Некромант по вызову. Тетралогия

Алес, прикусив губу, отвернулся и отошел к стене, чтобы пленник не видел его лица. Но игру принял и, подпустив в голос недовольства, фыркнул:

— Вообще-то это у меня завтра практика по Некромантии.

— Ну и что? — удивился я. — Щас закончим тут и найдем тебе подходящий труп.

— Зачем мне труп, когда есть здоровое тело? — перехватив мой выразительный взгляд, мрачно осведомился «темный». — Знаешь, как редко выпадает такая возможность? Преподы ведь жадные — свежачок никогда не предложат. А у меня на руках целый неосвоенный «Практикум» лежит, который, между прочим, ты же мне и подарил! Где я еще найду подопытный материал для него, а? Меня, в отличие от «светлых», наружу не отпустят! Никакой практики! Никакого опыта! Я, может, ждал тебя только затем, чтоб совета умного спросить, как этого придурка сохранить подольше живым. Терпел, понимаешь, отвлекал из последних сил, руки себе связывал, чтобы ничего раньше времени не испортить, настроение ему нужное создавал… вдруг он помрет раньше времени, а подлечить будет некому? Вдруг у него мозги закипят раньше времени?! Гляди, какой он сейчас живчик! Знаешь, чего мне стоило привести его в такое состояние?!

Я зевнул.

— Подумаешь, помрет… Верия ему уже могилку подыскала на третьем уровне. Будем надеяться, еще одно тело там поместится.

— Чего?! — искренне опешил «темный». — А она-то откуда здесь взялась?!

— Поучаствовать захотела, — доверительно сообщил я и, услышав снаружи едва различимые, осторожные шаги, незаметно подмигнул растерявшемуся от неожиданности парню. — Способная девочка. Надежная. И любознательная, что вообще прекрасно.

Тот, словно тоже что-то почувствовав, беспокойно покосился на закрытую дверь и вполголоса пробормотал:

— Вот уж никогда бы не подумал… Надеюсь, ты не пожадничал и позволил ей попрактиковаться?

— В меру ее скромных сил, — ответил я совершеннейшую правду, от которой лежащего на столе де Регилля едва не перекосило. — Пора уже набираться опыта, не то до старости доживет, а трупы вскрывать правильно так и не научится.

— Так ты ее только к трупам подпустил, что ли? — с подозрением уставился на меня Алес.

Я сокрушенно развел руками, снова махнув окровавленными пальцами перед самым носом тревожно замершего графенка.

— Увы. На начало она не успела. И вообще, ей пока рано. Это сто лет назад в пыточную направляли уже со второго курса, а сейчас хорошо, если с шестого позволят. Измельчал народ… ох, как измельчал… хочешь, я тебе первые две главы из «Практикума» сам продемонстрирую?

— Будешь препарировать легкие? И печень? Ты?! — недоверчиво переспросил «темный», а потом обеспокоенно уточнил: — А тело мне не испортишь?

— Я его потом подлечу, — клятвенно пообещал я, сделав вид, что не заметил, как побледнел пленник. — А ты затем вскроешь заново, идет?

Алес с сомнением подошел, потыкал пальцем в бледное до синевы «тело», словно внимательная хозяйка, проверяющая готовность блюда. Скептически поджал губы. Посопел для приличия. Помялся, доводя тем самым пленника до нужной кондиции. А потом неохотно кивнул.

— Ладно… но только потому, что у тебя опыта больше.

— Договорились. Как у нас дела с алтарем?

— А то сам не видишь, — пренебрежительно фыркнул «темный». — Разумеется, полный порядок! Зря я его, что ли, в твое отсутствие досуха выкачал, чтобы потом побольше влезло? Можешь не стесняться — туда трое таких влезет. Вместе с посмертным выбросом силы. Но учти: если все-таки испортишь, поймаешь для меня другого!

