этот момент… правительство должно использовать для твердых проявлений обороны революционного Петрограда от анархии» 49 .
49
Рабинович А. Большевики приходят к власти. Революция 1917 года в Петрограде. Перевод с англ. М., 1989, с. 242
Все это было лишь отзвуком тех дебатов, которые происходили на Втором совещании общественных деятелей в Москве 12–14 октября. После докладов князя Евгения Николаевича Трубецкого об укреплении государственной власти и профессора Александра Алексеевича Кизеветтера о борьбе с большевизмом, совещание потребовало объявить местности, «охваченные анархией», на военном положении и «силой оружия» восстановить порядок, «нарушаемый буйством черни».
Еще решительней был настроен X съезд кадетской партии, проведенный 14–16 октября. «Для нас было ясно, — писал позднее Владимир Андреевич Оболенский, — что никакая новая говорильня не может укрепить власть в такой момент, когда не общественное мнение, а одна только физическая сила приобретала решающее значение». Поэтому, вполне логично, съезд открыто признал Корнилова «подлинным патриотом Родины и верным сыном народа», вновь подтвердил необходимость ведения войны до победного конца и потребовал от правительства применения силовых мер на фронте и в тылу. Товарищ председателя Петроградского военного комитета профессор В.Г. Коренчевский доложил, что партия располагает почти шестьюстами ячейками в военных частях фронта и тыла. И под ее руководством земства и городские думы формируют надежные добровольческие отряды, что вполне увязывалось с работой Ставки по созданию «ударных батальонов смерти» на фронте 50 .
50
Думова Н.Г. Кадетская партия в период первой мировой войны и Февральской революции. М., 1988, с. 217, 218.
Учить правительство не было необходимости. Керенский безвылазно сидел в Ставке в поисках «надежных частей» для отпора большевикам. А вечером 13 октября состоялось частное совещание членов правительства, специально обсудившее данный вопрос. Сошлись на том, что если выступление произойдет, необходимо беспощадно подавить его, «не останавливаясь ни перед какими мерами, вплоть до вооруженной силы». А один из министров, в тот же вечер давший анонимное интервью «Биржевым ведомостям», заявил: «Если большевики выступят, мы вскроем нарыв хирургически и удалим его раз и навсегда» 51 . И уже на следующий день полки столичного гарнизона получили телеграммы, приказывавшие немедленно направить делегатов в штаб Северного фронта в Псков для информации о порядке их переброски из Питера на позиции.
51
«Новая жизнь», 1917, 14 октября.