Некромант в космосе. Часть 2

Невысокие корявые деревья с бархатистыми листочками удивительным образом напоминали наши земные! Прямо среди травы высились голубые и розовые водосборы. Между стволов проглядывала каменистая чаша фонтана с прудом. Казалось, что я очутилась на родной планете в разгар лета. Верус упорно тащил сквозь фруктовый сад. Мимо водоема с прекрасными цветущими, неужели, лотосами. Мимо беседки с круглым столиком на одной широкой ноге. Мимо благоухающих папоротников, высаженных аллеей. К краю.

Ручей вытекал из пруда и падал с обрыва вниз. Сама же площадка с садом была огорожена высокими перилами с каменными столбами и пластиковыми вставками. Интерес, куда девается вода, перевешивал здравый смысл и заставлял опасно приблизиться к ограждению, чтобы посмотреть. А вы когда-нибудь выглядывали из самолета сквозь открытую дверь? Мне ранее не доводилось. Как и прыгать с парашютом. А без него тем более. И вот так стоять на безымянной высоте, взирая на столицу Конфедерации, казалось настоящим безумием. Животный трепет окутывал тело, заставляя хватать ртом воздух. Грудная клетка напрягалась, руки цеплялись за тонкую преграду. Водопад же заканчивался метра через три или четыре в полукруглой чаше.

– Там можно поплавать, если спуститься, – прокомментировал Верус.

– Э-э-э, – выдала неопределенно, потеряв дар изъясняться членораздельно.

– В этой части резиденции живем мы с братьями. Сад над моими комнатами. Но показать тебе хотел не совсем это.

– А что же?

– Позволишь? – Верус вплотную приблизился, обхватив мою талию.

– В лифте ты не спрашивал, – сморозила не то, что собиралась. – Скинешь за борт?

– Ты слишком ценный экземпляр, – рассмеялся Верус и осторожно развернул меня спиной к себе, лицом к деревьям. – Не узнаешь породу?

Голос его был загадочным, чуть насмешливым, и звучал слишком близко. Я пожала плечами, присмотрелась к ветвям. Небольшие плоды с восковым налетом.

– Точь-в-точь как наши яблони, – повторила свою догадку.

– Они ведь есть и на твоей планете, – уточнил Верус с легкой вопросительной интонацией, скорее больше похожей на утверждение.

– Именно так, – я приподняла бровь, но он не мог увидеть, ведь находился сзади.

– Это реликтовые яблони, – сообщил Верус. – Есть на всех обитаемых планетах Конфедерации.

Я продолжала созерцать знакомые силуэты, думала, он скажет что-то еще. Но Верус замолчал. Его дыхание чувствовалось рядом с моим ухом. Возможно, мне следовало что-то ответить.

– В чем смысл?

– Тебя это не удивляет?

– А должно? – я искренне не понимала, к чему он клонит.

– Считаешь, есть возможность, что они там появились случайно?

– Эмм, нет, – либо я совсем не въезжала, либо Верус сам такой. – Очевидно, при колонизации каждой планеты их привозили с собой, – тут же вспомнилась наскальная живопись, где на Землю спускались коровки и свинюшки.

Я выкрутилась из рук собеседника, чтобы внимательно посмотреть в глаза. Смысл скрывался где-то там.

– Очевидно, – подтвердил Верус. – Лика, ты ведь не могла не догадаться!

Он бегал взглядом от правого зрачка к левому, морщил брови, приоткрывал рот, борясь с желанием все рассказать прямо. Но медлил в надежде, что я до чего-то додумаюсь.

– Верус, бесспорно, ты получаешь некоторое удовольствие от интриги, – вдох, выдох. – Но связи между яблонями и моей выходкой с Правителем я не улавливаю.

– Связь только в одном, – серьезно ответил он. – В силе и возможностях некроманта. И важности, в чьих руках она сосредоточена. Из какого состояния ты ее используешь. И для чего. Потеряешь ли голову от ощущения, что можешь все. Или осознанно направишь в развитие.

Чеканная речь Веруса закончилась. Он пристально вглядывался внутрь меня, ждал реакцию. Я отвечала тем же – ждала. Пыталась уловить суть. И все же, меня боялись несмотря ни на что. Или проверяли те самые силы и возможности?

