Неласковый отбор Золушки-2. Печать демонов

— Проклятая Дайна Вальдер, — выплюнула Кенна. — Ведьма Кей Ла Мо. Мать этой дряни Рианны. Правда ведь, жутко выглядит?

Я медленно кивнула. Чтобы Кенна нашла себе объяснение моему странному поведению. И для меня это действительно было жутко. Жутко видеть на огромной картине в этом замке, в этом мире то самое лицо, которое столько раз с любовью разглядывала на полароидных снимках в наших семейных фотоальбомах. Лицо моей матери.

Кенна продолжала верещать, уводя меня дальше сквозь портретную галерею. Машинально шла за ней. Глаза застилало темной пеленой. Звуки доносились неразборчиво и приглушенно, как сквозь толщу воды. В висках бешено стучал пульс.

Мама. Как такое возможно?! Или это не она, просто очень похожая женщина?

Нет. Хочется поверить в совпадение, успокоить себя. Но так не бывает. Неспроста же я угодила в Веравин.

Что, мы с Рианной — сестры?! Причем я старше… Означает ли это, что… на Земле мама не пропала без вести, а перенеслась в Веравин, как я?! И тут вышла замуж за Вальдера, родила Рианну… Связалась с этими Кей Па Мо и была осуждена?!

Моя мама — тоже попаданка?!

Что я знаю о ней? О ее исчезновении?

Почти ничего. Папа мало разговаривал о ней. Было заметно, как тяжело ему вспоминать. О ней самой он еще рассказывал… Моменты, полные нежности и умиления. Как они вдвоем заботились обо мне, водили меня в зоопарк или на аттракционы…

Но о ее исчезновении он говорить не мог. Мгновенно замыкался в себе. Все, что я знала: однажды мама вышла в магазин за продуктами и не вернулась. Милиция не нашла никаких следов. Никто не видел ее, никто ничего не мог сказать.

Она, так же как я, вдруг обнаружила себя в Веравине? Но не в чужом теле — судя по портрету. Как сложилась ее судьба здесь? Как она оказалась среди Кей Ла Мо? Или это был пустой навет, и мама не имела никакого отношения к этим сектантам- утопистам?

Мы дошли до трапезной, сели за стол. Слуги подали еду, но я, несмотря на голод, не чувствовала вкуса. В голове кружился хаотичный, гудящий рой вопросов. Шилла изображала светскую беседу, я механически кивала и поддакивала, а сама не понимала и половины ее болтовни.

Лорд Вальдер присоединился к нам за столом, и я исподтишка внимательно разглядывала его. Этот человек был мужем моей матери. Они родили общего ребенка… мою сестру. А потом он не смог защитить мою мать от местной инквизиции.

Не смог. А хотел ли?

Во мне поднялась ярость на лорда Вальдера. Не спас, не помог. Она ведь родила ему дочь. А мой папа? Что сделал бы он, чтобы защитить маму? Я не сомневалась — он пошел бы на все! Не то что этот слизняк.

До конца обеда еле высидела. Ненавидела эту чертову семейку. И папаша был в тысячу раз хуже Шиллы с дочками. Эти делали пакости врагам. А Вальдер предал ту, которую любил.

И вот в этот миг, когда я мечтала стереть всех четверых с лица земли, Шилла выдала, как кипятком окатила:

— Леди Грейн, давайте проведем сегодня урок! Не терпится послушать, как наши красавицы запоют с вами соловушками!

Что бы такого сделать, чтобы не надеть Шилле тарелку с супом на голову? А лучше

— ночной горшок со всем содержимым. Прямо сейчас.

Сука. Урок проведем. Единственный урок, который я желала преподать ее дочуркам

— выдрать из ограды пару железных прутьев, раскалить и воткнуть каждой в задницу. Пусть зальются соловушками. И самой мадам Шилле тоже.

"Мачеха" тем временем вошла в раж, принялась расписывать, какую комнату она отведет под наши урок. Что заниматься ее ненаглядные пташки будут три раза в день — утром, в обед и вечером. Что обязательно должны быть занятия на свежем воздухе, а для этого подойдет беседка в западной части парка, и надо выставить из нее всех, кому вздумается прогуляться по парку и посидеть в этой беседке. Никто не должен путаться под ногами во время занятий!

— Пожалуй, там и проведем сегодня первый урок! Что скажете, леди Грейн?

Я вертела в руках ножик. Будто бы примеривалась к бифштексу. А на самом деле воображала, как с размаху втыкаю его в выпученный глаз Шиллы.

Лорд Вальдер слушал ее тираду с отсутствующим видом. Даже не слушал, просто витал где-то в облаках. И не пытался вставить что-нибудь в масштабные планы супруги.

Мне оставалось лишь промямлить, "Как будет угодно миледи". Потом я захотела дать себе в лоб. Ведь можно было наплести, что заниматься вокалом после дороги вредно. Мол, перелет на селаире отрицательно сказывается на голосовых связках и ненаглядные соловушки рискуют стать безголосыми на всю оставшуюся жизнь.

Но шок от маминого портрета в галерее замка Вальдер вырубил соображалку напрочь. Так что прямиком с обеда меня потащили в замковый парк. Вчетвером мы расположились в той самой беседке, о которой радела Шилла.

Я по-прежнему ощущала себя как в театре абсурда. Петь сейчас, перед этими людьми и вместе с ними — что может быть бредовее? Но стоять как дерево не получится. Потрачу весь урок на разминку. Пусть думаю, что это прогрессивные тангрийские методы обучения вокалу.

Методы и правда были прогрессивными. Одна из наших преподавательниц регулярно ездила в Питер на вокальные семинары немца Хольгера Лямпсона. И привозила оттуда оригинальные приемчики, которые испробовала на студентах.

Сейчас они мне пригодились — когда петь и распевать бездарного ученика бессмысленно, а показать себя крутым педагогом нужно. Немного все-таки пришлось запевать самой, чтобы продемонстрировать им технику. Но большую часть урока я забавлялась, глядя, как сестрички неуклюже вибрируют губами. Походили они при этом на подыхающих на песке рыб.

Шилла недоуменно кривилась. Соль прогрессивных методов плохо доходила до нее. Как и до нас, студентов, в свое время. Но я уверенно продолжала давать сестричкам новые и новые упражнения, высокопарно заявляя, что это верный путь освобождения голоса от зажимов. А значит — путь к победе в отборе и замужестве.

Не знаю, купилась Шилла или нет. Что-то ее отвлекло, она навострила уши. А потом с прыткостью, которой в ее возрасте не ждешь, метнулась из беседки в кусты. Оттуда донеслось два вопля. Один — Шиллин торжествующий. Второй — незнакомый мужской.

В следующую минуту бывшая мачеха вылезла из кустов, волоча за шкирку незнакомого мужчину.

На руках у него были перчатки, в пальцах — ножницы.

— Ты чего тут шляешься? Я всем ясно передала — нельзя мешать уроку пения моих дочерей! Плетей у позорного столба захотелось за ослушничество?

— Простите, миледи… — пролопотала несчастная жертва Шиллы, очевидно — садовник. — Работал, не слышал распоряжения… Никто не передавал.

— Значит, плетей получит управляющий. Распоряжение касалось всех. А ну вон отсюда!

Раболепно кланяясь, несчастный садовник попятился спиной прочь от беседки, а затем развернулся и побежал. Я невольно вспомнила кадр из первого "Властелина Колец", как Гэндальф ловит беднягу Сэма, подслушивающего про Кольцо и поход в Мордор. И гоблинская озвучка: "Пожалуйста, мистер Пендальф, не делайте со мной ничего… противоестественного".