Нелюбезный Шут

Я обхватила колени руками, виновато косясь на мрачного воина. Молодец, ведьма, испортила настроение…

— Мне читать дальше?

— Потом, — Шут снимал мясо с огня и складывал в мою миску. — Убирай книгу и поедим.

Мне оставалось только сделать, как он сказал.

Оленина была вкусной, но поздний ужин прошёл в тяжёлом молчании. Я винила себя за несдержанность, а Джастер мрачно смотрел в огонь, наверняка предаваясь воспоминаниям.

Даже на моё робкое «спасибо» он едва кивнул, погружённый в свои мысли. Чтобы хоть немного загладить вину, я сходила к ручью и помыла обе миски, даже забыв, что боюсь ночного леса.

Когда я вернулась, Шут так и сидел у огня, лишь поглаживая гриф лютни.

Ещё немного — и он встанет и уйдёт, оставив меня одну. И удержать я его не смогу.

Но хотя бы извинюсь перед ним.

— Джастер… — я подошла к воину, молча посмотревшему на меня.

Какие же у него глаза красивые… Только взгляд печальный и очень глубокий.

Ох, ведьма…

— Прости, пожалуйста. И спасибо тебе. За всё.

Обмирая от своей внезапной смелости, я присела, обняла его за шею и робко поцеловала в край челюсти.

— Прости… — смутившись, я хотела уйти, но Шут неожиданно обнял меня, прижимая к себе одной рукой, а второй зарывшись в мои волосы на затылке.

— Не за что, — мягко и тепло улыбнулся Джастер, к моему удивлению. И повторил почти мне в губы: — Не за что, Янига…

Много позже засыпая в уюте шатра на плече воина и под его плащом, я призналась, не в силах сдержать свои чувства:

— Я хочу быть твоей, Джастер. Только твоей.

Воин лишь вздохнул и чуть крепче прижал меня к себе.

— Спи, ведьма. Спи.

11. Боевая магия

В объятиях Джастера спала я так глубоко и спокойно, как никогда раньше. И пробуждение оказалось неожиданно приятным. Точнее, меня разбудили очень нежные и едва заметные ласки. Твёрдая ладонь почти невесомо скользила над моим телом, пальцы касались кожи так легко и при этом волнующе, что в душе всё млело и замирало от удивительного наслаждения.

Никогда раньше Шут не оставался со мной до утра. Но сейчас Джастер лежал рядом, обнимая меня одной рукой и лаская второй. Даже не представляла, что просыпаться рядом с мужчиной так приятно и очень волнительно…

Я не открывала глаз, боясь разрушить это волшебство, но обмануть воина было не в моих силах.

— Прости, я тебя разбудил.

Бархатный шёпот без капли раскаяния и горячее дыхание коснулись шеи возле уха, вызвав у меня дрожь страсти. Забытые боги, что же он со мной делает…

Я открыла глаза и посмотрела на воина, боясь, что он сейчас встанет и уйдёт. Всегда же уходил, когда я засыпала…

— Джа…

В утреннем полумраке шатра Шут приподнялся на локте и приложил палец к моим губам. Светлые пряди падали на такие же светлые, как лесной ручей, глаза, а кожа, казалось, светилась изнутри. Красивый… какой же он красивый… И желанный.

Очень желанный.

— Ты куда-то собралась, ведьма?

Я покачала головой, любуясь им и пытаясь понять, что он задумал.

Воин с улыбкой навис надо мной, не оставив никаких сомнений в своих намерениях, и прошептал почти в губы:

— Тогда доброе утро, Янига.

И я поняла, что это самое доброе утро из всех, какие у меня были.

— Куда мы пойдём, Джастер?

Шут не спешил вставать, приобняв меня одной рукой, и я нежилась возле него, пользуясь такой возможностью. Как же это прекрасно, оказывается, — просыпаться вот так, с ним вместе…

Покрывало, служившее мне в Кронтуше прилавком, неплохо справлялось и с ролью постели, а подушечки оказались удобны не только для сидения, но и для сна. Кем бы Джастер ни был, он не чурался удобств, и я уже не сомневалась, что, покупая всё это, воин рассчитывал и на ночи вдвоём.

— Не знаю пока, — откликнулся он. — А ты куда-то конкретно хочешь?

Я покачала головой: за ним я готова идти куда угодно.

— Тогда можем пройтись по всем провинциям. Время есть.

— По всем?!

Я приподнялась на локте и встревоженно заглянула ему в лицо. То, что он собирался обойти всю Эрикию за три месяца, меня не удивило. А вот то, что он явно собирался нарушить установленные границы чужих наделов…

Все города и посёлки издавна делились ведьмами между собой, и странствовали ведьмы по своим наделам, не нарушая чужих границ. После обучения молодая ведьма всегда путешествовала по наделу наставницы, ожидая, когда появится свободное место или, — находились и такие, — отправлялась выяснять отношения с другой опытной ведьмой. С такими захватчицами ведьмы разбирались самостоятельно, используя свои знания и умения. Надел всегда доставался сильнейшей ведьме.

Только ведьмы-целительницы могли свободно путешествовать по всему королевству, потому что им нечего было делить с любовной магией.

Исключением из правила были самые крупные города провинций и сама столица: там могла торговать любая ведьма. Только поэтому я согласилась идти в Кронтуш, хотя он и находился на чужой территории.

Меня вполне устраивало мирное развитие событий, да и Холисса не возражала, чтобы я работала в её наделе.

Но то, что сейчас предлагал Шут… Он же просто отговорился от стражника про Саннисхейм и Игг! Сам же сказал, что туда не собирается! Это опытная ведьма, у которой свой надел есть, может спокойно в такое путешествие отправиться! А меня могут и за захватчицу посчитать! Дорога-то туда не близкая! А прямых троп, чтобы на всём пути ни в одну деревню или город не зайти и даже склянки зелья не продать — нету! И быть не может!

Конечно, денег у нас хватит, чтобы просто путешествовать, но какая я тогда ведьма буду, если всем просителям отказывать начну? А буду зелья продавать — меня же за захватчицу посчитают!

А я этого совсем не хочу! И поединки с другими ведьмами устраивать тоже не хочу!

— А мы не можем наделом Холиссы обойтись? Ты же не хочешь, чтобы меня другие ведьмы возненавидели? Я же не це!..

— Тс! — Джастер приподнялся на локте, и я испуганно замолчала, тоже прислушиваясь к тому, что происходит за пологом нашего шатра.

А там явно что-то происходило. Я услышала странное утробное ворчание и вдруг вспомнила, что мы в лесу, где полно опасностей.

— Джа…

На мой еле слышный шёпот воин нахмурился, приложил палец к губам, и я отстранилась, давая ему встать. Совершенно бесшумно Шут откинул полог и выскользнул в лесное утро, не тратя времени на одежду.

— Не, ну ты охамевшая морда!.. И тебе не стыдно чужое жрать?

Услышав громкий и насмешливый голос, я кинулась к опущенному пологу, не забыв прихватить плащ. Накинув его на плечи, я выбралась из шатра и с изумлением и испугом увидела, что на ветке, куда Джастер вчера повесил олений окорок, сидит крупная рысь и старательно отгрызает от «добычи» кусок мяса, сверкая жёлтым глазом в нашу сторону.