Некромант и я. Основы магического шпионажа

– Помню. А еще умным и богатым, – хмыкнула я, повторяя слова деда, которые он не раз мне говорил: – Первые привыкли все получать от жизни своей красотой, поэтому часто слишком самовлюблены. Вторые – покупать деньгами, оттого и не ценят простое человеческое. А третьи просто так и норовят тебя обмануть.

– Верно, – поджав губы, выдохнул дедушка, отложил лопатку, вздохнул и тоже присел за стол, где стояла вторая тарелка с завтраком.

Покончив с тем спустя четверть часа, я подтянулась из-за стола. Дедушка еще раньше вышел из кухни за газетой, которую разносчик, пока мы ели, кинул на крыльцо дома.

Уже допивая кофе из чашки, зачем-то подошла к окну, чтобы увидеть брюнета. Любопытно же, какой это «слишком славный» сосед. И едва глянула через стекло, как пропустила вдох. И виной тому были вовсе не романтические чувства.

Глава 3

Вчера в полумраке ночи тени были смутны, мысли смазаны, а я сама устала. Потому и могла тешить себя мыслью, что просто перепутала. Ну, кто-то путает номера общественных вагончиков и садится не в тот, кто-то – имена подчиненных, называя Ирэн Ирсеном. А я вот – мишень…

Вот только утро в своей беспощадности показало все как есть. Если плечистых спин и правда в столице много, то круп коня с характерным пятном в форме сердечка подозреваю, что мог быть на весь город один. М-да… Узнать всадника по задней части его жеребца?! Что ж, Ирэн Ирсен такое может, умеет и, как выяснилось только что, активно практикует. Ну надо же было случиться такому совпадению! Чтобы мной лично проклятый брюнет – и сосед!

В сложившейся ситуации радовало только одно: кажется, этот тип и не подозревал о том, что именно его соседка – автор чернословия, прилетевшего в спину. Иначе, заподозри он меня, милым соседским общением с дедушкой дело бы не обошлось. Из этого следовало два вывода. Во-первых, пока мне ничего не грозит. И во-вторых, нужно быть самой невозмутимостью, и тогда и в дальнейшем ничего тоже не будет. А уж облегчать участь любителя быстрой езды и признаваться чистосердечно я и не подумаю! С такими мыслями глянула на жеребца, который переступал копытами, выходя из конюшни. Хотя «конюшня» была громким словом. Дома, что стояли на нашей улице, особняками не являлись ни в коем разе.

Так что ни просторных крытых сараев, ни фуражных, ни сбруйных, ни каретных, ни инвентарей ни у кого в квартале не имелось. А вот пристроенные денники были почти в каждом доме. Даже у нас такой стоял на заднем дворе – правда, за неимением лошади содержать ту было достаточно накладно, небольшое помещеньице, сколько себя помню, пустовало. Потому-то лет пять назад я переделала его под артефакторскую мастерскую.

Поставила шлифовальный станок, навесила полки, на которых сейчас лежали точила с зубилами, и… Порой проводила там ночи, мастеря детали для очередного артефакта. А вот брюнет, кажется, решил использовать свой денник по назначению. Во всяком случае, именно оттуда он вывел своего рысака под уздцы.

Интересно, этот тип пользуется заклинаниями чистки? Или лично скоблит щеткой бока скакуна? А может, у него есть на это слуга? Если последнее и верно, то пока что я такового не увидела. Зато, шпионя из-за занавески, самого соседа разглядела во всех подробностях.

Брюнет был собой весьма недурен. Жилистый, высокий, темноволосый. Шелковая рубашка и жилет с закатанными до локтей рукавами не скрывали поджарого тела. Да уж, этот тип явно не пренебрегал тренировками. И сдается, те не ограничивались игрой в крокет. Могу поспорить, что в списке занятий имелись и фехтование, и магические поединки… О последних свидетельствовала и вязь татуировок на запястьях.

«Похоже, все же чистит жеребца не без помощи магии», – решила я для себя.