– Могу все? – прикинулась недогадливой, уцепившись за предпоследнюю фразу.

– Очевидно, – Верус снова повторил то же слово.

– Увы, мы не Боги, – вспомнилась строчка одной из любимых песен, но я произнесла это вслух.

– Скоро ты поймешь, что люди не столь примитивны, как считалось на твоей планете. Возможности сознания очень велики. Тела хрупкие, но могут быть нерушимыми. Нужны определенные условия для существования на планетах. И роль некромантов как раз в том и заключается. Неживое – сделать живым. Неподходящее – преобразовать в подходящее. Когда наша цивилизация начала воплощаться в третью плотность, тела не всегда были такими. Было много экспериментов. Но достичь гомеостаза удалось только в такой форме. И она прекрасна. Прекрасна в своей силе и уязвимости, полностью отражая дуальность мира.

– Чьи эксперименты? – мой голос отчего-то прозвучал хрипло.

– Высших, – просто отмахнулся Верус. – Но не это важно, Лика. Лишь то, что каждый из нас воплощается с определенной целью, для того, чтобы пройти определенный опыт в этом мире. Вибрации, энергии, эмоции, чувства. Преобразовать пространство для дальнейшего развития и эволюции. Смысл в развитии.

– Верус, ближе к делу, – оборвала я философствования собеседника. – Злили меня специально, так?

– Вроде того, – признался он.

– И убить Правителя я бы не смогла при всем желании?

– Смогла бы при желании, – весело опроверг Верус, хотя, что там могло быть такого веселого, я не поняла. – Но ведь ты не хотела убивать на самом деле. Ну и не так просто и очевидно. Два опытных некроманта рядом точно остановили бы. Что они и сделали, когда ты убежала.

– Ясно, – все, что я смогла выдавить, чувствуя себя как минимум обманутой, а вообще, будто маленькая серенькая мышь в орудии ловли с куском сыра в приоткрытом зубастом ротике.

– Мораль проста, Лика. Тебе необходимо учиться. И ты сможешь преобразовывать целые планеты!

– И я хочу учиться, Верус! – выдала эмоционально. – Но не сидя в клетке! Ты тут никто, но мы тебя обучим и используем. Вот, что я услышала от Правителя.

– Мир такой, каким мы его воспринимаем, – спокойно заметил Верус.

– Хватит со мной так разговаривать! Да-да, Анька тоже любила ввернуть, что и люди нам попадаются определенного калибра, чтобы мы научились чему-то. Так вот я и учусь!

– Капризничать? – уточнил собеседник.

– Отстаивать свои границы!

– А-а-а, вот, как это называется.

Он почему-то оставался спокойным и довольным. И снова очень быстро и неожиданно оказался слишком близко. А я не успела понять, как так случилось, что теплые губы блондина накрыли мои. Отпрянуть не смогла, хоть и дернулась сначала. Но сильные руки держали крепко. Мысли опять улетучились. Решить, стоит ли отвечать или продолжать сопротивление, не получалось. Но то, что у меня не оказалось ярких чувств, на миг отрезвило. И когда хотела сообщить Верусу, что, пожалуй, стоит повременить с поцелуями, получилось обратное. Мои губы сами собой приоткрылись в надежде вымолвить пару слов. Блондин понял это по-своему, провел языком по нижней и устремился на поиски моего. Одна его рука переместилась ко мне на затылок, другая скользила по спине. Я инстинктивно или рефлекторно отвечала на его действия. Поцелуй получался необычным. И не сказала бы, что было совсем противно, но никаких сумасшедших бабочек вокруг не летало. Мне даже удалось вернуть себе мыслительный процесс. А память подкинула сумасшедшую страстную сцену с капитаном Алередом. И от этого воспоминания в кровь хлынул яркий коктейль, отправляя мурашки по всему телу, сбивая дыхание. Верус снова воспринял реакции по-своему. И тогда я окончательно пришла в себя и отстранилась. Он мягко переместил руки мне на локти, но не отодвинулся далеко. Что-то в его взгляде неуловимо изменилось.