Некромант Империи. Том 2

Графиня вопросительно изогнула бровь.

— Не смотри так, — Волхвов раздраженно взмахнул рукой, и пламя свечей заметалось. — Мальчишка — ключ ко многому. Возможно, ко всему. Такой дар… — он покачал головой. — Я за свою долгую жизнь не встречал ничего подобного.

Он снова начал мерить шагами кабинет.

— Мальчишка должен быть под присмотром, — Волхвов резко развернулся к графине. — Такая сила… Он сам не понимает, чем владеет…

Он не договорил, снова начиная свой бесконечный путь от стены к стене…

Глава 4

— Не надо со мной ничего делать… — еще раз прошептала девушка.

Я еще раз медленно окинул ее взглядом, отмечая каждую деталь восстановления. Капилляры функционировали безупречно, кровоток полностью нормализовался, некротические участки были замещены здоровыми тканями.

Но что-то… что-то все еще было не так.

Углубив сканирование, я обнаружил серьезную патологию сердца — врожденный порок развития митрального клапана. Створки клапана были деформированы.

Удивительно, что при таком состоянии девушка пережила экстремальное переохлаждение — компенсаторные механизмы ее организма и без того работали на пределе.

Интересно… откуда я знаю название этого порока, пролапс митрального клапана. В моем мире используют другой термин. А тут… название всплыло само собой.

Я направил тонкий поток целительской энергии прямо к сердцу. Створки клапана под моим воздействием начали перестраиваться на клеточном уровне — соединительная ткань уплотнялась, фиброзное кольцо принимало правильную форму.

Еще немного… и вот уже кровь течет по своему естественному пути, без обратного заброса в предсердие.

Девушка заметно поежилась под моим пристальным взглядом. Ее глаза расширились от удивления — вероятно, она впервые в жизни почувствовала, как это — когда сердце работает правильно.

— А с тобой больше делать нечего. — Я поднялся, отряхивая колени.

Бросил оценивающий взгляд на остальных целителей. Они работали… предсказуемо. Методично. По учебнику. Каждое движение, каждый поток энергии просчитан.

Перестраховщики. Как первокурсники на экзамене — боятся сделать лишнее движение. Но как же медленно…

Я отвернулся и снова сконцентрировался на пространстве за ледяной стеной. Там точно примерно тридцать два человека. Слабые искры жизни, медленно угасающие в ледяном плену.

У кого-то сердце билось редко, едва заметно. У других сохранялось дыхание, поверхностное, прерывистое. Но главное — они все еще живы.

— Даже не думай! — Главный лекарь возник рядом со мной, положив руку мне на плечо. — Там уже ничего нельзя сделать. Это слишком опасно. Мы потеряем еще и тебя.

Я прищурился. Контролируемое обморожение как боевая техника…

В этом определенно что-то есть. Особенно если научиться управлять процессом кристаллизации тканей. В моем мире была похожая патология.

При определенной температуре белки крови начинали сворачиваться, забивая сосуды. Интересно, здесь есть что-то подобное? И сколько еще болезней, названия которых в этом мире другие…

Моя рука потянулась к ледяной стене. Холод обжег кожу.

Сквозь толщу льда фигуры казались искаженными, размытыми — массивная преграда значительно ослабляла магическое восприятие. Но это только добавляло азарта. Чем сложнее задача, тем интереснее ее решать.

Я сосредоточился на крайней фигуре — высокий парень атлетического телосложения, широкие плечи, развитая мускулатура.

И тут произошло что-то странное — в голове словно щелкнуло, и диагноз всплыл сам собой: «Простатит».

Интересно…

Название болезни всплыло слишком легко, слишком естественно для простого воспоминания из прошлой жизни.

Да и вряд ли это память тела Дмитрия. Возможно, это часть моего целительского дара, которую я просто не замечал раньше? Знал бы раньше, не пришлось бы спрашивать и насылать на людей диарею.

Нужно проверить эту теорию. Я перевел взгляд на следующую фигуру — полный парень, замурованный в лед.

Целительское сканирование прошло сквозь ткани, давая полную картину состояния организма. Избыточные жировые отложения в подкожной клетчатке, висцеральный жир, обволакивающий внутренние органы.

Печень увеличена, в поджелудочной железе уже начались дегенеративные изменения. Сердце работает с перегрузкой, пытаясь прокачивать кровь через избыточную массу тканей.

Ожирение третьей степени. А значит, теория о том, что болезни и их странные названия всплывают у меня в мозгу самостоятельно, верна.

Любопытно…

Хотя использовать это состояние в бою…

Нет, слишком медленно и ненадежно. Пока противник наберет критическую массу, успеешь состариться. Хотя, если научиться управлять локальным накоплением жировой ткани, можно было бы…

Я усмехнулся своим мыслям. Даже самые безобидные патологии могут стать смертельным оружием в руках того, кто знает, как их использовать.

Следующая фигура за стеной — девушка. Даже сквозь лед бросалась в глаза её… своеобразность. Пышная грудь, неестественно огромные губы.

Макияж настолько яркий, что пробивался даже сквозь толщу льда. Форменная юбка укорочена явно не по уставу академии.

«Хламидиоз», — мгновенно определил целительский дар. Я невольно усмехнулся. Надо же, такая молодая особа, а уже успела обзавестись столь… специфическим приобретением.

Хотя чему удивляться — судя по длине юбки и глубине декольте, диагноз вполне соответствует образу жизни.

Впрочем, изучать механизм передачи и течение этого заболевания я не собирался. Есть вещи, которые лучше оставить профильным специалистам, пусть они разбираются с последствиями бурной молодости.

К тому же, вряд ли подобную патологию можно эффективно использовать в бою — разве что в качестве биологического оружия очень замедленного действия. Но это уже совсем другая история.

Перевел взгляд дальше и замер. В нескольких шагах от «модницы» застыла еще одна фигура — хрупкая девушка с острыми чертами лица.

Короткое каре обрамляло изящное лицо с легким азиатским разрезом глаз. Бурятка? Казашка? В любом случае, красивая. Даже сквозь лед было заметно, как аккуратно повязан форменный галстук. И что-то в ней моментально зацепило мой взгляд — слишком живые, слишком осмысленные глаза для человека в ледяном плену. В них читалось беспокойство, но не паника.