Меж тем гнедой, меченный в круп, переступил копытами и фыркнул. Сосед же, взявшись за луку, легко, единым слитным движением вскочил в седло. Причем это сделал так, что будь я мимо проходящей по улице девицей, которую до этого не окатили с ног до головы грязью (дважды!), даже залюбовалась бы на седока.

Правильные, я бы сказала, даже точеные черты лица, решительный разлет бровей, волевой подбородок, высокие скулы, гордая осанка. Не иначе как рыцарь, сошедший с гравюры минувших эпох. Вот только дедушка был прав в том, что выглядел этот тип слишком уж благородным.

Мне даже представился чуть мечтательный взор, коим сосед смотрит на все вокруг. Только в этот самый момент брюнет обернулся, и я увидела, как на долю мига в его глазах мелькнул хищный блеск.

Так не смотрит на мир романтичный юноша. Скорее прожженный циник. Опасный, умный и сильный противник, готовый идти до конца, чтобы добиться своего.

Все это длилось не больше пары секунд. Затем я резко отпрянула под прикрытие шторы, поняв, что брюнет смотрит прямо в окно. Оказавшись за спасительной тканевой преградой, шумно втянула носом воздух и ощутила, как сердце бешено колотится в груди, словно готовясь вот-вот оттуда удрать. Глубоко вдохнула, выдохнула и попыталась мысленно себя успокоить.

«Ирен Ирсон, у тебя просто очень богатое воображение. Ну обернулся этот брюнет, что в этом такого? Зачем пугаться, словно мышь, увидевшая кота? Да он не на тебя вовсе посмотрел, а просто в сторону», – пыталась я мыслить здраво.

Звук ударивших о мостовую копыт, что донесся с улицы, подтвердил: и правда, соседу не было никакого дела до одной девицы, что высматривала его из окна. Этот тип помчался по своим очередным, наверняка очень-очень срочным делам. Я же вдруг осознала: все то время, что наблюдала через стекло, я сжимала ручку пустой чашки.

Поставила ее на краешек стола и взглянула на часы, которые висели над кухонной вытяжкой. Они показывали без пяти минут мое опоздание на работу.

Только я собралась уходить, как за кухонной дверью послышался шум, и в следующий миг она распахнулась, явив на пороге дедушку с газетой в руках.

– На первой полосе пишут, что законники вчера поймали какого-то особо опасного черного антиквара, у которого обнаружены похищенная из Ворсмусского музея «Коринея утреняя» и даже вазы династии Моу, – возвестил он, видимо успев не только взять с порога новостной листок, но и детально изучить его.

– Я рада за наших доблестных дознавателей. Но еще больше я порадуюсь, если успею на службу вовремя, – подбежав к деду и поцеловав его в кончик носа, отозвалась я. А после добавила: – Деньги для молочника и госпожи Фрей я оставлю на комоде у входа. Люблю тебя.

Больше не медля ни секунды, я ринулась в коридор, взлетела по лестнице и, переодевшись в первое попавшееся чистое платье, заколола волосы, натянула чулки, быстро зашнуровала высокие ботинки, подхватила сумочку и выбежала на улицу, пытаясь обогнать само время и заскочить в последний вагончик уходящего экипажа. К слову, мне это даже удалось. Так что в мастерскую я пришла почти вовремя. На две минуты после восьми можно было бы закрыть глаза. Всем, кроме вахтера у входа. Старая грымза мстительно выписала-таки мне опоздание! И где, спрашивается, женская солидарность?!

Подозреваю, что та пошла далеко по параболе. А мне же пришлось дойти до кабинета начальства, встать перед его грозными очами и отчитываться за задержку. Так что за свой стол я села, мягко говоря, не в самом лучшем расположении духа.

Только придвинула к себе листы и взяла в руки писчее перо, как рядом возник старший мастер Маффер.

– Ирэночка, я воспользуюсь шкатулкой? – поинтересовался он вежливо, хотя был и по годам, и по рангу старше меня и мог бы, не спрашивая, просто открыть ларец. – Нужно письмецо отправить, приятеля предупредить, что у меня сегодня приезжает теща и я к нему…