Некромант в XXI веке с нуля!
Шрифт:
– Охренеть...
– Угу.
– поддакнула Саше Айша.
– Это ещё что! Вот когда я создам третий манасосуд, усилю магистрали и начертаю ещё парочку рун, то смогу полноценно питать своих подчинённых некротической энергией и тогда они станут в два раза сильнее! А потом найду у вас какие-нибудь древнее останки какой-нибудь животинки и скелетов напложу! Или лучше скелетрона! О да, этот малыш тоже подойдёт!
– Лю...
– М?
– я перевёл взгляд на резко задумавшуюся Сашу. Сейчас она больше напоминала мудрецов на пеньках, которых я иногда наблюдал в лесу. Тоже задумчивое лицо и такое-же положение
– Это ж насколько ты сильный?
– Сильнейший!
– я выпятил грудь.
– Ведь я...
– Да-да, я поняла.
– отмахнулась девушка от меня, как от назойливой мухи.
– Просто... срань господня, ты ведь, человек армия! Настоящий неромант, способный перевернуть с ног на голову всю Российскую Империю! И я ещё стала твоей ученицей...
– Сашуль, не переживай так!
– Айша, как настоящая подруга, похлопала по спине рыженькую.
– Он ведь хороший! Так что, всё будет хорошо!
– Ох как я надеюсь, подруга...
Н-да, видимо я случайно заставил её мозг по новой осознать моё величие. Ну, оно и к лучшему. Пусть знает кто тут царь и будущий бог!
***
Как только девушки окончательно пришли в себя, Айша побежала собираться и наводить, как она выразилась "марофет". Ну а мы с Сашкой вышли на балкон. Девушка сказала что хочет подышать свежим воздухом. И я её хорошо понимаю! Вон, как вечереет красиво!
Правда, меня она посадила на стул, а сама высунулась в окно. Хм... а ветер красиво так гуляет через её волосы. Да и в целом, картина очень приятная для взгляда.
– Не пялься.
– хмыкнула Рыжая.
Пришлось отвести взгляд. И вот как она поняла? Ощутила взгляд? Или у неё так хорошо развито боковое зрение? Да и вообще, она ведь всю верхнюю часть тела высунула в окно, а я сижу внутри!
Девушки... какие же вы странные создания!
– О, Люций, подь сюды! Смотри какая машина красивая!
– Где?
– я мигом подскочил со стула и встал прямо позади девушки.
– Кхм... т-там...
– от девушки почему-то повеяло смущением, но она всё же указала пальчиком куда смотреть.
– Вон... марковник...
– Марковник?
– я выгнул бровь и внимательно осмотрел машину. Полностью чёрная, даже стёкла, а ещё как-то странно разукрашена в каких-то нарисованных девочек.
– Из моркови что-ли?
– Н-нет... п-просто...
– смущение исходящее от неё всё быстрее усиливалось.
– Называют так....
– Хм... интересно! А что за рисунки такие?
– А... А...
– из ушей девушки пошёл натуральный пар. Да и ушки стали красными-красными.
– Ой, ну чего ты смущаешься то?
– Ты... близко...
– И что?
– Всем телом...
– И..?
– Ой, ребята, а что это вы тут... О-о-о... поняла! Удачи, подруга!
– Нет, это не то, о чём ты подумала! Айша! Айша, стой засранка!
И обе девушки удалились куда-то в квартиру, оставив меня одного. Вот и что это было? Я ведь просто встал позади ученицы чтобы увидеть то, на что она показывала! А она почему-то засмущалась. Ну, подумаешь что всем телом прижался к ней сзади!
Девушки, странные создания...
– О, Лютик.
– с балкона сверху раздался знакомый голос. Задрав голову, увидел уже почти привычную старческую руку с самокруткой.
– Что, развлекаешься?
– Подслушивал?
– я
– Под конец пришёл, когда Саня завизжала.
– спокойно отозвался дед.
– Ладно... чего хотел то?
– Ничего, Лютик.
– хмыкнул старый и выпустил облачко дыма.
– Хотя... вспомнил вот. Ты говорил, что у тебя Лабины во врагах, верно?
– Верно.
– Недавно новость слышал, как эти аристократы хреновы выкупили сиротский дом на Мичуринской. Недалеко тут. Хотят снести его к чёртовым рогам и построить бар. Прикинь какие уроды?
– Уроды.
– согласился я.
– В моём мире детей практически всегда старались беречь и лелеяли! Даже сироток почти не было!
– Во-во. А эти... тьфу! Лишь бы бабла наварить!
– Неужели "бабло" так важно?
– я аж изумился. Нет, как Король, я прекрасно понимаю ценность денег и драгоценностей, но чтобы до такого доходило?!
– О-о-о-о... кхе-кхе, бабло, Лютик, правит этим миром.
– голос старика стал более недовольным, а от самого пенька повеяло раздражением и досадой.
– Сейчас человечность очень мало цениться. Везде и всюду, практически всем нужно бабло. И с одной стороны, понятно, жить то, как-то надо! Но нет, большинству всегда мало! Кто-то вон, как эти аристократики, деньгами упиваются, а им всё мало! А кто-то просто не видят в людях Человека и стремиться навариться... гниёт наше общество, Лютик.
– Не только ваше, если так подумать.
– со вздохом ответил я, вспоминая что творилось в Аргиции в соседних странах.
– Увы, разумным всегда хочется всего, да побольше. Лишь единицы способны регулировать свои потребности и прислушиваться к совести и чести. Да даже я, будучи Королём и некромантом знал что такое честь! Правда, меня часто за глаза звали "неправильный некромант", но это мелочи.
Но, старик мне не ответил. Хотя, рука с самокруткой всё ещё торчит наружу. Видать, задумался.
Поймав странное лёгкое уныние, я уже в который раз принялся любоваться ночными джунглями. Вот только, теперь помимо красоты огней, архитектуры и бродящих туда-сюда людей, я ощущал тяжесть. Тяжесть городских джунглей, которая, судя по всему, медленно, но верно поглощает всё человеческое и оставляет лишь низменные желания. Или вовсе, превращая человека в бездушного, отбирая всё и заставляя просто существовать.
Ранее как-то об этом не задумывался, но сейчас... когда у меня есть память множества аборигенов, после слов деда, невольно осознаю это. Тяжело, однако, жить здесь, на Земле, в двадцать первом то веке. Всюду разные опасности, всегда нехватка денег и, что самое главное, тут так легко утонуть в собственных чувствах и желаниях, потеряв себя.
– Лю, ты чего тут?
– ко мне со спины подкралась Айша. Даже не заметил её присутствие.
– Задумался.
– тихо ответил я.
И тут маленькая блондинка робко обняла меня, будто-бы ощутив моё настроение. В груди стало распространяться тепло, а тяжёлые мысли теперь отступают.
– Легче?
– аккуратно, будто бы боясь вспугнуть меня, она стиснула свои объятья.
– Да... спасибо.
– на лице сама собой образовалась лёгкая улыбка.
Взглянув наверх, обнаружил что дед уже ушёл. Ладно. Ещё успеем с ним наговориться.