Нелюдь

Через два дня к Смирному заглянул Демченко. Он хмуро поздоровался и потребовал оперативное дело по убийству Коптевой, выписал оттуда кое-какие данные и также хмуро покинул отдел милиции.

– Вот и вся его работа, – с сарказмом заметил Овсянников. – Выписал то, что мы сделали за последнее время, а теперь доложит своему руководству, что все это проделал он лично сам.

– Без сомнения, так и сделает, – досадливо покачал головой Смирный. – Ну и пусть, нам от этого ни холодно, ни жарко.

Прошло более двадцати дней. За это время группа Смирного на островах в землянке, вырытой кем-то еще в стародавние времена, задержала убийцу егеря, а теперь оперативники подумывали о том, как вырваться на рыбалку. Командированные из области для раскрытия убийства Коптевой Демченко и Сергеев убрались восвояси, очевидно, доложив своему руководству о «массе» проделанной работы. Калюжный постоянно пил, было видно, что он чем-то подавлен.

Эльмурзиев развил бурную деятельность. Он затаскал всех одноклассников пропавших девушек, учиняя в отношении них многочасовые допросы с пристрастием и рукоприкладством, организовал поисковые мероприятия вдоль берега реки на протяжении пяти-шести километров в разные стороны, поплавал с речниками на катере вниз по течению для возможного обнаружения всплывших трупов.

В городе вновь заговорили о маньяке. Люди в каждом углу шептались о том, что маньяк снова вышел на охоту и следует ждать новых жертв.

Однажды начальник городского отдела милиции Нечаев, пожилой человек, мечтающий только о скорой пенсии и спокойной старости, по почте получил письмо. Открыв конверт, он достал оттуда лист бумаги, где из газетных вырезков был составлен текст следующего содержания: «Девушек убили приезжие менты». Нечаев, не найдя на месте своего заместителя Исхахова, вызвал Смирного и отдал ему конверт со словами:

– Не могу найти Алима, передай ему это странное письмо, где сообщается о каких-то приезжих милиционерах, которые якобы убили пропавших девушек. Бред какой-то!

Смирный передал письмо Исхахову, а вечером поговорил с Овсянниковым:

– Слава, как ты думаешь насчет этого письма? Кто у нас приезжие милиционеры?

– Черт его знает, – почесал затылок оперативник. – Надо в отделе кадров взять список всех милиционеров, которые перевелись к нам в последнее время… Нет, вряд ли милиционеры пошли на такое преступление.

– Я тоже сомневаюсь, что какие-то милиционеры убили девушек, – согласился Смирный и предположил: – Может быть, тот, кто причастен к исчезновению девушек, таким образом пытается запутать следы.

– Маньяк! – осенило Овсянникова. – Он убил девушек и пытается ввести всех в заблуждение!

– Не исключено, – кивнул Смирный и указал: – Слава, ты все равно возьми в отделе кадров список вновь прибывших милиционеров и потихоньку прощупай их. На всякий случай.

На следующий день после обеда Овсянников заглянул к Эльмурзиеву. Тот, увидев оперативника-«убойника», нервно дернул головой и поинтересовался:

– По какому делу?

– По пропавшим девушкам.

– А зачем тебе это понадобилось, – насторожился Эльмурзиев. – Разыскное дело находится в моем производстве, в помощи не нуждаюсь.

– Борис, я хотел уточнить одну деталь. Вчера же поступило анонимное письмо о том, что к убийству девушек причастны приезжие милиционеры. Тебе это письмо передали?

– А-аа, в письме бред сумасшедшего, – махнул рукой оперативник. – Исхахов даже не передал мне его, а порвал и выбросил.

– То есть как выбросил?! – поразился услышанному Овсянников. – А вдруг это пишет настоящий убийца?

– Да какой там убийца! – со злостью выкрикнул Эльмурзиев. – Если будем отвлекаться на всякие бредни, точно не найдем девушек!

– Что нервничаешь-то, остынь, – успокоил разыскника Овсянников. – Я хотел предложить тебе помощь в проверке приезжих милиционеров. Надо бы подготовить запрос в отдел кадров…

– Не надо мне помогать, справлюсь! – отрезал Эльмурзиев. – Отдел кадров запрошу сам, но это пустая трата времени!

– С таким настроем, конечно, пустая трата времени, – раздосадованно бросил Овсянников, покидая кабинет разыскников.

Вечером он докладывал Смирному:

– Ты представляешь, Исхахов порвал и выбросил анонимку. Он не верит, что информация представляет интерес.

– Серьезно?! – удивился старший. – Как можно уничтожить возможную улику?!

– Считает, что все это несерьезно, не стоит уделить этому никакого внимания.

– Опрометчиво с его стороны, – укоризненно покачал головой Смирный и спросил: – А с Эльмурзиевым разговаривал?

– Он стал какой-то дерганый, криком разговаривает, даже слышать не хочет о какой-то помощи с нашей стороны. Что с ним?

– Не хочет, наверное, делиться славой в случае обнаружения девушек, вот и беснуется. Ну и бог с ним, пусть ищет сам, а мы с тобой на рыбалку!

– Правда?! – обрадованно воскликнул Овсянников. – Когда?!

– Я отпросился у начальника, суббота и воскресенье в нашем распоряжении.

– Ура-аа! – ликующе заорал оперативник.

На рыбалку их повез на своей старенькой моторной лодке «Казанка» друг и одноклассник Смирного Алексей Нефедов – небольшого роста мужчина, заядлый рыболов и охотник. Оперативники не раз ездили с ним на рыбалку и охоту, никогда не возвращаясь домой с пустыми руками.

Вечером, прихлебывая наваристую стерляжью уху возле костра, Нефедов вспомнил о пропавших девушках.

– Смотри, словно в воду канули! А ведь я знаю отца одного из них – Сатарова Володю. Когда-то работали вместе, а потом он спился. Видел его недавно возле магазина, плакал, рассказывал, что дочь пропала.

– Да, печально, – проговорил Смирный. – Куда они могли пропасть? Если утонули, труп хотя бы одной из девушек нашли на девятый день – обязательно бы всплыл.

– В то время, когда они пропали, стояла сильная жара, так что и на шестой день могли всплыть, – заметил Овсянников. – Нет, вряд ли они утонули.

– С таким дружком, как Руслан, могли хоть куда пропасть, – сожалеюще помотал головой Нефедов. – Зря они связались с ним, до добра это никогда не доведет.

– Постой, постой, они что, были знакомы с ним?! – удивленно вскинул голову Смирный. – Что у них было общего?!

– Не знаю, что у них общего, – пожал плечами Нефедов. – Но однажды моя жена видела, как Руслан снимал их с автобуса.

– Не понял, – вопросительно глянул Смирный на друга. – Как это снимал?

– Остановил автобус, загородив его своей машиной и высадил девушек из автобуса.