Некромантка
Шрифт:
Потрепанное Общество смирно сидело неподалеку от моего чертежа, продолжающего испускать клубы вонючего дыма. Ученые были окружены огромной толпой мертвецов – не только людей, но и животных. Увидев меня, зомби оживились, затоптались на месте, а живность кинулась навстречу, прыгала вокруг, едва не сбивая с ног.
Мамочки. Что ж я натворила-то?
– Ольгерда! – услышала я голос Сервантия. – Ольгерда, мы все поняли, вы… вы достойна быть не только сестрой, но и главой нашего общества!
Вот как он заговорил! А то «горло перерезать неудобно».
– Пожалуйста,
– А что, тут есть целители? – спросила я.
– Нет, но… у меня дома были какие-то лекарства, перевязочные материалы…
– Кстати, о вашем доме! – оживилась я. – Посидите тут еще, я занята!
Я не большой специалист в поджогах, но, если учесть, что с магией я уже сегодня наигралась, пришлось делать все, как самому обычному человеку. То есть натаскать вязанки хвороста из общественной кухни, остатки сена и поднести к этому горящую палку. (259ba)
– Ольгерда, что вы делаете? Что вы делаете, там же книги! Записи! Нет! НЕТ! НЕ-Е-Е-ЕТ!!!!
Сервантий попытался вырваться из круга зомби, но его толкнули обратно.
– О, Ешка! – рыдал маг, стоя на коленях. – Как ты мог такое допустить? Как???
И тут…
И тут…
Когда нужны были чудеса, тогда их не допросишься! А вот гадости на мою голову сыплются не только регулярно, но и отборные.
У меня заломило в затылке, во рту появился металлический привкус, а от боли, скрутившей все внутренности, я упала на колени.
Да здравствует второе пришествие Ешки!
Глава 7.
Дела религиозные
Верховный демон явился без спецэффектов. Клуб вонючего дыма и так хватало, от ярко горящего дома в темное небо взмывали искры. Красивый антураж для явления, что ни говори!
– Ты! – взревел Ешка, едва ступил на площадь. – Ты, мерзавка.
У меня из носа пошла кровь.
– Ты! Решила уничтожить! Общество! Имени! Меня! Как посмела?
Как-как… Вообще случайно! Мимо проходила (точнее, меня провозили)! Да кто же поверит?
Зомби-живность накинулась на Ешку, и он, не глядя, отмахнулся и… сжег их одним движением!
Всех. Всех-всех-всех моих мертвецов! И от Верховного демона, оказывается, бывает польза.
– Господин! – оказавшиеся на свободе маги попадали на колени. – Мы внемлем тебе! Какое знание ты нам принес?
Некоторые совершенно не меняются, что бы не произошло!
– Знание? – несколько опешил Ешка. – Э-э-э…
– Они считают, что именно от вас исходит черная магия.
И тут Ешка совершил ошибку:
– Это не мое изобретение! – надменно заявил он. – Демоны не нуждаются в черной магии! У нас своя!
Звон разбитой веры я услышала как будто в реальности. Но, судя по тому, как нервно передернулся демон, не одна я.
– Ясно, – сказал магистр Сервантус, тут же теряя к демону интерес. –
Раз так…– Что значит – «раз так»? – разъярился Ешка. – Раз так! Я – Верховный демон! В моей власти сделать с вами все, что захочу!
– Но не дать нам новые знания, а ведь только ради них мы тут собрались! – дерзко ответил глава Общества.
Я не удержалась и засмеялась.
– Ты-ы-ы! – тут же вспомнил обо мне Ешка. – Это все ты виновата!
Меня вздернуло в воздух и перевернуло вверх ногами.
– Ешкин Кот, – просипела я. – Ешкин Кот, пора заступиться…
Ешкин Кот услышал мою молитву, или, скорее всего, наблюдал за происходящим со стороны и просто ждал. Он явился в сиянии. А еще – в запахе топленого молока, который, наконец-то, перебил вонь от моего чертежа.
– Ешка, отпусти мою главную жррррицу! – заявил он.
– Ты не можешь мне приказывать! – рыкнул Ешка. – Домашнее животное!
– В этом – могу. Я ее бог! Только я над ней властен!
Ешка швырнул меня на землю, и я взвыла от боли. Моя нога, моя бедная, замечательная ножка! Опять! Она опять сломана.
– Жрррица моя! – промурлыкал Кот. – Вознеси же мне молитву!
Больше всего на свете мне хотелось заплакать, но божественное вмешательство нужно было отрабатывать, а то, вдруг, следующий раз он откажется явиться! Пришлось запеть:
– О, Великий Кот! Великий Кот! Великий Кот!
Твое мурлыканье – лучший приворот!
Великий Кот, ты самый лучший!
Готова дать тебе покушать!
Да, ода так себе, но, что поделать. Адель написала нам множество религиозных песен, красивых, мелодичных. А эта была самой первой песнью в честь нового божества. Ее придумала я, разбирая «священные» лежанки. Я, увы, не поэт, и не певец. И мне очень стыдно, что слова красивых песен мне не вспомнились! Стресс, что поделать!
Ешка засмеялся, и у меня опять пошла носом кровь.
– Какой ужас! – проговорил он. – Не думал, что меня что-то в этой жизни испугает! Но эта песня – это просто кошмар!
– Тебе и такой не посвящают! – отбрил Кот.
Содрав бинт (бывший подол нижней юбки) с запястья, я протянула Коту руку. Кровушку-то все любят, а больше угостить его нечем.
Демон потянулся зубастой мордой к ранке и присосался. Это было больно, нет, не так. Это было БОЛЬНО! Но я промолчала, радостно улыбаясь и мысленно повторяя: «я главная жрица, главная жрица, терпи, терпи, терпи».
Через несколько секунд Верховный демон и его Кот пропали. А я легла на спину и посмотрела на звездное небо. Около двух ночи, а, казалось, прошли века.
Ко мне подошел Сервантий, покачал головой. В отблесках догорающего дома его лицо выглядело совсем постаревшим.
– Я тебя все-таки убью, – сказал он.
Мне было так плохо, что я просто закрыла глаза. Пусть убивает. У Живко хватит ума донести о поклонниках черной магии в ближайшем Управлении, а, значит, членов Общества отыщут и… не знаю, что с ними сделают. В Сумеречные горы, наверное, отправят. Там маги всегда нужны.