— Не волнуйся, все потом наверстаешь. Неужто на нас с тобой больше «светлых» не останется? — я расплылся в жутковатой ухмылке и, радостно потерев руки, обернулся к де Региллю. — Какое счастье, что у нас есть еще один живой и послушный мертвец! Перстенек твой молчит, подмоги не будет, дружки уже свое получили и спят бесподобным… почти что вечным… сном… до утра времени полно, дежурный на полигоне чем хочешь поклянется, что вы там были одни… ух, до чего я люблю, когда дураки сами себя подставляют! Зато теперь мы тебя приготовим неторопливо, как положено, затем помоем, побреем, разрежем, внутренности достанем…

— Невзун, ты… сумасшедший! — наконец, прорезался голос у нашего пленника, до последнего свято верившего в то, что с ним ничего не сделают.

Я мерзко хихикнул и, подскочив к стене, сорвал с нее самый большой нож. А потом с улыбкой маньяка обернулся и промурлыкал:

— О да. Ты даже не представляешь, насколько…

— Отойди от меня! — сорвался на фальцет граф, когда я, напевая под нос что-то кровожадно-милое, подошел к столу и со знанием дела пощекотал чужое горло остро отточенным лезвием. Легонько так, на пробу, ненароком поцарапав нежную кожу. — Пошел вон! Не смей ко мне прикасаться! А то пожалеешь!

— Бог мой, сколько экспрессии и совершенно неуместной угрозы! — всплеснул руками я, зацепив бедолагу повторно. — И стоило так шуметь? Тебе и больно-то не будет… почти. Я же еще не грею в огне кочергу… что? Алес, уже успел? И щипцы в угли положил? Какой молодец! Но ты же мужчина, граф! Тебя ведь готовили к нелегкой доле аристократа? Ах, не мужчина, а еще только собираешься им стать? Ничего страшного. Будь магом, в конце концов — послужи науке и докажи нам, что в тебе еще не угасла исследовательская жилка!

Для вящей убедительности я потыкал кончиком ножа в бока бешено извивающегося пленника, выбирая самые чувствительные места, затем придирчиво изучил содрогающийся живот и, примерившись, сделал вид, что вот прямо сейчас начну его резать. Одновременно с этим скорчил совсем уж зверскую рожу, выпучил глаза и широко замахнулся.

Это оказалось последней каплей.

— А-А-А-А! — благим голосом взвыл насмерть перепуганный граф, ощутив, как по его коже стекает кровь. — Не НАДО-О-О!

— Да не извивайся ты так, — возмутился я. — А то отрежу ненароком что-нибудь полезное!

— Н-Е-Е-ЕТ! ПОМОГИТЕ! РЕЖУТ! УБИВАЮТ!

— Что? Где?! — неожиданно раздалось негодующее из-за двери, и в комнату, словно только и поджидала подходящего момента, ворвалась Верия, лихо размахивающая огромным ножом. — Кого тут режут?! «Светлого»?! И опять без меня?!

Хех. А я-то все гадал, когда она потеряет терпение?

— Дайте мне попробовать!!! — с ходу сориентировавшись в ситуации, взвыла девчонка, нацелившись острием ножа в находящегося на грани истерики парня. — У меня еще живых ни разу не было! Ну, пожалуйста!!! Я заслужила, убирая за вами трупы!!!

Честное слово, я чуть не заржал в голос, разглядев ее воинственное личико, до ушей перемазанное красной (где только раздобыла?!) краской, сбившуюся набок мантию, сделавшей ее похожей на уродливую каракатицу, и стоящие дыбом волосы, больше подошедшие бы какому-нибудь престарелому умертвию. Бедняжка… как же она таилась, когда бессовестно подслушивала наш разговор! Как торопливо портила себе внешность, старалась поднять волосенки повыше и пожертвовав ради нужного эффекта даже жидкой косичкой! А уж как сверкали ее глаза, наспех подведенные нашедшей в очаге золой… ведьма! Ну как есть — ведьма, да еще и полоумная, не хуже нас с Алесом!