Нэко

На то, что я собиралась сказать дальше, моих знаний эльфийского уже не хватало, поэтому пришлось говорить по-русски, надеясь, что браслет все правильно переведет, а эльф, для которого пурва не была родным языком, все правильно поймет.

— Прости, я не знаю обычаев твоего народа, но у нас подобные дары просто так брать не положено. Прими и ты.

Я, копируя движение эльфа, протянула свой нож рукоятью вперед и замерла, ожидая реакции. Изначально суровое выражение прекрасного лица разгладилось, эльф улыбнулся и, быстро вложив мне в ладонь рукоять своего кинжала, выхватил уже не мое оружие. Я едва успела разжать пальцы, чтобы не обрезаться. Кто-то облегченно выдохнул, а Тиэн убрал саблю.

— У твоего народа интересные обычаи, — проговорил эльф, разглядывая «подарок». — Я бы хотел поговорить о них за чашей вина.

Глава 22

И мы пошли пить вино. Куда ж деваться? Мне, признаться честно, было очень жаль ножа. Этот клинок оставался одним из последних материальных свидетельств моей прошлой жизни. Он делался на заказ, специально под мою руку, из хорошей, хоть и не булатной, стали. И обошелся родителям, решившим приготовить дочке такой экстравагантный подарок, по нашим меркам в целое состояние. Кинжал эльфа был хорош, украшен драгоценными камнями и явно дороже моего старого ножа из простой стали и кости, но… Я бы предпочла поменяться обратно.

— Садись, сестра. — У эльфа была самая настоящая целая каюта, с узкой лежанкой и столиком, прикрученным к стенке. — Меня зовут Каомхин Меченный Ветром. Расскажи, кто ты и откуда? Я никогда раньше не видел созданий, подобных тебе.

Я оглянулась на Тиэна, присутствующего в помещении безмолвно и незаметно, но тот лишь дернул плечом, демонстрируя, что решать мне самой.

— Это неудивительно, — неторопливо отозвалась я, наблюдая, как эльф наливает вино в две чаши. — Мой народ живет в другом мире. Меня зовут Эйлинарра ре Арнор. А моего друга — Тиэн Рийский. Кстати, его ты угостить не собираешься?

— Друга? — Он на мгновение замер и очень странно взглянул на меня. — Кроме нас здесь находится лишь твой раб.

Потомок дракона от этих слов дернулся, будто от пощечины, и я зло отчеканила:

— Тиэн — мой друг! Не говори так про него.

Каомхин несколько секунд смотрел на меня, а потом рассмеялся:

— Ты мне сразу понравилась. Здесь нет третьей чаши, так что придется мне пить из бутыли. Расскажи, как получилось, что твой друг стал твоим рабом? Или это твой раб сумел стать другом? А потом поведаешь о своем мире и народе.

Я снова посмотрела на Тиэна, с видимым удовольствием пробующего вино. Он же, не дождавшись начала рассказа, усмехнулся:

— Да говори как было, госпожа. Вряд ли что-то уязвит мою гордость больше, чем сам факт свершившегося.

— Это произошло не по моей воле, — проговорила я, стараясь подобрать правильные слова. — Я только что попала в этот мир, случайно вмешалась в чужую битву, а потом неосторожно поинтересовалась именем Тиэна. Если бы я знала, к каким последствиям это может привести…

— Как интересно. — Эльф действительно отпил вина прямо из горлышка бутылки и расслабленно оперся спиной о стену каюты. — Каким же образом ты справилась с тем, с чем не справился этот вполне достойный для человека воин?

Наблюдая за его плавными, неторопливыми и невероятно грациозными движениями, я постепенно отходила от запала соревновательного духа и вспоминала, что этот мужчина не только оскорбительно умелый боец, задавший мне когда-то трепку, но и великолепный самец, от одного вида которого нэко во мне была готова мурлыкать. Я немного покраснела и быстро отвела взгляд.

— Со мной был демон. Собственно, именно он справился с большинством врагов.

— Очень хорошо. — Каомхин сделал еще глоток, облизнулся и подался чуть вперед. — Но сегодня с тобой не было демона. Как ты сумела победить меня?

— А то ты не знаешь. — Я насупилась и отвернулась. — Если бы не эта волна, ты бы и сегодня навалял мне по первое число.

— Какой странный речевой оборот. Но думаю, я понял, что он означает, — усмехнулся эльф и тряхнул головой. — Про волну я знаю. Однако три дня назад даже с ней ты бы проиграла. Как же у тебя получилось так вырасти за столь короткий срок?

Я замялась, не уверенная в адекватной реакции этого бойца на использованный мною трюк, но тут вмешался Тиэн:

— Расскажи ему, госпожа. Оказаться к гибели ближе, чем ты уже была сегодня, у тебя все равно не получится.

Прозвучало это как-то не слишком оптимистично, но я доверяла Тиэну и послушалась его и на сей раз:

— Я использовала зелье, которое сделало меня сильнее, чем я есть на самом деле.

— Глупость какая! — Меченный Ветром ухмыльнулся. — Невозможно стать хорошим воином с помощью какого-то зелья.

— Ну так и не стала ведь, — пожала я плечами, осторожно отпивая вино. — Мне помогла случайность.

Эльф смотрел на меня своими изумрудно-зелеными очами, а я пыталась удержать мысли в приличном русле.

— Пусть так. — Кажется, он пришел к какому-то вполне устроившему его выводу и сменил тему: — А теперь расскажи о своем народе. Как он называется?

— Нэко. — Я пожала плечами и рассказала ему о народе Фрейи. Информация о том, что я все же человек в чужой шкуре, а также о божественных заморочках мне показалась излишней.

— Как интересно. Значит, вы поклоняетесь лишь одной богине?

— Мы никому не поклоняемся! — ответила я еще до того, как успела подумать. — Мы любим Фрейю, а она заботится о нас.

Это была официальная точка зрения всех нэко, и я сейчас ощущала ее как свою собственную. Вот только все еще стоял вопрос о методах, которыми богиня обеспечивала заботу о своем народе.

— И больше богов в вашем мире нет? — с любопытством спросил эльф. Кажется, этот вопрос его интересовал очень. В принципе, учитывая количество местных высших сущностей, я понимала этот интерес.

— Есть. В Мотлейхейме правят пять старших богов и шесть младших. Фрейя, когда-то прибывшая из другого мира, стала седьмой младшей богиней, но с тех пор, как нэко помогли победить в войне с тварями тьмы, она выросла из этого статуса. Теперь ее не относят ни к старшим, ни к младшим. Она просто богиня-покровительница одного из народов.

— Всего двенадцать богов? — изумился Тиэн, до этого не вмешивавшийся в разговор. — Как такое может быть?

— Что в этом удивительного? — пожала я плечами и, не удержавшись, с дразнящей улыбкой добавила: — Я знаю мир, в котором, как верят некоторые, правит лишь один бог, да и тот веков двадцать уже не появлялся.