Некромант-программист

«Значит, все же мое шестое чувство сработало как надо», — подумал я, переливая Боль в Ловкость, вместо Восприятия.

Благо, была возможность делать это, не перезапуская Время Жатвы. Правда, перераспределение стат в активном режиме требует сильной концентрации. Стоит чуть расслабиться и скилл резко вырубается, а вместе с ним вырубается и подавление боли. Но уж что-что, а с концентрацией у меня проблем не было.

Как только завершилась перегонка характеристик, я сделал резкий рывок в сторону дерева, делая ставку на внезапность. Около секунды времени, занял рывок до дерева. И, хотя, я не видел фигуры, без усиленного восприятия, но стоило подобраться в упор, то силуэт стал заметен. Судя по его форме, это был невысокий худой и хрупкий объект гуманоидной формы.

Я врезался в фигуру, заваливая ту на землю, хватая ее в области шеи и переливая статы в Силу. Послышался тихий вскрик, резко сменившийся болезненным жалобным хрипом. Маленькие аккуратные ручонки схватились за мое запястье, безуспешно пытаясь разжать мою хватку. Маскировка полностью исчезла с фигуры, и я смог рассмотреть своего «наблюдателя».

Я слегка растерялся, рассмотрев фигуру. Рыжие лисьи ушки, не очень длинные столь же рыжие волосы, напуганные зеленые глаза, тонкая аккуратная фигура, облаченная в зелено-коричневые легкие кожаные доспехи, и пушистый огненно-рыжий хвост с белым кончиком.

Да, это была хрупкая на вид маленькая девушка-лисица, а вы надеялись на что-то иное?

Лисичка, панически царапала мою руку, в надежде вырваться из мертвой удушающей хватки. По ее щекам текли слезы, а в глазах был ужас. Я слегка ослабил хват, осознав, что чуть не сломал бедняжке шею. Та хрипло задышала и перестала раздирать мою руку, просто обхватив ее своими маленькими ручонками.

— «Итак, кто ты? И зачем за мной следила?», — задал я вопрос, когда лисичка немного отдышалась.

— «П-простите, я не хотела мешать. Мне просто было любопытно. Простите, пожалуйста», — тихо, сквозь слезы, пропищала та.

Ей явно было очень страшно, и вряд ли она могла солгать.

«Хотя, не придуривается ли она, лиса все же? Да не, не верю, невозможно так придуриваться, я действительно ее напугал»

— «Сейчас я тебя отпущу, ты ведь не будешь делать глупости?», — выдал я коронную улыбку маньяка.

Лисичка еще сильнее затряслась и тихо пискнула:

— «Не буду»

— «Вот и славно», — я разжал руку и сел на корточки.

А вот лисичка явно боялась делать какие-либо движения, разве что стала массировать свою покрасневшую шею. Ее уши слегка подрагивали. Мне вдруг стало интересно, какие они на ощупь. Когда я поднес свою руку к ее голове, она в страхе зажмурилась.

Я коснулся кончика ее уха. Лисичка вздрогнула и явно хотела прижать уши, но не стала. Видимо, испугалась того, что мне это не понравится и позволила спокойно помацать ее мягкое ушко.

«Ну что за милое создание», — подумал я. — «Милое-то оно милое, но бдительность лучше не терять, а то пропихнет что-нибудь острое под ребро и поминай, как звали»

Я последний раз погладил ухо лисицы, встал и пошел на свое прежнее место. Где вновь улегся на травку и глянул в сторону девушки. Та сидела на том же месте. Она странно смотрела на меня с опаской и удивлением.

Я не стал ни чего говорить, либо делать. Мне было интересно, как себя поведет лисичка. Спустя полчаса она все еще сидела на том же месте, обнимая собственные коленки и опасливо поглядывая на меня. Иногда она отвлекалась, когда приходили скелеты с добычей.

Спустя еще половину часа, я потерял бдительность и задремал. Проснулся лишь под вечер. И нет, инородных объектов в жизненно важных органах я не обнаружил. И да, я мог спать в любое время сколь угодно долго.

Когда проснулся, то застал забавную картину. Лисичка, которой явно надоело сидеть на одном месте, сместилась к трем заполненным травами мешкам и оттуда, виляя хвостиком, наблюдала за тремя скелетами, находящимися в режиме ожидания.

Они играли в «Камень, ножницы, бумагу». Проигравший, тут же получал удар по черепушке, из-за чего его челюсть забавно прищелкивала. Кстати, именно эти прищелкивания меня и разбудили.

«Хм, видимо, Время Жатвы вообще никак не ограничено по времени», — я заметил, что скилл до сих пор был активен, правда, прибавки толком не давал, ибо Уровень Боли был всего в районе 2.

Причем уровень боли был от окружающих.

«Похоже, у нее что-то болит», — подумал я, взглянув на лисичку. — «Блин, а какое мне вообще до нее дело?»

Я встал и направился в сторону, где лежали мешки с травами, и сидела лисичка. Та сразу же услышала мое приближение и сильно напряглась. Она перестала вилять пушистым хвостиком и как-то виновато опустила взгляд.

Когда я взглянул в мешки, то понял причину такого поведения. Все травы были отсортированы, очищены и аккуратно сложены.

— «Эээ…», — удивлено протянул я, почесывая затылок. — «Спасибо, наверное…»

Лисичка улыбнулась и легонько завиляла хвостом, но тут раздалось урчание. Девушка виновато опустила ушки.

«Так вот он что. Она просто голодная», — понял я причину боли. — «Ну, думаю, можно ее и покормить, тем более она тут с травами разобралась без всяких просьб»

Порывшись в своей небольшой походной сумке, я отыскал завернутую в чистую ткань большую лепешку с вяленым мясом и травами. Отломил половину и протянул лисичке. Та неуверенно взяла ее в руки.

Я спокойно начал есть свою половину лепешки. А вот лисичка даже не откусила и кусочка от своей. И лишь печально на нее смотрела.

— «Почему не ешь?»

— «А можно?», — недоверчиво спросила она.

— «А для чего я еще мог тебе ее дать?», — непонимающе спросил я.

— «Ну, обычно люди так издевались надо мной. Давали еду, а потом били, если я начинала есть», — тихо пробормотала лисичка.

— «Ешь, я не стану вытворять подобного», — успокоил я ее.

Она вновь недоверчиво глянула на меня, после чего вцепилась белыми зубками в лепешку, зажмурив глаза и поджав уши в ожидании удара. Но, когда того не последовала, то удивленно приоткрыла левый глаз и уставилась на меня.

Милейшая картина. Прелестная мордашка с приоткрытым глазом, удивленно поднятыми лисьими ушками и лепешкой в зубах.

— «Ешь-ешь, никто тебя не тронет», — улыбнулся я ей.

Она, наконец-то, поверила и стала с упоением жадно грызть лепешку. На ее милой мордашке появилась счастливая гримаса.

«И как вообще можно так издеваться над столь милым созданием», — не сказал бы, что разозлился, но неприятный осадок все же возник в сознании. — «Правда, что люди самые злые и жестокие создания творца…»