Некромантика по контракту
Шрифт:
И больше не сомневаясь ни в чём, я разделась, нырнула в кровать и уснула, как только голова коснулась подушки.
А потом меня разбудил громкий и требовательный стук в дверь.
Глава 8. Взросление
– Леди Вальтайн, доброе утро!
По… храни тебя Пресветлая, дворецкий Кербастриан Фрэй!
Накопившаяся за последние дни нечеловеческая усталость накрепко придавила к подушке и отпускать не желала. Тёплое шерстяное одеяло шептало: “Поспи ещё чуточку, за окном ещё тёмная ночь!”
– Леди Вальтайн, вам записка от лорда!
Ну конечно! Сам лорд не смог снизойти
– Сейчас, – просипела я (всё-таки простыла вчера). Откашлялась и уже совершенно нормальным голосом добавила: – Леди Вальтайн будет ровно через минуту.
Пунктуальность – моё второе имя. Именно минута мне понадобилась для выползания из-под одеяла, тщетный поиск домашних туфель, критический взгляд на ночную сорочку и путь до двери. Ну нет у меня ни пеньюара, ни банного халата, а втиснуться в синее платье я не смогу без помощи горничной! Несчастный дворецкий, заменяющий в доме некроманта всех слуг , наверняка лицезрел и не такое. Какой-то рубашкой смутить его будет довольно трудно.
– Прошу прощения, леди, – обнаружившийся за дверью отвратительно-свежий, безукоризненно выбритый и подтянутый Фрэй деликатно отвернулся, протягивая мне зловещий тёмно-красный конверт. – Леди Вальтайн, ваша одежда будет готова через четверть часа, не извольте тревожиться.
Изобразив быстрый полупоклон, нечто среднее между жестом почтительности и кивком, Фрэй бесшумно исчез. Медленно закрыв дверь, я извлекла из конверта записку, к счастью, белого цвета, но развернуть её не осмеливалась. С фантазией у меня полный порядок. Я вполне могу предположить, что внутри может быть написано что-то вроде “Леди Вальтайн, я решил, что столь неблагонадёжная гувернантка мне не нужна. Оставьте немедленно этот дом и идите обратно пешком.”
Вдох-выдох. Смелее, Адель. Всё-таки Морроуз прав. Пользоваться мозгами в полной мере у тебя получается неважно. Как ты полагаешь, стал бы лорд Морроуз тратиться на одежду перед тем, как вышвырнуть тебя за порог?
Спиной прислонившись к двери, дрожащими пальцами я развернула записку. Снова безукоризненный почерк. Долгие годы гувернантка пыталась не только привить мне манеры, но и выработать умение выводить на бумаге красивые строки. И когда мои буквы перестали походить на торчащие в разные стороны сухие травинки в осеннем саду, я гордилась собой…
“Леди Вальтайн!
Безотлагательные обстоятельства вынуждают меня возвратиться в столицу. В случае если вы решили ответить отказом на моё предложение, прозвучавшее вчера, мы продолжим наш разговор по моему возвращению в Крапиву. В противном случае вам надлежит приступить к исполнению обязанностей в оговорённый срок. Познакомиться с воспитанниками вы должны уже этим утром. Привычный для них распорядок дня и расписание детских занятий отдельным посланием ожидают вас к завтраку. Обещаю вам приложить все усилия и вернуться как можно скорее. Искренне сожалею, но ранее пятницы я не смогу позволить себе удовольствия обсудить с вами все тонкости столь деликатного вопроса. Фрэй получил от меня подробнейшие распоряжения на ваш счет, доверьтесь ему.
P.S. И помните, леди Адель, что вы в этом доме почётная гостья и мой помощник.
Мое искреннее почтение. Л. Эдвин Аристарх Гортрем Морроуз.”
В глубочайшей задумчивости я трижды перечитала послание. Поняла
половину. Кто писал эту бумагу? “Искреннее почтение”, “сожалею”, “удовольствие обсудить”. В этом доме обретается ещё один некромант? Безукоризненно-вежливый и приятный в общении? Я – “почётная гостья”? А как же контракт с его унизительными пунктами? О которых ни слова в записке… Как необычно. Ещё раз пробежалась глазами по строкам, надеясь увидеть в их ровных рядах скрытый смысл. И только сейчас приметила на бумаге едва различимые отпечатки миниатюрных пальчиков. Быстро развернула записку обратной стороной, посмотрела на свет. Похоже, послание лорда читали и крайне заинтересованно. Это и понятно, конверт-то запечатан не был.Не для того ли Морроуз излагал свои мысли так сложно и витиевато? Что ж, благодарствую за деликатность. Оставалось всего лишь понять, что он подразумевает под “расписанием детских занятий” и “распорядком”. В доме моих родителей толком не существовало никаких расписаний. Когда меня урезонивали на занятия, тогда и учили. Мама радела за порядок, но отец в ответ только смеялся. Он неизменно был отчаянно легкомысленным.
– Леди Адель! – вновь стук в дверь. И я даже не дрогнула, привыкаю. – Ваше платье и туфли!
Поспешно открыла, держа записку от лорда в руке. Пряча взгляд, Фрэй вручил мне объёмный бумажный пакет и коробку.
– После обеда прибудет портниха. Лорд заказал ей два гарнитура верхней дамской одежды для променадов с детьми и вероятной прохладной погоды. Если обувь вам подойдёт, я немедленно отдам распоряжение сапожнику, уже завтра он обещал привезти кое-что из готового.
…
Кербастриан Фрэй зачем-то беседовал со мной как с дурочкой: неспешно, разборчиво и с расстановкой. И смотрел внимательно, явно ожидая какой-то реакции. Я хранила молчание, переступая босыми ногами и с хрустом комкая бумажный пакет. Дворецкий продолжил:
– Если будут дополнительные пожелания, я немедленно отправлю садовника к станции.
Прозвучало так необычно, что я тут же прервала дворецкого, выдохнув испуганно:
– Нет, спасибо!
– Дети поднимаются через час, – почему-то вдруг разом смягчившись, произнёс ровным голосом Фрэй. – А в восемь тридцать я ожидаю вас в коридоре. Лорд приказал…
– Всё понятно! – прервала его я и, сама себя испугавшись, захлопнула перед квадратным носом дворецкого дверь. Утренний резерв нервов у меня внезапно закончился.
Хотелось погрузиться в истерику или залиться слезами. Почему-то вновь стало страшно.
Прошлёпала босыми ногами к кровати, бросила на пол коробку и быстро развернула бумажный пакет, обронив на постель моё новое платье. Нахмурилась, поджимая губы. Ну что сказать, лорд Морроуз питает слабость к синему цвету. Необходимого свыкаться. Как и с тем, что ни о бальных, ни об утренних платьях можно больше не грезить. Мой удел на сегодняшний день – униформа прислуги. Такова плата за честную жизнь, и, клянусь, я приму сей факт с достоинством.
Справедливости ради стоит признать, что лорд не скупился на собственных слуг. На дворецком вчера красовалась дорогая, богато расшитая серебром бархатная ливрея глубокого тёмно-синего цвета, практически чёрная. Как вечернее небо над Галлией. Сегодня дворецкий встречал меня в “скромной” одежде из бархатных тёмно-синих штанов, чёрной шелковой блузы и бархатного же жилета. Мой нерадивый отец облачался скромнее! Даже когда… когда… Беспомощные слёзы негаданно вдруг подступили. Громко всхлипнув, я всё же взяла себя в руки.